Читать книгу "Игра кавалеров - Дороти Даннет"

Лаймонд затаил дыхание. Где-то во тьме незнакомец со шпорами нарушил тишину: выхватив со свистом шпагу, он пробежал мимо, легко касаясь булыжной мостовой. Кто-то закричал, начал отбиваться; на постоялом дворе открылся ставень — трапеция яркого света, расчерченного на квадраты, осветила сцену. В углу конного двора маленький человечек, сильно укутанный и забрызганный с ног до головы, сражался не на жизнь, а на смерть с двумя незнакомцами, на одном из которых были шпоры.

Свет упал и на Тади Боя. Когда дверь постоялого двора со стуком распахнулась и его черная тень легла на порог денника, маленький человечек снова закричал. Его схватили за воротник, и бедняга выронил шпагу. Лаймонд подошел к ним, неслышно ступая в своих кожаных сапогах, и ударом в плечо отбросил человека со шпорами. Другой повернулся к нему, и, воспользовавшись передышкой, осажденный со всех сторон путник пригнулся и метнулся в сторону.

Нападавшие бросились было следом, но жесткий голос Лаймонда остановил их. Из дверей постоялого двора доносились голоса. Кто-то закричал — ему ответили. Затем все стихло: люди на пороге, видимо, вслушивались в безмолвие ночи. После, решив не искать себе лишних неприятностей, они удалились. Дверь хлопнула, а вскоре закрылись и ставни, снова погрузив двор во тьму.

— Ну? — проговорил Лаймонд. — Джоки Роб из Хартри и Фиши Джеймс из Тинто. По приказу лорда Калтера?

Названные лица больше не шаркали ногами по булыжнику, а стояли как вкопанные.

— Да, сэр.

— Вы вообразили, — продолжил Фрэнсис Кроуфорд, — что некто пяти футов двух дюймов роста собирается с рапирой покуситься на мою жизнь?

— Нет, хозяин. То есть… — Джоки Роб был настолько щепетилен, что сразу поправился: — Нет, сэр.

Предостерегающее пожатие Фиши Джеймса оказалось лишним. Достаточно было резкой ноты в голосе переодетого человека, стоящего перед ними. Он редко видел младшего брата лорда в Мидкалтере, но слышал о нем. Его потрясло, что хозяин… что молодой Кроуфорд знает их имена.

— Что ж, — любезно промолвил Лаймонд, — вам лучше разыскать его и привести ко мне.

Они переглянулись во тьме, напрасно ища друг у друга поддержки.

— Чтобы допросить? — осмелился предположить Фиши Джеймс.

— Чтобы извиниться, — мягким голосом ответил Лаймонд. — И получить сообщение, которое он доставил сюда, если, конечно, парень в состоянии его передать.

Они нашли ночного гостя в стойле, под соломой. На плече у него была небольшая рана. Лаймонд перевязал ее, пока два защитника, покорные, как овечки, стояли на страже. Успокоенный и утешенный, разжившийся золотом и одеждой, путешественник вкратце изложил суть дела.

— Галера благополучно пристала в Далки, сэр. Принц Барроу направился прямо домой. Господин Стюарт сопровождал господина Пэриса к дому О'Коннора, но О'Коннора там не оказалось. Они разделились и поехали двумя разными дорогами, чтобы найти его. Некоторое время спустя господин Пэрис после безуспешных поисков вернулся, разузнав, что О'Коннор на севере и вернется не раньше, чем через неделю. Господин Стюарт вообще не вернулся.

— Он остался искать О'Коннора? — Тон Лаймонда как бы заранее отметал этот невероятный факт.

— Нет. Он взял почтовую лошадь и сел на корабль. Господин Пэрис считает, что он, возможно, направился в Шотландию, а затем…

— Затем? — спросил Лаймонд голосом, утратившим всякую резкость.

— Господин Пэрис разузнал, что другой корабль, вышедший на этот раз из Дублина с О'Лайам-Роу на борту, входит в гавань. Трубы играют, пушки бьют, все размахивают шляпами; на пристани — почетный караул, блеск, да и только. И О'Лайам-Роу, почетный гость, в своем лучшем шелковом костюме…

— Направляется в Лондон, — с внезапным оживлением закончил Лаймонд, и его синие глаза засветились в темноте.

— Направляется в Лондон, — без особой радости согласился посланец Джорджа Пэриса.

Как обычно в последнее время, реакция оказалась слишком сильной, почти невыносимой. После ухода гонца он отослал смущенных нянек, приставленных братом, и, собрав всю свою волю, вернулся на постоялый двор: следовало выпить, чтобы приглушить боль и продолжать действовать. Когда он зашел, готовясь достойно встретить бурные восторги по поводу своего появления, Фрэнсис Кроуфорд обнаружил, что всеми овладела новая мысль.

Сент-Андре вызвал на состязание принца Конде, который возглавлял ацтеков против турок. Командам предлагалось проплыть с острова д'Ор до Амбуаза. Все знали о сильном глубинном течении в этой спокойной реке, и такое состязание должно было добавить новую, захватывающую главу к истории о ключе и о супруге маршала Сент-Андре.

Лорд д'Обиньи, в тот день руководивший забавами, внес уточнения, кардинально изменив маршрут. Мексиканцы и турки под водительством молодого кудрявого капитана, почти трезвого, направятся к королевскому замку в Амбуазе и попытаются проникнуть туда. Затем они соберутся наверху у Тур-де-Миним и, пустившись галопом по спиралеобразному пандусу для карет, которым прославилась башня, минуют подъемный мост, выедут на берег и через ближайший рукав реки доплывут до ее середины, на остров д'Ор, где они находятся сейчас.

Почти трезвый молодой капитан, который должен был улестить вдовствующую королеву и начальника королевской охраны, уехал; чтобы поддерживать юношу в состоянии относительной трезвости, лучник по имени Андре Спенс последовал за ним.

В положенное время и остальная причудливая компания, вопя во всю глотку, направилась ко второму мосту. В самом центре скакал Тади Бой, мысли которого уже слегка затуманились: он пытался осознать истинное значение того, что только что услышал, и в то же время предчувствовал с философской покорностью судьбе, что кризис, которого он ждал, вот-вот наступит, а люди брата отосланы домой. Однако же в целом он не слишком беспокоился, ибо был чрезвычайно, до блаженного самозабвения пьян.

Он забрал маску у лорда д'Обиньи, которому та, казалось, надоела, и всю дорогу, пока они поднимались по откосу, миновав мост, а затем въезжали в замок через Львиные ворота, безуспешно пытался привести себя в чувство.

Клубы тумана, как огромные тюфяки, лежали вокруг замка. На их фоне фонари казались поблекшими, а все окружающее подернутым дымкой и выцветшим. Внизу под холодным ночным ветром медленно струилась черная река.

Никто, однако, не пересек Луару вплавь этой ночью. Трагедия произошла в самом замке, где под огромным навесом у королевских покоев собрался весь шотландский двор, чтобы посмотреть на беснующихся беспечных удальцов из свиты французского короля.

В Амбуазе высились две башни, повозки и лафеты можно было втащить туда, карабкаясь по крутому, выложенному булыжником пандусу, почти тридцати футов шириной, на котором могло разместиться до четырех всадников в ряд. Однако сегодня он был пуст. Вдоль всего крутого ската, протянувшегося от дворца к берегу, факелы вспыхивали ярким пламенем. За высокими окнами черные, как ночь, щели в двенадцатифутовых стенах были завешаны гобеленами; туман, поднимаясь от реки, клубился у монастыря, заполняя ров, полз по влажным стенам и его, словно дым, наносило в широкие ворота, увенчанные гербами.