Читать книгу "Молодые, способные - Скарлетт Томас"

Остров тихий и безлюдный. На нем только один дом, рядом пристройка, сад, бельевая веревка висит, в густой жесткой траве – блеклые цветы. Зимний такой дом, хотя сейчас жара, как и в Эдинбурге. Почти круглый остров в полмили диаметром, на редкость неправдоподобный. Остров легко вообразить или нарисовать, но не увидеть наяву. Кроме дома с пристройкой, единственное сооружение походит на детскую вертушку на длинном деревянном шесте, гораздо выше дома. Над морем дымка, есть ли там где-нибудь материк – неизвестно. Энн оборачивается к дому. И вправду на зимнюю дачу похож. Не понять, с чего бы. Энн чувствует, что в доме пусто, хотя внутри еще не была.

Все очнулись минут пятнадцать назад, неподалеку от двери. Кто-то разложил их рядком, как трупы, оставил рядом вещи (пару сумок, два рюкзака и папку). На двери дома табличка: «Будьте, как дома!»

Энн садится и срывает ромашку – думает о ней, чтоб не думать о своем положении. Проковыряв ногтем дырочку в стебле, срывает вторую ромашку и продевает ее стебель в отверстие. Все замедленно и размыто. Перед пробуждением на острове Энн помнит только кофе. Наверное, снотворное подсыпали. Она тянется за третьей ромашкой. Снотворное она еще никогда не принимала.

Веночек из ромашек Энн надевает на запястье. Темноволосый парень с улыбкой за ней наблюдает. Он почти так же молчалив. Просто изучает остальных. Тощий тип с дредами матюкается через слово и несет какую-то чушь; рослый светловолосый парень слушает и растерянно озирается. Две девушки тоже разговорились. Точнее, брюнетка шмыгает носом, а блондинка щебечет. Энн исподтишка разглядывает блондинку. Похожа на поп-певицу, над которой визажисты трудились нарочно, чтоб она выглядела дерзко и неухоженно. Блондинка прячется за серебристыми зеркальными стеклами очков. Энн спорить готова, что глаза у блондинки карие, а волосы крашеные. Волосы у нее собраны в два хвостика, как у ведущей детской передачи, и перетянуты детскими цветными резиночками в стиле семидесятых. У Энн тоже такие есть, но ей больше нравятся с пластмассовыми зверюшками.

Стриженая шатенка очень серьезна. Ее вырвало, едва она пришла в себя, и теперь она плачет, зелено-голубые глаза покраснели. Одета элегантнее всех – длинная юбка, простой гладкий топ, пиджак, на шее поблескивает тонкая серебряная цепочка. Энн не удосужилась как следует одеться на собеседование. В наше время это ник чему, особенно если работа не нужна. На Энн короткая юбка в обтяг, футболка с покемоном и флисовая куртка (да, сейчас лето, но куртка клевая и нежаркая), детское пластмассовое ожерелье и такие же браслеты – разноцветные, яркие, как леденцы. Прямые каштановые волосы Энн просто распустила, обошлась без макияжа, только тронула губы розовым блеском со вкусом вишни и подкрасила ресницы.

Сбросив кроссовки, Энн начинает плести из ромашек венок на щиколотку.

А здесь слишком жарко. Тишина раздражает Энн. Где машины? Где люди? Где шум и суета? Она слышит, как плещутся волны и вскрикивают чайки. Пахнет совсем как на вилле в Тоскане – правда, она там не бывала с двенадцати лет. Ничего такого ей с утра не обещали.

Светловолосый парень решил обойти остров по берегу. Это займет не больше десяти минут. Ему вслед советуют быть осторожнее. Остров – высоко над морем, Энн не видно, есть ли спуск к воде. Наверное, проще скатиться кубарем, думает она. Парень идет к прибрежным скалам, а Энн представляет, будто это видеоигра, и она этим человеком управляет. Блондин смахивает на Дюка Нюкема, только без порнушки, оружия и мускулов. Энн возит воображаемой мышкой, ведет парня по окружности острова. Вернувшись, он докладывает о том, что Энн и так поняла: к воде не спустишься. Похоже, кто-то их усыпил, доставил сюда, а теперь ждет, что они уйдут – или уплывут – своим ходом.

– Зайдем в дом? – предлагает Поп-Певичка. – Мне здесь как-то не по себе.

Симпатичный брюнет встает первым.

В доме темно и прохладно. Попахивает чем-то вроде нафталина. И еще пылью. Холл большой, квадратный, пол выложен красными плитками, лестница ведет наверх. Всюду коврики и дорожки. Над лестницей висит большой сине-зеленый пейзаж – бурлящее море. Энн занимает вопрос, есть ли на картине этот остров, и если есть, то где.

– А там что? – спрашивает брюнет у Девушки, Которую Вырвало. Энн вспоминает, что та первой заходила в дом за стаканом воды, как только рвота утихла.

– Гостиная, – девушка указывает налево. – В конце коридора вроде библиотека, а там – кухня. – Она слабо улыбается. – Кстати, меня зовут Тия.

– Пол, – с улыбкой представляется брюнет. Энн никак не может вспомнить, слышала ли эти

голоса в Эдинбурге. Кажется, нет.

– Может, изучим все по порядку? – предлагает Дюк. – Освоим территорию...

Поп-Певичка хихикает.

– Освоим территорию, ага, – повторяет она. Дюк краснеет, остальные смущаются и бредут по коридору. Все вокруг нереальное. Энн гадает, кто запаникует первым, но остальные, похоже, еще не разобрались, что к чему.

– На этом острове есть еще кто? – спрашивает Дредоносец. – Или только мы?

– Если и есть, то прячется, – отвечает Пол.

– В доме никого, – говорит Тия.

– Снаружи тоже, – подхватывает Дюк.

Дом такой, как описала Тия. Просторная гостиная выглядит как-то странно без телевизора. В ней вообще никакой электроники нет, только пара больших коричневых диванов и индийский ковер на некрашеном дощатом полу. А еще настоящий камин с пустой полкой, стол у стены и комод. Холодно, пыльно, по плиткам в коридоре звонко цокают каблучки Тии. Энн с трудом переставляет ноги, борясь с дремотой.

Наверху шесть спален: три слева, три справа. На дверях таблички с именами. Некто решил поселить парней справа, девушек слева.

– Бог ты мой... – бормочет Пол, пока они ошеломленно бродят из спальни в спальню.

Комнаты совершенно одинаковые: белое постельное белье, белые полотенца, белые стены.

– Как в больнице, – зевает Поп-Певичка.

– Где это ты видела такие больницы? – спрашивает Тия. – Скорее как в отеле.

– Где это ты видела такие отели? – парирует Поп-Певичка, вскинув брови.

Обе сонно смеются. Похоже, выяснили, что дом – не отель и не больница.

– Один хрен, – говорит Пол. – Все равно место гнилое. Бог ты мой.

– Может, хватит? – спрашивает Тия.

– Что хватит? – уточняет Пол.

В каждой спальне они находят новый белый блокнот и кое-какую белую одежду.

У Энн что-то екает в животе, но она молчит.

– Что здесь такое? – тихо спрашивает Тия.

Узкая лестница ведет в мансарду, но дверь на верхней площадке заперта.

– А где кухня? – интересуется Поп-Певичка. – Сейчас умру от жажды.

– Надо выяснить, что все это значит, – говорит Дюк.

Пока они спускаются вниз, Энн вдруг приходит в голову, что когда-то в этом доме и впрямь был отель. Иначе зачем отдельная ванная при каждой спальне?