Читать книгу "Сплетница - Сесиль фон Зигесар"

Кстати, Блэр выросла не слишком высокой и ей пришлось втайне от всех укоротить свою юбку.

— Что за фигню она на себя нацепила? — прошипела Кати Фаркас.

— Думает, раз бордовая, значит от Prada, — хихикнула Лаура.

— Хочет нам всем утереть нос, — шепнула Изабель. — «Смотрите, я Серена, и я так прекрасна, что меня ничем не испортить».

«А и правда ничем», — подумала Блэр. Вот что ее всю жизнь раздражало в подруге. Ей все было к лицу.

Да какая разница, как выглядела Серена. Всех, включая Дженни, мучил другой вопрос: почему она вернулась?

Девочки вытянули шеи, пытаясь разглядеть Серену. Не подбит ли у нее глаз? Не беременна ли она? Не под кайфом ли? Все ли зубы на месте? Ну хоть что-то в ней изменилось?

— Мне кажется или у нее действительно шрам на щеке? — шепнула Рейн.

— Ее пырнули ножом, когда она продавала наркотики, — подхватила Кати. — Я слышала, ей делали летом пластическую операцию, но так и не смогли убрать все следы шрама.

Миссис М читала вслух. Серена откинулась на стуле, скрестила ноги и закрыла глаза, погрузившись в знакомую атмосферу занятий и слушая привычный голос Миссис М. она не поняла, что заставило ее волноваться по утру. Серена проспала и собралась за пять минут, сломав ноготь и порвав им колготки. Она ухватилась за старую рубашку, потому что ее запах напоминал ей о нем. Эрик учился в том же пансионе, что и Серена, но на класс старше. Он уехл в колледж, и ей его страшно не хватало.

Когда Серена уже собиралась выходить из дома показалась мать и хотела заставить ее переодеться, но было уже и так слишком поздно.

— В выходные мы идем по магазинам, а потом в салон красоты, — сказала миссис Ван дер Вудсен. — В пансионе ты могла одеваться как хотела, но тут так не ходят. — Она чмокнула дочь в щеку и отправилась досыпать.

— Боже, да она заснула, — прошептала Лауре Кати.

— Бедняжка устала, — ответила Лаура. — Я слышала, ее восстановили за то, что она переспала со всеми парнями пансиона. Она ставила галочки над кроватью. Ее соседка донесла директору, иначе бы никто ничего не узнал.

— А в свободные ночи танцевала с петухами, — добавила Изабель, и девушки покатились со смеху.

Блэр прикусила губу, борясь с весельем. Все шло забавнее некуда.

Еще один поклонник S

Если бы Дженни Хамфри услышала, какие сплетни распускают старшеклассницы про ее кумира, она бы набросилась на нее с кулаками. Едва закончился урок, Дженни растолкала одноклассниц и вылетела в холл, чтобы позвонить. Ее брат Дэниел выпрыгнет из штанов, услышав новости.

— Да? — сказал Дэниел Хамфри, поднимая трубку после третьего гудка.

Он стоял на углу Семьдесят седьмой и Вест-Энд, у дверей школы «Риверсайд», и курил. Он щурил темные глаза, которые слепило яркое октябрьское солнце. Дэн не любил солнечный свет. В свободное от уроков время он запирался у себя в комнате и читал вредные для здоровья стихи экзистенциалистов о мучительном человеческом существовании. Его кожа была бледной, волосы растрепанными, он был тощий, как рок-звезда.

Экзистенциальная поэзия напрочь отбивает аппетит.

— Угадай, кто вернулся? — пискнул в трубке взволнованный голос сестры.

Как и Дэн, Дженни была волком-одиночкой. Если ей хотелось с кем-то поговорить, она звонила брату. Это она купила им по сотовому.

— Дженни, это что, так срочно… — начал раздраженно выговаривать сестре Дэн — так, как умеют только старшие братья.

— Серена Ван дер Вудсен! — перебила его Дженни. — Она снова будет ходить в Констанс Биллард. Я видела ее на молитве. Подумать только!

По тротуару прошуршала крышка от пластикового стакана. Красный «Сааб» проскочил авеню Вест-Энд на желтый свет. Ноги Дэна в коричневых замшевых «Хаш паппис» внезапно вспотели.

Серена Ван дер Вудсен. Он глубоко затянулся сигаретой. Руки так дрожали, что он едва не пронес ее мимо рта.

— Дэн? — пискнула трубка. — Ты слышишь? Я говорю, Серена вернулась. Серена Ван дер Вудсен!

Дэн резко выдохнул.

— Ну, слышал, — сказал он с наигранным безразличием. — И что с того?

— Как — что с того? — недоверчиво сказала Дженни. — Брось, Дэн, я-то знаю, что с тобой чуть не приключился сердечный приступ. вечно ты прикидываешься, Дэн.

— Я — вполне серьезно, — раздраженно бросил Дэн. — Чего ты звонишь? Мне-то что за дело?

Дженни тяжело вздохнула. Дэн положительно выводил ее из себя. Ну почему он не может открыто радоваться, как другие люди? Ей так надоела его бледная кислая мина поэта, погруженного в свой внутренний мир.

— Ну и ладно, — сказала она. — Забудь. Поговорим позже.

Она отключилась, и Дэн вернул сотовый в карман черных выцветших вельветовых брюк. Извлек из заднего кармана пачку Camel и прикурил новую сигарету прямо от окурка. Он обжег палец, но даже не почувствовал этого.

Серена Ван дер Вудсен.

Он познакомился с ней на вечеринке. Нет, не так. Он только увидел ее на вечеринке — единственной вечеринке, на которой он побывал, в квартире его собственных родителей на углу Девяносто девятой и Вест-Энда.

Стоял апрель; дело было в восьмом классе. Вечеринку устроила Дженни, а их отец Руфус Хамфри, печально известный редактор поэтов-битников старшего поколения и бывший завсегдатай вечеринок, с радостью предоставил ей свободу. Их мать уже несколько лет как уехала в Прагу, чтобы «сосредоточится на искусстве». Дэн пригласил весь класс и сказал друзьям привести как можно больше народу. Прошло больше сотни человек; пиво, спасибо Руфусу, лилось рекой, и многие ребята напились первый раз в жизни. Дэн говорил, что это была лучшая вечеринка в его жизни, и на этот раз мы можем ему поверить. Дело было не в пиве; там он встретил Серену Ван дер Вудсен. И пускай она напилась и села играть в дурацкую игру, где надо было говорить на латыни и целовать разрисованный живот какого-то придурка, — даже тогда Дэн не мог оторвать от нее глаз.

Позже Дженни рассказала ему, что Серена учится с ней в одной школе, и с тех пор сестра стала его наперсницей, сообщавшей о Серене все: где она была, что делала, что говорила, во что была одета. Дэн узнавал обо всех тусовках, где он мог мог ее увидеть. Такая удача выпадала не каждый месяц. Не то чтобы вечеринки случались редко — случались они очень часто, но Дэну путь на них был почти всегда заказан. Дэн не принадлежал к миру Серены, Блэр, Нейта и Чака. Дэн вращался в высших кругах. Он был обычным подростком.

На протяжении двух лет Дэн с тоской следил за успехами Серены, держась на расстоянии. Он ни разу с ней не заговорил. Когда она уехала в пансион, он постарался выкинуть ее из головы. все равно им больше не встретиться, разве что судьба, как по волшебству, сведет их в одном колледже.

И вдруг Серена вернулась.