Читать книгу "Каратель - Иван Тропов"

Кажется, или там промелькнул вполне добродушной интерес? Приятное удивление?

Сейчас, в теплом свете камина, ее глаза были глубокого миндального оттенка, с зеленоватыми прожилками-лучиками, расходящимися от зрачка.

Она улыбнулась, и на этот раз ее улыбка не взбесила меня. Это была совсем другая улыбка.

Но она уже не смотрела на меня. Втянула ноздрями воздух.

– Ммм!

Взяла нож, половинку булочки, стала намазывать масло.

Я сообразил, что как зачарованный смотрю на ее пальцы – длинные и ловкие. Она касалась серебряного ножа самыми кончиками, но управлялась с ним удивительно ловко.

Я обошел длинный стол и сел с противоположного края. Сидел и смотрел, как она ела. Мне есть совершенно не хотелось. Мне вообще ничего не хотелось… Разве что каким-то чудом вернуть все на неделю назад, когда Гош нашел машину жабы и усатого.

А лучше на три. Вернуться в ту ночь, когда я в первый раз влез в этот дом.

Вернуться – в тот миг, когда я стоял на краю ее личного погоста и решал, что делать дальше.

Вернуться – чтобы повернуться к дому спиной и уйти прочь. Чтобы не было ничего, что случилось потом. Чтобы я мог забыть все то, что есть сейчас, как бредовый сон, – и оказаться в городе. В доме Старика… и чтобы он разливал чай, и поскрипывало его кресло-качалка, и пахло бергамотом и старыми книгами…

Она вдруг положила нож, аккуратно закрыла баночку с вареньем. Отодвинула от себя стакан и бутылку с молоком. И посмотрела на меня. Очень серьезно.

– Мальчик. Упрямый и совсем одинокий мальчик…

Я тряхнул головой, прогоняя слабость. Заставил себя улыбнуться и, как мог мягче, сказал:

– Не такой уж одинокий, мой ручной паучок.

Она нахмурилась:

– Кажется, мы только что договорились, что… – Она замолчала, разглядывая меня. Вдруг улыбнулась: – Ах вы решили, будто я так хотела… – Ее улыбка изменилась. – О! – Свет камина играл на ее лице, а в глазах плясали смешливые огоньки. – Прошу простить меня, мой господин.

И огоньки пропали. Она снова смотрела на меня серьезно и очень внимательно.

– Просто мне показалось, что, после того что вы и ваши товарищи сделали здесь, вы наткнулись на кого-то удачливее меня. Охотники превратились в жертв, и из всей вашей ватаги уцелели только вы, Влад…

Я заставил себя ухмыльнуться. Не уверен, что моя ухмылка обманула ее. Она грустно улыбнулась.

– Разве я не права? – спросила она мягко.

Слишком мягко.

Я внимательно прислушивался к себе, нет ли холодного ветерка. Малейшего, самого легкого… незаметно продувает мою защиту и тихонько струится дальше в глубь меня, незамеченный.

Но я ничего не чувствовал. Она не пыталась влезть в меня.

Она опять грустно улыбнулась и покивала. И без холодных касаний видела меня насквозь.

– Иногда лучше выговориться, Влад, – сказала она. – Станет легче. Поверьте мне.

Это уже забавно! Я почувствовал, как сжались зубы.

– С чего бы такое участие?

– Я вижу, как вам плохо, – все так же мягко ответила она.

– А вам это не по вкусу?

Но она опять не обиделась. Долго смотрела на меня. Я сосредоточился, ждал – вот теперь-то точно она попробует…

Но она не попробовала. Лишь пожала плечами:

– Не стану лукавить, я вовсе не желаю вам добра… просто так. Но пока я ваша пленница, пока я в полной вашей власти…

– Пока? – усмехнулся я.

– …Моя участь будет тем легче, чем легче будет у вас на душе. Я единственная здесь, на ком вы можете сорвать злость.

Она снова грустно улыбнулась.

И я по-прежнему не чувствовал ни малейшего касания. Она соблюдала наш вчерашний договор.

И может быть, она в самом деле хотела успокоить меня?

– Вы остались совсем один, Влад…

Не ради меня, конечно. Ради себя. Но иногда и кошка, что ластится и трется о ноги, успокаивает. Хоть немного, да успокаивает… А у Дианы были очень красивые глаза. Сейчас внимательные и понимающие.

И стоит ли притворяться – теперь, когда уже ничего не изменить?.. К чему? Иногда и вправду лучше выговориться…

– Кроме вас, никого не осталось… – мягко роняла слова она.

Я вздохнул и уже почти кивнул, соглашаясь принять ее участие…

– Совсем никого… – все падали ее слова.

Она сказала это мягко, как прежде, а все-таки чуть иначе.

Вопрос. В глубине души для нее это был вопрос. И тень вопроса проскользнула в ее голос. Выдала ее.

Я удержал кивок.

Черт возьми! Почти попался, как доверчивый хомячок! Размяк и чуть не выложил ей все, что она хотела знать – и что могло стоить мне жизни. Чертова сука…

Раздражение рвалось из меня, но я заставил себя сдержаться. Сначала поднялся со стула и шагнул к камину. Встал спиной к нему.

Так и теплее, и лица моего ей теперь не разглядеть. А вот ее лицо, когда она попытается вглядеться в меня, – ее лицо будет освещено до мельчайших деталей.

– Диана, вы так добры ко мне… Так участливы… – Только теперь я позволил себе улыбнуться, хотя не уверен, что это походило на улыбку, скорее на злой оскал. – У меня просто сердце кровью обливается, глядя, как вы пытаетесь выведать, что да как с моими друзьями, отчего да почему я здесь…

Я пытался разглядеть, как изменилось ее лицо. Но по ее лицу не прошло ни тени.

Ладно, сука! Я продолжил, чеканя слова:

– Глядя на все это и заранее зная, что вам это не поможет. Вам ничего не поможет. Вы ничего не можете сделать, чтобы освободиться. Понимаете? Ни-че-го. – Кажется, что-то в ее лице изменилось. – И поверьте мне, вам лучше даже не пытаться. Ни той паутинкой, – я коснулся пальцем лба, – ни словесной.

Она лишь покачала головой, грустно глядя на меня. Будто все это время пыталась увещевать глупого, упрямого ребенка, но теперь вынуждена признать: все бесполезно. И, кажется, ни капельки не играла…

Хорошо, что я стоял к камину спиной. Не уверен, что сейчас я мог бы скрыть свои чувства. Черт возьми… Неужели ошибся? Мне всего лишь показалось, что она хочет что-то выведать? Я сам себя убедил, что она изо всех сил старается узнать, остался ли я совсем один, или есть кто-то еще, кто может прийти мне на помощь, если она попытается подмять меня… Убедил себя, что это интересует ее, потому что сам боюсь этого. Потому что мне это очевидно, потому что меня это грызет… Так? Тогда я только что чуть сам не подсказал ей, где мое слабое место и на что ей можно надеяться. А может быть, и подсказал…

Черт возьми! Если я настолько не могу предсказать ее, то как же я буду с ней тренироваться? Ч-черт…