Читать книгу "Рассвет нового мира - Ярослав Коваль"

— А вариантов пользоваться демонической энергией как-то ограниченно — нет? Фильтры какие-то, перегонка…

— Что? Перегонка?

— Ага. Кристаллизация каких-то её составляющих для оптимального результата, и так, чтоб сопутствующие элементы не были опасны.

— Та же фильтрация, по сути. Надо думать, Арс, я ведь не специалист по энергиям.

— А она?

— Она-то да. Но это же на редкость зловредное существо! Если и есть выход, она никогда не сообщит мне его просто так. Пока я не отыщу формулировку вопроса, при котором ей будет не отвертеться. Или не подсмотрю что-нибудь эдакое в процессе работы.

— Ты обращаешься со мной, как с грязью, а я должна перед тобой с готовыми рецептами плясать? Ну ты наглец…

— Можно подумать, поменяйся мы местами, ты как-то иначе бы себя вела.

— Поменяйся мы местами, я заставила бы тебя помнить, кто господин, а кто раб.

— И сетуешь, когда я делаю то же самое?

— Криками и грубостью ты от меня ничего толкового не добьёшься. У тебя нет опыта власти, вот и…

— Умолкни. Надоела. Я просто поражаюсь твоей дурости. При всех своих претензиях ты не поняла до сих пор, чем твоё положение отличается от того же самого, но в демоническом мире: здесь ты имеешь надежду наладить со мной дружеские отношения.

— И в надежде на эти призрачные преимущества должна угождать и радоваться своему положению?

— Это уж как тебе угодно.

— Вы, люди, ещё хуже демонов. Вы лицемерны. Причём даже с самими собой.

— Не хочу тебя расстраивать, но ты ошибаешься. Лицемерие есть не везде, где оно тебе чудится… Арс, давай-ка ты действительно махнёшь со мной сперва в Нью-Йорк, а потом в Арраранх. Мне одному как-то не по себе из-за перспективы лететь в Америку в гордом одиночестве. Прошлый полёт был очень… нервным.

— Ты про тот, когда на самолёт напал дракон?

— Ага.

— Вот интересно — откуда он взялся? Говорят, в Мониле драконов нет.

— Да, говорят. Мне сказали, что он, видимо, проник сквозь разлом между мирами, которые ещё не стянулись окончательно. И теперь гадают, что ещё могло поналезть из других миров и в будущем обозначит своё присутствие в Мониле или у нас. Мда… Не хотелось бы. А то весёлый тогда получился полёт. После него я сделался кейтахом.

— В ходе него, — поправила айн.

— Но в одержимости ведь есть свои преимущества, а?

— Арс, поверь, изнутри преимущества выглядят очень сомнительными. Снаружи, конечно, всё иначе. Так обычно и бывает. Мало ли подобных явлений на свете? Отыщи мне хоть с десяток молодых людей, которые не завидуют успешным бизнесменам. А взгляни попристальнее в настоящие глубины такой жизни — ещё не всякому она будет по плечу. И мало кому в действительности по вкусу. Постоянная нервотрёпка, балансирование на краю пропасти, даже ночью не можешь расслабиться, отвлечься, и каждую минуту чувствуешь на затылке дыхание неудачи, которая не только разорит, но и жизнь может отобрать. Пусть даже у тебя много денег, но тебе некогда их тратить, а надо зарабатывать и зарабатывать, быть любезным с мерзкими тебе людьми, потому что от них зависит твоё дело, соответствовать чужим представлениям о правильной жизни. А попробуй построй дом не там, или не той марки автомобиль купи — пойдут слухи. И вот оно, разорение, у тебя на пороге. Каждый болван думает: вот стану богатым и буду делать то, что захочу. Прискорбная истина заключается в том, что именно в случае успеха ты раз и навсегда потеряешь возможность действовать свободно.

— Ты говоришь со знанием дела. Случалось пробовать такой жизни?

— Я не был по-настоящему преуспевающим бизнесменом. Так, имел кое-что уровнем чуть выше среднего. Но свой бизнес продал через полтора года и только тогда ощутил себя по-настоящему счастливым. Свободным. Пусть денег не было, пусть в результате я остался весь в долгах — продать бизнес порой бывает ещё большей проблемой, чем начать. Пусть мне пришлось искать работу с нуля, без рекомендаций — всё равно. Я мог спокойно спать по ночам, выполнять свои обязанности, получать за них деньги — и ничем больше голову не занимать.

— …Я тоже хотела бы взглянуть на Нью-Йорк, — призналась Жилан, державшаяся со мной чуть увереннее, чем Саягуль, на правах более давней знакомой. — Этот город уже стал эдаким символом США. Кажется, увидишь его — и поймёшь, что такое Америка.

Она вполне освоилась в России, уже сообщила мне, что уладила все вопросы с роднёй в Макао и согласилась на предложение Кирилла заключить брак ради получения российского гражданства. Со всеми моими учениками, включая будущего мужа, китаянка поддерживала тёплые дружеские отношения. Кирилл же так ратовал за этот союз потому, что, по его словам, всегда мечтал жениться на азиатке, пусть даже и без бешеной страсти. Мне казалось, где-то в глубине души он рассчитывал и на логичное продолжение загсовой церемонии: не потому, что любил Жилан, а потому, что ему казались невыразимо изящными и привлекательными почти все представительницы её расы.

Ну, это не моё дело.

— Мне туда всего на один день надо… Самое большее — на два. Ну ладно. Как раз посмотришь город. Кирюха — тоже хочешь? Да не вопрос, все давайте! Вроде я чуть ли не один на самолёте полечу, так что места всем хватит.

— Заодно сможешь дать нам в пути урок-другой? — придирчиво уточнил Арсений.

— Разве что теоретический. Магические действия могут сбить показания приборов. Нам только этого не хватало — над Атлантикой-то! Но, кстати, вечерком, после заседания ООН, у нас у всех будет часок-другой на лекцию и даже, может быть, небольшое практическое занятие. Так и сделаем! Тем более другого выхода я пока не вижу.

— Алексей, тебе и-мейл из Исландии, — сказал Михаил, заглядывая в дверной проём. — От Ассоциации ICE-SAR, но за подписью представителя правительства. Оттуда, кстати, вчера звонили, но диалога не получилось — я на английском плохо говорю. Читать-то проще. Короче, тебя спрашивают, не сможешь ли ты что-нибудь сделать с извержением вулкана. Вроде пошли предвестники.

— Тот же вулкан с названием, на котором язык сломаешь вместе с башкой? На Э?

— Почему язык сломаешь? — удивилась Саягуль. — Тут вопрос лишь в практике. Подумаешь, Эйяфьятлайокудль!

— Нет, какой-то другой, попроще. — Михаил заглянул в клочок бумажки. — Это вулкан Катла. Что им ответить?

— Что я могу попробовать. Не остановить извержение, конечно, а попробовать по возможности минимизировать неприятные последствия. Но это потом, потом. В идеале — после заседания Курии.

— Лёш, предвестники извержения есть уже сейчас.

— Они были и год назад! Это может длиться очень долго. Так что ж мне над Катлой поселиться?

— Не знал, что ты разбираешься в вулканологии!

— Не я. Моя бывшая девушка. Миш, передай им: пусть тамошние вулканологи сообщат, когда примерно можно ждать начала извержения. А вообще я попробую из Нью-Йорка завернуть в Исландию. Сколько мне готовы заплатить?