Читать книгу "Кость войны - Антон Корнилов"

Холод ночной реки успокоил боль от раны. Анис перевязал себя, закинул за спину узел и побрел на восток, в царства, куда Орик Непобедимый так и не довел свою кровавую армию.

Прошли годы, прежде чем об Анисе услышали снова.

Он вернулся на разоренные земли, которые едва-едва успели оправиться от чудовищной резни, устроенной Ориком Непобедимым. Он стал правителем крохотного княжества, большую часть которого занимала жаркая безлюдная пустыня. Он сумел возродить жизнь, ярко расцветшую когда-то, а теперь примятую и раздавленную, словно трава под конскими копытами.

Анис так и не осмелился надеть на себя Кость Войны, но у него и не достало решимости навсегда избавиться от древнего черепа. Состарившись, он похоронил шлем в укромном месте своего дворца, а секрет тайника спрятал в собственном мече – который когда-то получил от отца и с которым не расставался до конца жизни.

Вскоре после смерти Аниса его княжество, как многие другие в тех краях, смели потоки степных кочевников, от дворца остались руины, столетие за столетием погружавшиеся в красные пески пустыни. А Кость Войны все еще таилась где-то в каменном колодце, как терпеливый змей, залегший в своем логове в ожидании случайно забредшей жертвы.

– До сих пор считалось, что меч Аниса утерян, – договорил Маргон. – Но совсем недавно мне в руки попал древний свиток, откуда я и узнал продолжение легенды об Орике и Кости Войны. Было там и про меч… Этот меч – единственный ключ к тайнику во дворце затерянного в пустыне княжества. С помощью Глаза я собирался отыскать меч, но… совершенно неожиданно вспомнил один наш с тобой разговор…

– Какой это? – хотел спросить Берт, но только бессвязно помычал.

Впрочем, Маргон его понял.

– О старом Франке, – сказал многознатец. – Вы ведь были хорошо знакомы? Очень хорошо знакомы… Очень-очень хорошо.

Берт передернул плечами и фыркнул – фыркнуть у него получилось отлично: мол, не ваше это все-таки дело, господин, моя дружба со стариком Франком…

Маргон усмехнулся:

– Бедолага всю жизнь потратил на поиски Последнего Приюта Дикого Барона. Библиотека, которую он собрал, давно не давала мне покоя… А его коллекция древних редкостей едва не превосходит мою собственную.

Это Берт знал прекрасно. Старый Франк мало с кем общался, и уж тем более не заводил никаких отношений с магами. Единственное, что его интересовало, это – Дикий Барон. Точнее – Глаз Дикого Барона. Старик надеялся, раздобыв Глаз, постигнуть тайны прошлого и стать самым великим историком Метрополии. Жаль, что у него это так и не получилось… Но все-таки надежды надеждами, а еда и одежда стоят денег, которых у Франка никогда не бывало. Сам-то он одевался во что попало, питаться мог объедками, подобранными на помойке, но Марта, любимая внучка Франка, подрастала, превращаясь из угловатой пугливой девчонки-замарашки в красивую девушку, которую в грязные тряпки не оденешь, и уж тем более не будешь кормить сухими корками, извлеченными из помойной ямы. Берт помогал Франку чем мог и, чтобы не обижать старика бескорыстными подаяниями, принимал от него время от времени книги и свитки, которые сбывал тому же Маргону. А Маргон платил щедро.

– Помнишь, ты принес как-то истлевший свиток с изображением какого-то медальона, сказав при этом, что точно такой же медальон внучка Франка носила на шее как безделушку?

Берт кивнул. Теперь он слушал очень внимательно.

– Змея, обвивающая солнечный круг, – проговорил многознатец, в упор глядя на Берта. – А в центре круга – крохотное отверстие. Так?

Берт снова кивнул.

– Лишь прочитав свиток с легендой о Кости Войны, я понял, что это был за медальон.

Маргон выдержал паузу и закончил:

– Это навершие меча Аниса.

Берт до боли в слипшихся губах растянул рот в гримасе изумления.

– Понимаешь? – вкрадчиво произнес Маргон. – Это ключ к тайнику, где хранится Кость Войны. Вот как говорится в легенде: отыщи во дворце Аниса покои, где большое становится малым, пронзи мечом тварь, что носит на себе свой страх, и красное солнце укажет тебе путь к тайному хранилищу… Запомнил?

Маргон еще раз, медленно и четко, повторил слова древней легенды.

– Запомнил? – спросил он снова. – Ни единая буква не должна затеряться в твоей памяти, потому что язык легенд не терпит неточностей. Сейчас трудно сказать, что же значит на самом деле все это… большое и малое… тварь, которая носит страх… красное солнце… Оказавшись на месте, ты обязательно поймешь, о чем говорилось в легенде. Главное… – тут Маргон неожиданно усмехнулся, – это оказаться на месте. И не забыть то, что я тебе сейчас передал… Ты и теперь считаешь мой рассказ глупой старой сказкой? Ну чего ты молчишь? Нечего сказать? Ах да, прости…

И многознатец снова прищелкнул пальцами, между которыми пробежала синяя искра.

Альберт Гендер, Ловец Теней из Карвада, покинул башню Маргона, когда звезды стали гаснуть одна за другой, а ночная мгла побледнела. Заперев за Ловцом дверь, Маргон вернулся в свое кресло. О чем-то ненадолго задумался, потом рывком, неожиданным для своего дряхлого и тяжелого, как набитое песком чучело, тела поднялся, подошел к полке над камином и снял с полки глиняный горшочек.

– Сет, – негромко проговорил Маргон. – А зачем тебе понадобился Глаз Дикого Барона? Кому ты служишь, Сет? Неужели?..

Он мотнул головой, точно отгоняя какую-то очень неприятную мысль. Сыпанул из горшочка в огонь и поспешно отшатнулся.

Пламя зашипело, словно окаченное водой из ведра, – и погасло. Но спустя мгновение из камина плеснули мощные огненные языки, желто-красные, сочные, окутанные дурманно-черными прядями дыма. Дым потек в комнату, заизвивался кольцами под потолком и, спустившись пониже, сгустился почти неподвижной грозовой тучей. Маргон, негромко гудя что-то себе под нос, осторожно приблизился к туче и легкими движениями обеих рук принялся месить черный дым, словно глину. Одежда заискрилась на нем, колпак, потрескивая, приподнялся, обнажив никакие не рожки, а самую обыкновенную розовую лысину. Пот струился по узкому лицу многознатца, но не капал на пол, а тут же высыхал с легким шипением.

Дымная туча под руками Маргона стала принимать очертания человеческого тела. Появилась большая угловатая голова с белыми дырами глаз и рта, неуклюжая шея, коренастое туловище с парой узловатых рук… Вылепив туловище до пояса, Маргон, отдуваясь отвалился в сторону, шатаясь, добрался до своего кресла и упал в него. Пламя в камине погасло совсем, а фантом, едва различимый в сумерках комнаты, бесшумно подвинулся к многознатцу. Маргон обессиленно поднял руки и сплел пальцы в какой-то замысловатый знак.

Фантом, превратившись в дымную полоску, вылетел в щель между ставнями.

Комар так давно получил свое прозвище, что настоящее имя уже начал понемногу забывать. Как упомнишь, если все окликают: Комар, Комар… и никак больше. Он нисколько не обижался. Комар так Комар. Чего там. Вон горбатого Вила кличут и вовсе Навозником, а он только пыхтит, не спорит. Да и кто он такой, чтобы спорить? Обычный громила, весь фарт которого: проломить башку какому-нибудь загулявшему пьянчуге на темной улочке, стащить сапоги да пару медяков. Навозник и есть. Другое дело – Комар… Кличка, если рассудить, правильная, и ничего обидного в ней нет. Комар по ночам летает, хрен его в темноте заметишь, а, коли заметишь, так хрен прихлопнешь. Верткий Комар, и наглый. Моргнуть не успеешь, как жало его у тебя в спине торчит. Только, в отличие от обыкновенного комара, Комар кусает так ловко, что жертва потом даже не почешется. Потому что мертвые, как известно, не чешутся. И не потеют. И не разговаривают…