Читать книгу "Долина счастья - Пенни Джордан"

Не может быть, чтобы Флис действительно хотела Видаля. Это просто невозможно.

Ее сердце так яростно билось, что ей пришлось прижать руку к груди, чтобы успокоиться.

Только женщина, лишенная гордости и неспособная защищаться, может позволить себе испытывать подобное желание к мужчине, который обошелся с ней так, как Видаль. Прошлое заманивало Флис в ловушку, не позволяя двигаться вперед. Прошлое и все еще не залеченные раны, которые нанес ей герцог де Фуэнтуалва.

Стук в дверь спальни разбудил Фелисити. Ее сон был тревожным. Тело ныло, а голова готова была лопнуть от злости и необузданных мыслей. В мозгу возник образ Видаля, его длинных пальцев, держащих дверную ручку. Флис немедленно накрыла волна эмоций, разжигая доселе неизвестную боль, которая вернула девушку в реальность.

Ночь, полная грез и мучений, сменилась ясным утром. Солнечные лучи заливали комнату, поскольку накануне Флис забыла задернуть шторы.

Легкий стук в дверь, разбудивший ее, был нерешительным и, следовательно, едва ли принадлежал Видалю.

Предупредив, что она сейчас откроет, Флис вскочила с кровати и обрадовалась, обнаружив за дверью молоденькую горничную, доставившую завтрак.

Поблагодарив ее, Фелисити взглянула на часы. Было уже восемь часов, а встреча с адвокатом отца назначена на десять. Флис не знала, где находится офис и как долго до него добираться. Она бы с радостью поехала туда одна, но, так как Видаль являлся душеприказчиком отца, это было невозможно.

Как только горничная ушла, Флис насладилась великолепным черным кофе и с удовольствием съела свежую булочку с ароматным, чуть горьковатым апельсиновым джемом. Мама рассказывала Фелисити об этом особом джеме, любимым всей семьей. Он готовился из апельсинов, которые росли в их садах. Его вкус напомнил Флис о матери, успокоило ее и возвратил решимость.

Через полчаса девушка приняла душ, надела чистую майку и повседневную черную юбку. Флис собрала волосы сзади и закрепила заколкой, чем невольно подчеркнула изящные черты лица и тонкую шею. Она по привычке прикоснулась к золотому кулону в форме сердца. Этот кулон ее отец подарил ее матери. Мама всегда носила его, а теперь Флис носила кулон в память о ней.

Немного туши и помады – и она была готова. Почти сразу же раздался стук в дверь – на этот раз более уверенный. Открыв, Флис увидела Розу. Экономка одарила ее подозрительным и осуждающим взглядом, как и прошлым вечером.

– Вам следует спуститься в библиотеку. Я провожу вас, – произнесла она по-испански и посмотрела на Флис, словно сравнивая ее с тем типом женщин, который предпочитал Видаль.

Но Фелисити приехала, чтобы встретиться с адвокатами отца, а не для того чтобы производить впечатление на мужчину, к которому она испытывает одну лишь неприязнь.

Только звук их шагов нарушал тяжелую тишину этого мрачного дома. Роза открыла дверь библиотеки и сказала, чтобы Флис ждала Видаля здесь.

В обычной ситуации Фелисити не удержалась бы и обязательно взглянула на корешки книг, стоящих на полках, но сейчас девушка была способна думать об одном: пусть эта встреча как можно скорее останется позади.

Как можно скорее? Почему ей так не терпится? Флис было известно содержание завещания – настолько, насколько это касалось ее. Отец оставил ей в наследство дом в фамильном поместье в долине Лекрин, который ему завещала бабушка Видаля, и сверх того небольшую сумму денег, в то время как земля, прилегающая к дому, была возвращена в поместье.

Не ошибается ли она, предполагая, что это завещание является своеобразным посланием? Может быть, такая мысль просто дает ей надежду на то, что это знак любви и раскаяния со стороны отца и в конце жизни он пожалел о том, что их отношения так и не сложились? Или глупо мечтать о том, чего и быть не могло?

Фелисити не сомневалась, что Видаль, разгадав ее мысли, мгновенно отнимет у нее хрупкую надежду и не оставит ничего, что смягчило бы боль одиночества, которую она испытывала в детстве. Вот почему он не должен знать, зачем она все же приехала в Испанию, а не осталась дома вопреки его совету. Возможно, на родине отца Флис наконец найдет то, что сможет ослабить ее боль. В конце концов, отец не просто так упомянул ее в завещании – это был знак. Может быть, знак любви, которой так жаждала девушка.

Но главная ее мечта заключалась в том, чтобы этот дом располагался как можно дальше от обиталища герцогской семьи.

Флис знала от матери, что этот дом не может сравниться с великолепием замка герцогов де Фуэнтуалва в идиллически-красивой долине Лекрин на юге провинции.

Расположенная на юго-западных склонах Сьерра-Невады и спускающаяся к побережью с субтропическим климатом, эта долина в давние времена была так любима маврами, что они прозвали ее Долиной Счастья. Голос матери Флис становился очень нежным, когда она рассказывала, как весной воздух наполнялся ароматами цветущих садов, окружающих замок.

Оливки, миндаль, вишня и виноград выращивались там в избытке. Флис было известно, что дом ее отца прозвали Домом цветущего миндаля, так как он стоял в саду среди этих деревьев…

«Зачем Видалю понадобилось, чтобы я сидела в библиотеке, в этой абсолютно мужской обстановке, одна?» – спрашивала себя Флис, мысленно возвращаясь в реальность. Почему бы Розе не позвать ее вниз, когда Видаль будет готов к выходу? Почему ее заставляют ждать здесь, в этой комнате, словно олицетворяющей мужскую силу и высокомерие?

Будто по волшебству дверь открылась, и в библиотеку вошел Видаль. Злобный блеск в глазах Фелисити выдал ее чувства.

Видаль был одет в черные брюки, плотно облегающие его узкие бедра. Флис не могла отвести взгляда от его сильных натренированных мышц. Решив, что терять уже нечего, девушка смело взглянула на его торс, прикрытый одной лишь футболкой.

В ужасе она осознала, что воображение сыграло с ней злую шутку, и теперь Флис не могла избавиться от абсолютно неуместных и нежелательных мыслей о том, что скрывается под этой футболкой. Она представляла каждый мускул мужественной плоти, вспоминая об их близости прошлым вечером.

Только взглянув на горло Видаля, Флис справилась с собой, опустила глаза и уставилась на его до блеска начищенные туфли. Больше всего на свете она боялась посмотреть на губы Видаля или встретиться с его пронзительным взглядом.

Флис почувствовала, что ей не хватает воздуха, а внутри все трепещет. «Это от неприязни», – убеждала она себя. А страстное желание здесь совершенно ни при чем.

Сердце сильно колотилось, отзываясь в ушах тревожным стуком. Ее губы стали гореть. Флис нестерпимо хотелось облизать их, чтобы охладить, ощутить на них собственный язык и уничтожить воспоминания о поцелуе Видаля. Тело помимо ее воли стремилось подчиниться мужчине и мучило Фелисити. Откуда все это взялось и почему? Она пыталась подумать об отце и напомнить себе, зачем она сюда приехала.

Глубоко вздохнув, Флис сказала:

– Уже почти десять часов. Если я не ошибаюсь, вчера вечером ты попросил меня не опаздывать на встречу с адвокатом, но к тебе, видимо, эта просьба не относилась.