Читать книгу "Выбор оружия - Андрей Кивинов"

– Ты им как будто гордишься.

– А за что ненавидеть? Плохого не делал, да и брат все-таки.

* * *

Добравшись до дома и употребив в качестве успокаивающего средства коньяк с лимоном, Брошкин сел за телефон. Сделав два звонка, он выяснил подробности увольнения Казначея. Спрашивал о другом, но рассказали самую свежую новость. Естественно, сплетен было больше, чем правды, но факт оставался фактом: Казначеев больше не мент. Это меняло дело. Поначалу Сева решил, что ловушка была спланирована коварным сержантом, но теперь понял, что тот просто испугался, оставшись без документов, и подставил его. По самым скромным подсчетам, Сева «попал» почти на тонну баксов – с учетом выплаченного ментам, упущенной выгоды и остатков по расчету с поставщиками. Не слишком крупные деньги, но и прощать нельзя. Не в копейке дело – в принципе.

Приняв решение, Брошкин выпил стопку коньяку, потом еще и еще… В результате своему куратору от ОПГ[15]он позвонил лишь на следующий день.

– …Будь дома, ребята скоро подъедут, – устало приказал бородатый «бригадир» и, выключив мобильник, повернулся к барменше Любе: – Видишь, дорогая, каким спросом я пользуюсь? Все со своими проблемами лезут, всем надо помочь.

Никакой личной жизни!

Через несколько минут возле дома Севы Брошкина остановился элегантный темно-вишневый «Вольво-960». Приехали трое: Олегыч, Вован и Максим. Первый, выполнявший функции водителя, был одет в демократичную, но вовсе не дешевую джинсу, его спутники – в костюмы со строгими галстуками. Пиджаки слегка оттопыривали пистолеты ИЖ-71 в наплечных кобурах – так называемые «служебные» варианты «Макарова», предназначенные для оснащения частных охранных структур. Суммарный возраст троицы не превышал семидесяти лет, порочных наклонностей в их внешности не просматривалось. Ни дать ни взять – управленцы нового поколения, с высшим образованием, боксерским прошлым, отсутствием судимостей и четким пониманием того, что в этой жизни сколько стоит.

Олегыч привычно остался скучать в машине, двое прошли в дом.

Брошкин встретил их, волнуясь:

– Доброе утро, господа.

– Для кого как, – Максим оценил помятое лицо страдальца и усмехнулся.

– Рассказывай, что у тебя стряслось, – Вован, бывший в троице лидером, наркоторговцев не любил, хотя и знал, что без них лишился бы значительного куска своих доходов.

История Брошкина сочувствия не вызвала.

– Нашел, с кем вязаться! Сам виноват. Крутись, как хочешь, но чтоб через неделю бабки были. Как и обычно, без всяких скидок. Позже – пойдут проценты.

Отношения Севы с бандитами были весьма своеобразны. Он добросовестно отсчитывал им долю с прибыли, но какой-либо реальной помощи не получал. Разве что однажды, когда попал в ДТП и расцарапал своим «ведром» крутую иномарку: оказавшийся среди пассажиров Вован ограничился оплеухой, в отличие от остальных, с ходу начавших лягаться.

– Вы меня неправильно поняли. – Брошкин взъерошил свои волнистые черные волосы, седину которых регулярно закрашивал. – Я хочу разобраться с Артемом.

– Чужими руками? – В голосе Вована прозвучало осуждение. – Наша разборка дорого стоит, а тут не та сумма, чтоб нам стоило заморачиваться.

– Я заплачу. По реальной таксе.

– Заплатишь? Или заплачешь? – уточнил ироничный Максим, а Вован ничего уточнять не стал, покачал головой и вздохнул:

– Ты таксу-то живую видел? Она ведь низкая, но такая длинная…

– Мне важен результат.

Специалисты по разборкам переглянулись. Если лох сам лезет в петлю, глупо отбирать у него табурет. Составив мысленно смету предстоящей операции, Вован поморщился: прибыль выходила пустяковой. С другой стороны, доллар лишним не бывает…

– Приятно иметь дело с реальным пацаном. – Вован ухмыльнулся, давая понять, что предложение принято. – Что молчишь, Максим Львович? Впишемся?

– Однозначно.

– Слыхал, купец? Гони аванс!

Брошкин подогнал.

Вован встал, расправил широкие плечи:

– Отдыхай. Коньячку дерябни, с девочкой потанцуй – если они тебя еще интересуют. Могу предложить на выбор по сходной цене. Не надо? Смотри, как знаешь. Да, и на пару дней торговлю свою сверни, мало ли что…

Из дома они вышли улыбаясь.

– Покуда есть в России дураки, мигрировать нам вовсе не с руки, – заметил Макс, который имел некоторый поэтический дар и родственников в Париже.

От Брошкина знали, что по адресу прописки Артем не проживает, снимает квартиру недалеко от работы, но где именно – барыга подсказать не мог, поскольку всегда связывался с ментом через пейджер.

– Может, ему «стрелу» забить? – усмехнулся Максим.

– Или сестренку пощекотать? – Олегыч обожал такие темы.

Вован отверг оба варианта, как и прозвучавшее минуту спустя предложение раздобыть адрес через сослуживцев Артема, за деньги или путем прямого «наезда».

– Зачем тратиться? Мы пойдем другим путем…– Вован набрал номер на клавиатуре мобильника, которым была оснащена машина и включил громкую связь.

– Дежурный по батальону Баранов слушает!

– По батальону кого? – притворно изумился Максим; Вован показал ему кулак и представился:

– Подполковник Калинкин из главка. – После школы он мечтал стать военным, в Рязанское десантное не поступил, но умел рычать командным голосом и носил часы с парашютиком на циферблате. – Где там у вас Казначеев?

– Не могу знать, товарищ полковник, – бодро отозвался дежурный. – Он же уволен.

– Знаю, что не награжден. Сегодня он у вас не появлялся? Как с ним связаться?

Уверенный тон, слухи о причинах увольнения Казначея, фамилия, показавшаяся смутно знакомой, уже слышанной ранее в милицейской среде, заставили дежурного взяться за книжку с адресами личного состава…

– Одну минуточку, товарищ полковник…

– Быстрее.

…тем более что Казначей был уже «отрезанным ломтем», а дружбы с ним Баранов отродясь не водил, наоборот, однажды крепко повздорили.

– Записываете? – Дежурный старательно продиктовал два телефонных номера. – У него еще пейджер есть…

Через минуту, когда мимо проходил один из взводных, Баранов спросил:

– Слышь, а кто такой Калинкин?

– Пиво такое.

Дежурный почесал затылок и чертыхнулся. В километре от него, в салоне вишневого «вольво», гоготал Максим:

– Прикольные парни в этом батальоне баранов! Эй, Олежкин, ты меня тоже вломишь, когда тебе опер позвонит?

– Сема, ты в машинах сечешь?

– В каких машинах?