Читать книгу "Вариант `И` - Владимир Михайлов"

Услышав ее вечное протяжное, с придыханием «Алло-у?», я ощутил, как заколотилось сердце, но у меня было заранее решено, что разговаривать буду предельно спокойно и доброжелательно. Насколько это вообще для меня возможно. Поздоровался крайне вежливо, хотя не скажу, что очень нежно. И тут же слегка упрекнул:

– Ты что, больше не ходишь на свидания? Я ждал, ждал…

Кажется, она ожидала каких-то других слов. Во всяком случае, немножко запнулась, прежде чем ответить:

– Разве тебя не предупредили?

– Вот новости. Кто и о чем должен был предупредить?

– Ну… те, кто просил меня прийти на вокзал.

– М-м… А что?

– Да собственно, ничего. Просто они позвонили и сказали, что надобность в моем участии отпала.

Я получил новый повод для размышлений. Но сейчас было не до них.

– Понятно, – сказал я, чтобы не прерывать разговора. – Тебе позвонили, и потому ты не пришла.

Ольга как-то нерешительно кашлянула.

– Нет. Я все-таки пришла. И хотела даже подойти к тебе.

Я рассердился.

– Какого же черта… Прости. Почему же ты не подошла?

– Потому что… Там был человек, которого мне очень не хотелось видеть – и еще меньше хотелось, чтобы он увидел меня. Вот я и прошла мимо.

– Что за… Прошла – и я тебя не заметил?

После паузы последовало:

– Я не старалась, чтобы ты меня заметил – по той же причине.

Я решил, что об этом достаточно.

– Ну, хорошо. Липсис передал мне, что ты не хочешь меня видеть. Почему?

– Неправда. Я этого не говорила. Сказала только, что не хочу, чтобы он разговаривал с тобой обо мне. Может быть, он не совсем правильно понял.

– А почему это о тебе и поговорить нельзя? Неужели же мы…

– Не желаю, – ответила она резко. – Но встретиться с тобой я хочу. Не потому, что меня просили, и не потому, что… Но мне нужно с тобой поговорить. По делу.

– Я слушаю.

– Не телефонное. Но в общем… Понимаешь, от папы осталось… Ты знаешь, что папа умер?

– Узнал только сегодня. Прими мои соболезнования. Я очень уважал его.

– Так вот, от него осталась масса бумаг. Возможно, они представляют интерес. Мне одной трудно разобраться. И вот я хотела бы, чтобы ты помог – если найдешь время, конечно.

– Да уж постараюсь. Скажи, а этими бумагами никто не интересовался?

– Ну, как же. Очень интересовались. Хотели забрать.

– И?

– Не нашли. Видишь ли, они…

– Только не говори сейчас – где. Давай встретимся на нейтральной почве, и ты скажешь мне, как я могу на них выйти.

– Без меня не найдешь. Назначай свидание. На сей раз обещаю прийти.

– Очень хорошо. Ты помнишь, где я тебе когда-то подарил паркеровскую ручку? Тонкую, черную…

Ольга ответила не сразу:

– Еще как. – Она тихо засмеялась. – Это было очень трогательно. Мне дарили вещи куда дороже, но все то было специально куплено для подарка, а ты просто вынул из кармана свою – помню, как ты ее любил.

Ну, вот. Сейчас мы оба растечемся соплями.

– Значит, помнишь. Так вот. – Я прикинул. – Сегодня я при всем желании не смогу. Завтра. То самое место.

– Ты хочешь, чтобы я пришла в…

– Стоп! Никаких названий. Именно там. Время, – я чуть подумал, – от двенадцати дня до половины первого. Устраивает?

– Вообще-то мне надо бы возразить – хотя бы из принципа. Но я согласна.

– И ради Бога: с собой – ничего. Ни листочка. Приходи налегке.

– Тоже согласна. Видишь, какой я стала сговорчивой?

– Это меня только радует. Но все же, почему мы не могли помыть тебе косточки?

– Почему я запретила Игорю? То есть Изе: вечно я забываю. Да потому что… Хотя нет. Скажу завтра. А может быть, и говорить не понадобится.

Я с радостью пообщался бы с ней еще. Но случайно, или скорее инстинктивно глянув на «Картье», понял, что если не хочу опоздать на прием, то разговор надо заканчивать.

– Прости, мое время вышло. А поговорить надо еще об очень многом. Но придется и это тоже отложить на завтра. Еще раз – прости.

– Ладно уж, прощаю.

– Не опаздывай завтра.

– Ничего, подождешь. Тебе всегда было полезно ждать.

– Будь по-твоему. Подожду.

Но это был еще не последний звонок. Предстояло, не откладывая, сделать еще один – на сей раз исключительно по деловым соображениям. Мне очень не нравился такой способ связи, но на иное не оставалось времени. Я набрал номер. Мне ответили после четвертого гудка:

– Реан.

– Назовитесь полностью, – потребовал я. – Плохо вас слышу.

– Реанимационный Центр «Здоровье». Реф-ферент главного врача.

Слово так и произнесли: то ли с запинкой, то ли с удвоенным Ф.

– Это доктор Ффауст.

Я тоже выговорил, сильно нажимая на тот же звук.

– Узнали вас по голосу, – ответили мне.

– Хотел бы знать: есть ли для меня новости?

– Важные.

Черт! Важных новостей я, откровенно говоря, не ожидал.

– Можете изложить суть?

– Только вкратце. В программу вашего визита внесены существенные изменения. Помимо прежних договоренностей, необходимы серьезные консультации в области рентгеноскопии и торакальной хирургии.

– Так… Кому требуется помощь?

– Номеру первому.

Ничего себе уха! Да, новости – не сахар.

– Можно ознакомиться с историей болезни?

– Очень коротко. Диагноз вам должен быть понятен. Очаги воспаления пока не локализованы. Нужно серьезное обследование.

– Множественные очаги?

– Предположительно – не более трех. Традиционно.

– Понял вас. Как себя чувствует заболевший?

– Температура удовлетворительная, но на улицу в ближайшие дни не выйдет. Нужно разрешение врача.

– Я бы с удовольствием осмотрел его, но сегодня у меня очень много визитов. Боюсь, что завтра тоже не смогу: раз нужен рентген, буду готовить условия.

– Мы передадим. Может быть, направить к вам фельдшера?

– Благодарю, пока не нужно, надеюсь справиться сам. Но желательно было бы получить новый фонендоскоп: у моего помялась мембрана.

– Пришлем незамедлительно. Шприцы не нужны?

– Сегодня обойдусь.

– В случае надобности – сообщите.