Читать книгу "Букварь - Владимир Лорченков"

По-моему, когда говоришь "трагедия", слово "страшное" добавлять не следует.

Слишком уж театрально получается. Но Ира, и это мне в ней сразу понравилось, даже

пафосные вещи произносила буднично. Видно было, что она не играет.

Естественность. Вот ее главная черта. Ира была настоящей, вот почему я в нее и

влюбился.

— Ты настоящая, — сказал я ей, когда мы уже заканчивали ужинать, — поэтому я в

тебя влюбился.

— Уже? — посмотрела она на часы. — А я на две минуты раньше. Но давай сначала о

годе Еси?

— Давай.

Мне и в самом деле было интересно. По словам Иры, в год Еси ее четыре трагедии

были: уход мужа, грипп с осложнениями у дочери, увольнение с работы, дикий скандал

с соседкой из-за очередности мытья лестничной клетки. Что интересно, каждая

трагедия приходилась на свое время года. К примеру, муж от Иры ушел зимой, с

соседкой она поругалась весной, ну, и так далее…

— Совершенно очевидно, — сказала мне Ира шепотом, — цикличность бедствий,

которые наслал на меня год Еси. Ну, а что было у тебя в этот год?

Вы не поверите, — и совершенно зря, — но в этот год и я пережил ровно четыре

трагедии! И, — что для нас с Ирой не поразительно, ведь мы хорошо разбираемся в

астрологической системе Най-Фу, — все они были похожи на трагедии Иры. Само

собой, от меня ушла жена (конечно, зимой). У меня был грипп с осложнениями. Я

уволился с работы. Наконец, жутко поссорился с соседом по гаражному строительству

из-за того, что мы не могли решить, кто будет убирать строительный мусор.

— Это судьба, — сказала Ира, и сложила в сумочку охранные амулеты, которые мы

положили на стол перед тем, как есть, — ну, у кого ночуем? У тебя или у меня?

Официантка в сари принесла счет, и мы расплатились, а потом еще немного походили

по ресторану. Здесь люди и едят, и могут купить кучу нужных астральных вещей.

Диски с монограммой вашего Будды, например. Духовная музыка. Синий чай.

Статуэтки. Гадальные карты. Эзотерическая литература. Само собой, здесь не подают

мяса. И рыбы. Мы купили несколько брошюр, пару ароматических палочек, и поехали

ко мне, заниматься тантрическим сексом.

Я продержался семь часов, и Ира кончила девяносто семь раз.

В благодарность мы, омывшись, зажгли сандаловые палочки у статуэтки Доброго Духа

Ери.

Давайте, я немного объясню. Все года делятся, по астрологической системе Най-Фу, на

года Еси и Ери. И люди делятся на два типа. Есть те, кого Еси обожает, а Ери

ненавидит. И наоборот. Мы с Ирой принадлежим к типу людей, которым

покровительствует Ёри. Поэтому мы сразу нашли общий язык, нам хорошо в постели,

и мы живем вместе, не ругаясь очень уж много. А если бы я был под

покровительством, к примеру, года Ёри, а Ира — Ёси, мы бы непременно разошлись.

Разумеется, мы, как все люди, разделяющие веру в систему Най-Фу, — а не разделять ее

невозможно, потому что она истинна, — не особо верим в любовь. Просто в мужчине и

женщине есть начала, которые стыкуют благоприятные силы. Любви нет, говорит

система Най-Фу, есть гармония. И она, эта система, права. Любви нам не надо. Любви

мы оба хлебнули в первых браках. Сполна.

Наша с Ирой сопутствующая сила — это Ёри.

— Пойдем сегодня в кино, — задумчиво спрашивает Ира, глядящая на кактус

(растение Ёри), и гладит меня по спине, — или просто погуляем?

Я медленно двигаюсь в ней, совершая восемьсот тридцать шестое движение "змея

заползает в свою нору". Еще сто сорок шесть раз моя змея вползет в ее нору, и мне

нужно будет перевернуть Иру набок, и тысячу раз проделать "воробей клюет зерно,

оброненное с телеги крестьянином".

— Давай лучше, — я прикрываю глаза, — покатаемся на лодках на озерах…

Она кивает. Вода это стихия Ёри, и покататься на лодках будет очень полезно для

укрепления нашей энергетической защиты. Мы вообще все стараемся делать по

системе Най-Фу. Вот уже три года. Надо сказать, у нас получается. Мы живем в полной

гармонии с собой и миром. Я открываю глаза и гляжу на ее лицо.

— Ира, — у меня с языка чуть было не срывается признание в любви, но я

сдерживаюсь, — мне так хорошо с тобой…

— Мне тоже…

Я гляжу на ее грудь, и мой воробей, клюющий ее зерно, оброненное с ее повозки ее

крестьянином, становится еще больше и тверже. Сейчас это уже и не воробей, а просто

гигантский орлан какой-то. Ира, конечно, чувствует это. Ее повозка сладко сжимается,

и мы застываем.

— Ми-и-илый, — тянет она, — закрой глаза и не смотри на мою грудь. А то ты не

выдержишь, и мы отдадимся страстям.

Я поступаю так, как она и говорит. Через три часа мы заканчиваем, и, счастливые, идем

в ванную. Там над зеркалом висит Улавливатель Дурных Мыслей из пуха чайки. Чайка

— птица Ёри. Если бы мы с Ирой были людьми года Ёси, пух чайки нам был бы

смертельно вреден. Людям года Ёри нужен пух гуся.

— Как хорошо, — говорит Ира, мылясь, — что мы люди года Ёри. У нас такие

гармоничные отношения… Мы с тобой слились с Ёри.

Для последователя системы Най-Фу это признание в любви. Я благодарно целую ее

затылок, и мылю спину.

Через две недели я возвращаюсь с работы, — хотя всерьез подумываю бросить газету, и

устроиться в "Карлос" официантом, чтобы быть гармоничным во всем, — и вижу Иру

плачущей. Это так непривычно и дико, что я застываю, как жена Лота. А Ира лежит на

полу, плачет, и говорит:

— Я сегодня нашла старую бумажку из больницы, которую ребенку на руку

вешают…

Такие бумажки иногда сохраняют родители, как сувенир. На бумажке, всхлипывая,

ревет она, день ее рождения записан 31 декабря 1972 года. А в свидетельстве — 1 января

73-го… Ира позвонила маме, и та сказала, что доченька родилась в 72-м, а

свидетельство ей выправили на 73-й.