Читать книгу "Минус Финляндия - Андрей Семенов"

— Я не знаю подробностей его смерти.

— Нелепый случай! Никогда не болевший профессор попытался вылечить банальную простуду обыкновенным аспирином, купленным в ближайшей аптеке, и в результате аллергии на препарат скончался от отека легких. Один случай на миллион. Можно было бы предположить происки наследников, которые решили ускорить получение наследства, узнав о возможном отъезде богатого родственника за океан. Но Рикарда сложно было назвать богатым человеком. Его могли отравить аптекари из СС, но он был неинтересен для немцев. Немецкое руководство просто не понимало важности его работ и даже лишило его кафедры в университете. Немцам гораздо выгоднее было загрузить профессора работой, создать ему условия, позволить самому подобрать персонал, чем убивать его. У меня только две версии относительно причин его смерти. Либо в наши дела вмешалась некая таинственная третья сила, либо действительно произошел тот курьезный и нелепый случай, который вторгается иногда в самые стройные расчеты и путает всю игру.

Штейн промолчал. Он был непричастен к смерти профессора. Когда тот в теплой Германии солнечной весной внезапно и случайно подхватил простуду, Олег Николаевич уже две недели как вернулся в Стокгольм. Олег Николаевич был непричастен к этой смерти настолько, что лицам, желающим доказать обратное, пришлось бы очень сильно потрудиться для опровержения его алиби. Поэтому Штейн напустил на себя выражение лица, которое, приличествуя случаю, должно было сказать Даллесу: «Да, все это очень прискорбно. Но такова жизнь. Все мы смертны».

— Олег, ускорьте, пожалуйста, работу по розыску перспективных европейских ученых и переправке их в Америку, Даллес положил перед Штейном два машинописных листа. — Вот еще тридцать две фамилии, которые интересуют нас в первую очередь.

— Хорошо, Ален, я займусь этим немедленно.

Даллес одобрительно посмотрел на Штейна:

— Ну, хватит на сегодня о печальном. Давайте поговорим о хорошем. Во-первых, президент Рузвельт прислушался к моим настоятельным просьбам и подписал приказ о присвоении вам звания полковника американской армии. Теперь ваше будущее в Штатах можно считать обеспеченным — пенсия и все такое. Не благодарите, это еще не все.

— Не все? — Штейн не стал скрывать того, что новость была для него приятной. Устранялась двойственность его положения.

— Я думаю, что хороший отдых на теплом пляже вам бы не помешал. Я согласовал со своим руководством, что после выполнения одного задания вы получите три недели отдыха в Штатах. Вам, кстати, самому будет интересно и полезно познакомиться с вашей новой родиной. Выполните срочное задание и полетите греться во Флориду.

Штейн не стал спрашивать, что это будет за задания, ожидая, что Даллес сам знает, когда лучше начать разговор.

Даллес откладывать не стал.

— Из вашего доклада, Олег, я понял, что вам удалось связаться с представителями норвежского движения Сопротивления и установить с ними самые тесные контакты? — Штейн утвердительно кивнул. — Насколько я понял, вам удалось объединить разрозненные группы патриотов в цельную организацию, управляемую из одного центра, — Штейн кивнул второй раз. — По документам и по вашим отчетам выходит, что норвежское движение Сопротивления располагает достаточным количеством оружия и боеприпасов. Запас оружия создавался не только из наших поставок по вашим заявкам. Со стороны англичан тоже была поддержка.

— Я докладывал вам о каждом факте приема оружия со стороны моря и о ввозе оружия из Швеции. Я, разумеется, учитываю только те заявки, которые исходили от меня. Если потребуется, я готов отчитаться за каждый ствол.

— Не потребуется. Я и без того убежден, что вопрос учета оружия у вас поставлен надлежащим образом.

Даллес прервался и стал раскуривать трубку. Делал он это достаточно долго для того, чтобы позволить Штейну собраться с мыслями, но тот все никак не мог понять, куда клонит его шеф.

— У вас должен был образоваться запас оружия и боеприпасов, достаточный для организации и ведения общевойскового боя, — продолжил Даллес, выпустив дым.

Штейну не удалось скрыть своего удивления. Одно дело — ввозить оружие в страну для далеких и туманных целей, складировать его в тайниках и схронах, другое — используя накопленное оружие, организовать открытое вооруженное выступление. И не просто вывести людей на улицу побряцать оружием, а вступить в самый настоящий бой с регулярными армейскими частями. Тут одного оружия недостаточно. Тут требуется еще подготовить и обучить людей, отработать слаженность действий каждого бойца в отдельности и в составе подразделения, закрепить порядок взаимодействия между подразделениями. Такая слаженность достигается только на полевых учениях и не за одну неделю. Проведение даже батальонных учений в оккупированной стране граничило бы с безрассудством.

— Мне до сих пор никто не ставил такой задачи, — ответил он. — Более того, меня даже не ориентировали на возможность самой такой задачи в будущем. Но если командование считает, что норвежское движение Сопротивления должно открыто выступить против частей вермахта и СС, расквартированных на территории Норвегии… — Внезапная догадка осенила Штейна: — Я вас правильно понял, Ален?! Англо-американские войска планируют открыть второй фронт и высадиться в Норвегии?

— Нет, — опроверг догадку Даллес. — В этом нет никакого смысла. Мы с вами обсуждали это. Ситуация в России еще не ясна. Понятно, что Гитлер увяз в ней, как в трясине, которая с каждым днем засасывает его все глубже и глубже. Пусть сначала наши русские союзники перемелют все лучшие части вермахта и СС. А вот когда большевики выйдут на границу Германии, когда Гитлеру для обороны своих рубежей от славяно-монгольских орд потребуется ставить под ружье сопливых мальчишек и дряхлых стариков, тогда и только тогда мы сможем войти в Берлин с черного хода, не подвергая лишнему риску наших бравых парней из Оклахомы и Арканзаса.

— Так второй фронт в этом году открыт не будет?

— А какой в нем смысл? — повторил еще раз Даллес. — Я не думаю, что и в следующем году появятся предпосылки для нашей высадки в Европе. Кроме того, вы упускаете из виду, что нашим парням на Тихом океане приходится воевать на огромной территории. Площадь театра военных действий превышает территорию самих САСШ в одиннадцать раз! Я не думаю, что президент Рузвельт решится распылить силы и высадить в Европе полнокровную армию для помощи большевикам. Разве только пятидесятитысячный корпус… Но это должно произойти в самом конце.

— Для чего же тогда понадобилось вооруженное выступление норвежского Сопротивления? Я понимаю, что если бы целью такого выступления было занятие и удержание плацдармов для крупномасштабной высадки союзного десанта…

— Тут большая политика, дорогой Олег. Рузвельту и Черчиллю с каждой неделей все труднее объяснять кремлевскому дядюшке Джо причины своих проволочек с открытием второго фронта. Черчилль имел неосторожность пообещать высадку союзников в Европе еще в прошлом году. Год прошел. Фронта нет. Русские справедливо высказывают свое недоумение президенту и премьер-министру. С точки зрения элементарной человеческой порядочности русские были вправе рассчитывать на открытие такого фронта еще в прошлом году. Но с точки зрения политики… Вы поняли меня?