Читать книгу "Тайна Игоря Талькова. "На растерзание вандалам" - Ирина Измайлова"

И все же, если посмотреть со стороны, то вначале его биография это – типичная биография талантливого подростка, аккуратно вписанного в рамки и критерии системы. Хорошо учился, всерьез увлекался спортом, верил в советские идеалы. Когда и как произошел перелом? На этот вопрос в те годы едва ли ответил бы и сам Тальков. Едва ли он понял, отчего вдруг прежняя система ценностей потеряла для него смысл, и появилась другая, очень отличная от той, в которую вгоняли его сверстников жесткие рамки «кодекса советского человека». Позднее Тальков попытался ответить на этот вопрос, написав одну из самых известных своих песен – «Примерный мальчик». В полушутливом тоне он анализирует свое неожиданное для всех «перевоплощение». И, вероятно, эта песня стала такой популярной, так понравилась потому, что в конце семидесятых – начале девяностых этим вопросом задавались многие юноши и девушки: «Почему? Почему я меняюсь? Почему вдруг осознаю, что не могу верить в то, к чему меня не просто приучали, что мне навеки всаживали в голову?»

Я в детстве был примерный мальчик,

По всем предметам успевал,

Решал безумные задачи

И все как надо понимал.

Читал я правильные книги,

Как образцовый пионер,

Учителя меня любили

И приводили всем в пример[17].

Так оно и было. Мальчик был не просто примерный, но очень старательный, очень активный. Конечно, не отличник (нелюбовь к точным предметам всегда портила его дневник), но зато дисциплинированный, умный, начитанный и вполне идейный, что для детей этого поколения было уже вовсе не так характерно.

При этом совсем не маменькин сынок, не хлюпик. И выражалось это не только в любви к спорту. Тальков-младший был смелым мальчишкой. Не лез в драку, но и не убегал, если его задевали. А мог и проявить настоящую отвагу, и совершить подвиг. В прямом смысле. Владимир Тальков в своих воспоминаниях приводит яркий тому пример: оказывается, однажды его брат спас человека!

Один уникальный случай из жизни Игоря я узнал совсем недавно от друга его детства Юры Бабича. Это произошло, когда они были подростками. Однажды летом ребята поехали на речку, взяли лодку напрокат, катались, гребли по очереди. День был жаркий, захотелось искупаться, начали прыгать в воду прямо с лодки. Плавать они тогда только научились. Игорь сидел в лодке, а Юра прыгнул.

«– Вынырнул я и увидел, что лодка против моих ожиданий находится довольно далеко от меня; видимо, прыгая, я оттолкнул ее слишком сильно. Чувствую – не доплыву, начал барахтаться, тонуть, а голос пропал от страха, хочу крикнуть – и не могу. Игорь сидит в лодке, замечтался о чем-то, задумался (с ним иногда такое случалось) и не смотрит в мою сторону. Я стал уходить под воду. Раз погрузился – вынырнул, и тут наконец-то голос у меня прорезался. Закричал. Игорь очнулся, видит: я тону, и, не раздумывая ни секунды, бросился в воду меня спасать, а я опять стал погружаться и последнее, что я помню, – солнце, просвечивающее сквозь воду, и все… потерял сознание. Очнулся на берегу. Оказывается, Игорь подплыл ко мне, схватил за плечи и удерживался на поверхности вместе со мной какое-то время, при этом кричал, звал на помощь. Сам начал тонуть, но меня не отпустил. Так и вытащили нас на берег вместе.

Вот так случайно я узнал, что Игорь, будучи подростком, совершил героический поступок. Вообще спасение человека – это всегда подвиг, тем более если спасатель – по существу, мальчишка, который не может рассчитывать на свою физическую силу. Единственное, что придало ему силы, – это желание спасти друга, во что бы то ни стало. Игорь умолчал тогда об этом случае по той простой причине, что боялся расстроить родителей; но и позднее никогда не вспоминал о нем, видимо, не придавая особого значения»[18].

И вот вдруг этот самый примерный мальчик становится, причем в очень короткое время – совершенно иным.

Ну как же всем им плохо стало,

А завуч просто занемог,

Когда я в руки взял гитару

И начал шпарить в стиле рок[19].

Кстати сказать, ничего особо страшного для адептов системы в гитаре и роке, если вдуматься, не было. Конечно, завучу провинциальной школы это должно было показаться кошмаром – «пионер, спортсмен, просто красавец» и вдруг… такое грубое вторжение пошлых западных идеалов, такая измена соцреализму во имя бездуховного искусства загнивающего капитализма!

Но идеологи того времени, те, что сидели наверху, в то время уже лишь делали вид, будто воюют с роком, гитарами, активно привозимыми в СССР магнитофонными пленками с записями известных западных рок-групп. Это был один из клапанов, который сознательно приоткрывали, нарочито не стирая штамп запретности с молодежных увлечений. Этими попущениями молодое поколение уводили в сторону от запретных мыслей, от осознания того, что система насквозь лжива, а ее идеалы – насилие над нормальным человеческим естеством. Позволив молодежи прыгать под рок-музыку и слушать якобы запретные диски, ей давали возможность уйти в себя, создать свой собственный мир, в который можно было убежать от мира реального. Но лишь бы никто, ни в коем случае не посягал на самое систему!

Однако Тальков не остановился на гитаре и роке. Его «примерность» нарушилась гораздо сильнее и опаснее. Потому что, кроме всего вышеперечисленного, он стал…

Читать неправильные книги

Я стал тайком по вечерам,

На дискотеках лихо прыгать

И посещать на Пасху храм[20].

Стоп! А вот это уже не совпадало с теми проявлениями мальчишеского бунта, который охватил тогда большую часть подростков. Нет, нет, они в подавляющем большинстве этого не делали! Книги-то читали, но только не «неправильные». А уж что до посещения храма, то это просто увольте! Ходить вместе со старушками в платочках на церковную службу, идти на пасхальную службу и вместе с этими старушками восклицать: «Воистину воскресе!» Так что же, значит, верить в эти «поповские выдумки»?! Употреблять «опиум»?! Можно тут испугаться… Что-что, а это было в советской системе ценностей не просто запрещено, но жестко табуировано. И подросток, вдруг посмевший задуматься об этом, оказывался уже не стихийным бунтарем, но опасным вольнодумцем.

Ведь был такой хороший мальчик,

На скрипке полечку играл,

Решал безумные задачи

И все как надо понимал.

Но они не понимали

То, что понять я сразу смог,

На разрисованной гитаре

Играя запрещенный рок[21].