Читать книгу "17 м/с - Аглая Дюрсо"

Поэтому забирайте картину.

Она теперь называется «Жизнь не удалась и х…й с ним».

Завтра я опять напишу это письмо и принесу его Вам.

Ждите меня у запасного выхода. Пусть Вас не смущает, что он заперт на замок.

Потому что меня это не останавливает.

Я буду в пачке, куртке и джинсах.

Меня зовут Крошка Мю.

КАСТИНГ ВРАГОВ

Вчера вечером состоялся широкомасштабный кастинг врагов. То есть затевался он как прекрасный вечер в честь покупки нашими друзьями замечательного газового фонаря. Под которым наше прекрасное тайное братство может собираться на летней веранде, неустрашимое, как всегда. И несгибаемое, как всегда. Не сгибаемое в том числе и паскудными метеоусловиями.

Так и случилось: ошметки нашего тайного и уже порядком потрепанного братства (о котором я расскажу позднее, когда окончательно определюсь, братья мы или враги) собрались под фонарем. Не было только Доктора. Потому что он летел в Австралию. Не было и Директора (потому что он бегал по Садовому и искал эвакуированную машину). Не было Чифа, потому что он лежал с гландами дочки в больнице. И гения Шилова тоже не было. Потому что он лежал в больнице с червяком. Не пришел Стасик, потому что он разведывал где-то в Венесуэле территории для новых виртуальных войн.

Но зато пришел Ку. Он сначала смотрел ласково по-ленински. А потом его взгляд упал на меня. И Ку страшно нахмурился. Он сказал, что я в своем романе неправильно истолковала теорию про клопов и божьих коровок. Которую он доверил мне, как человеку понимающему, а я все инсинуировала, и теперь многие поймут его неправильно.

Я на всякий случай сказала, что интеллигентные люди мою книгу не покупают, потому что она красная, потому что я там почти голая, а это непривлекательное зрелище. И потому что наши продавцы страшно боятся слова «секс» и не выставляют эту книжку в новинки, чтобы домохозяйки не испортили себе настроения. А интеллигентные люди и без продавцов боятся слова «секс», и все это кажется им разнузданным паскудством.

Но Ку было не остановить. И он еще страшнее насупился и сказал, что это гадство. Элементарное гадство. Потому что книга пронзительная и хорошая (я зарделась. Но рано). И нечего было мне раздеваться на потеху публике. Тогда, может, кто-нибудь подумал бы, что эта книга о душе. Он сказал, что работать на потеху публике — это проституция.

Тут я просто расхохоталась.

Я сказала, что не нам бы об этом говорить.

И всех нас точно прорвало под этим чертовым газовым фонарем!

Потому что все мы когда-то решили внедрять прекрасное посредством великой силы четвертой власти. А потом начали снимать реалити-шоу (тоже, в общем, с хорошими намерениями). Но как-то так незаметно получилось, что вместо хорошего мы показывали «всю подноготную». Мы хотели показывать красоту человеческого духа, драматизм борьбы, высоту человеческих отношений на грани выживания! НО! мы уступали «требованиям самых разнообразных (но похожих, как близнецы-братья) каналов»! Да! И это были требования обнаженной натуры, прекрасных зрелых форм и зрелых взрослых отношений. Потому что там, на самом верху каналов, сидят какие-то медиумы, которые запросто могут забраться в башку некоему «Среднестатистическому зрителю». А у этого зрителя в башке, оказывается, самые похабные мыслишки! И этот зритель, — оказывается, не довольствуется честной борьбой — он интересуется интригой, подлым заговором, предательством. И ему неприятно, что просто женщина просто мужчине может просто помочь — ясно, что там дело нечисто. И он, этот поганый «среднестатистический» не верит, что есть просто мужская дружба. Он прям нутром чует, что за этой дружбой кроется какая-то противоестественная связь!

И — обнаженная натура, натура, натура. (Я сама помню, как некий режиссер по окончании проекта разочарованно спросил: «Что? Они так и не трахнулись?! Ну тогда никто смотреть не будет!»)

И мало того, что мы в той или иной степени «уступали» этим требованиям! Мы еще играли в опасные игры с людьми, которые хотели (и с готовностью кидались) это все вытворять. А люди, пришедшие в реалити-шоу, — это особые люди! Потому что они очень демонстративные. И они сами не замечали, как пересекали черту, которую пересекать вроде бы нельзя, чтобы не превратиться в экранного эксгибициониста. И вместо того, чтобы сказать им — остановись, что ты творишь! — мы наблюдали камерой с глазком, как они, визжа, бегут в баню с представителями другой расы, как они, раздухарившись, поносят друг друга, как они что-то там делают ночью. (Повторяю — я говорю не об одном конкретном шоу, а о разных! Точнее, о тенденции!)

А потом кочуют из реалити в реалити, потому что уже не могут остановиться в кураже самодемонстрации. А мы это поощряем. Потому что нам же нужны «объекты» съемок различных форматов.

Это значит, мы их совсем развратили, поощрили их стриптиз? И ни разу не крикнули, что король — не король?! И что он — голый (то есть крикнули. Но не с омерзением. А с удовлетворением. А потом с удовлетворением добавили «стоп, снято»).

Значит, мы б…ди, похуже многих раздевшихся на экране.

Но это еще не все.

Потому что тут на авансцену выходит зритель. И этот нормальный зритель потихоньку начинает превращаться в того «среднестатистического», которого выдумали на верху каналов. И он начинает думать, глядя на все экранные выкрутасы, что так это все и бывает. Что отношения между людьми — такие. И у него вырабатывается рефлекс, что секс — это грязь и паскудство под одеялом, снятое скрытой камерой, что все просто, как мычание. Раз это все умещается в сериал длиною в три-четыре-восемь недель!!!

И ЧТО ВЫХОДИТ? Что одной рукой мы пишем (снимаем кино, рисуем, сочиняем и играем музыку) для испуганных и потерянных душ. А другой рукой создаем среду, в которой стыдно и неприлично быть ранимым, тонким, влюбленным, в которой не верят, что секс — это всего-навсего желание двух любящих людей быть максимально близко и радовать друг друга изо всех своих возможностей, ограниченных рамками плоти.

Вот!

И тут мы под угаром газового фонаря начали пенять друг другу, кто из нас большая б…дь. Кто больший враг: кто согласился первым раздеться? Кто лез в телевизор любой ценой? Кто заказал «сиськи»? Кто это снял на камеру? Кто это все вытряс в интервью? Кто потом склеил по фразам в монтаже? Или тот, кто перекрыл это все склеенное по словам убедительной и будоражащей картинкой?!!!

Мы орали друг на друга, а Ку прошептал, уронив голову на руку: «Каждый несет свой крест».

Это факт.

Мы все оказались предателями-врагами, но все-таки мы отчасти были людьми. И поэтому малодушно хотели свалить это на других. И оправдывались своими текстами-картинами-фильмами и программами, сделанными для души. Или хотя бы чтобы «было не стыдно».

Кто будет читать-смотреть-слушать сделанное для души и от чистого сердца?! В свете всего вышеперечисленного?

Что «закажут» сверху в следующем реалити-шоу?