Читать книгу "Если небо молчит - Дмитрий Герасимов"

И он ее решил.

Маргарита увлеклась физиком, потому что он дал ей то, чего не мог дать боксер. Максим был способен часами рассказывать девушке всякую всячину, мгновенно, по глазам определяя, интересен ли ей рассказ, и если нет, непринужденно и быстро менял тему. Он, до тошноты ненавидящий даже само словосочетание «прогулки при луне», бродил с Маргаритой по теплым, уснувшим улочкам городка, мысленно потешаясь над тем, что такое бестолковое и совершенно бесполезное явление, как лунный свет, может окончательно запудрить и отупить женские мозги. Он аккуратно и бережно целовал ей пальцы, в то время как боксер, наверное, всегда пытался пощупать грудь. А еще он рассказывал ей про нее же саму. Восхищался ее глазами, умом, добротой, чуткостью, тонким душевным складом, умением слушать и сопереживать, в то время как боксер наверняка плел что-нибудь про ягодицы, бюст и осиную талию.

Вечером, накануне своего отъезда в Москву, Танкован получил то, чего добивался.

К его удивлению, Маргарита оказалась девственницей. Боксер, надо полагать, ничего не успел. Танкован и здесь его обошел. Знай он заранее это обстоятельство, то потрудился бы обставить все красиво. Первая близость для женщины – минута не менее романтичная и волнительная, чем прогулка при луне.

Впрочем, и так все получилось вполне прилично. Они заперлись на втором этаже семейной гостиницы Танкованов, в крохотной комнате, где кроме узкой кровати, небольшого круглого стола и двух венских стульев никакой другой мебели не было. На одной стене висела дешевая репродукция Рубенса в пластмассовой рамке, а на другой, прямо над кроватью, – старомодный гобелен с оленями.

Приятная негромкая музыка, необходимая в таких случаях, звучала из мобильного телефона, в памяти которого умещалось всего шесть песен. Шампанского, цветов и зажженных свечей не было. Зато был недурной глинтвейн, а чудесная летняя ночь за распахнутым окном пахла костерком и сиренью.

Она не сопротивлялась, когда он снимал с нее платье, только стыдливо прикрыла ладонями груди и шепотом попросила:

– Погаси свет…

Максим щелкнул выключателем, прижал девушку к себе и медленно опустился с ней в яркое пятно лунного света, дрожащее на свежей, накрахмаленной простыне.

Привет Коржу!..

Краснея и тушуясь, Марго призналась Танковану в любви, а тот пожал плечами:

– Прости, я не знаю, что это такое.

– Ты… разве не любишь меня? – вспыхнула девушка.

– Пожалуй, люблю, – нахмурился Максим. – Но мы, видимо, по-разному понимаем это слово. Я вкладываю в него все, что является движущей силой на пути сближения полов.

– Что за… цинизм! – воскликнула Маргарита.

– Это не цинизм, – возразил он, – это здоровый прагматизм. Взаимное влечение мужчины и женщины называют любовью. А если кроме влечения у обоих еще и серьезное материальное положение, позволяющее твердо стоять на ногах, тогда можно говорить о браке. – Он неловко откашлялся и натянул брюки. – Мы о браке говорить не можем, Марго…

Максим укатил в Москву, даже не зная, что девушка забеременела. Позже родители написали ему обо всем, но он скомкал письмо. Он всегда слышал только то, что хотел слышать, а то, что было неудобным и неприятным, – выбрасывал из памяти вон.

Максим не желал признавать, что поступил подло. «Это ее проблема, – успокаивал он себя. – Надо было головой думать, а не летать в сомнамбуле при луне!»

Он запихнул угрызения совести на самое дно своего походного чемодана, забросал сверху шмотками и защелкнул на оба замка. Эти угрызения были вполне материальны. Они имели вид маленькой фотокарточки, присланной ему год назад Маргаритой. На снимке она прижимала к груди русоволосого мальчугана, как две капли воды похожего на Максима. Тот сначала опешил, а потом разозлился. «Никто не смеет напоминать мне о моих ошибках!» – Он хотел порвать фотографию, но в последний момент передумал и просто спрятал ее подальше. И заставил себя не вспоминать ни о Маргарите, ни о своем маленьком сыне.

И вот эта дура Ларочка бесцеремонно напомнила ему и о Марго с ребенком, и о затаившем обиду Корже. Теперь, став влиятельным ментом, этот мужлан спокойно может осуществить свою угрозу отомстить Максиму. «Он обложил данью коммерсантов…» Корж не упустит возможности поиздеваться над пожилыми родителями Танкована!

Максим выскочил из подъезда – и тут же остановился как вкопанный. Возле его мотоцикла, нахально облокотившись на рулевую раму, стоял незнакомый высокий брюнет в иссиня-черном костюме и белоснежной, расстегнутой на две верхних пуговицы сорочке с модным воротником. Он покуривал сигарету, небрежно и неторопливо выпуская дым, и лениво щурил карие глаза на десятки утренних солнц, кувыркавшихся в оконных стеклах.

– Это моя машина! – на всякий случай хмуро предупредил Максим, шагнув к незнакомцу.

– Я знаю, – спокойно кивнул тот и, сложив губы трубочкой, выпустил сизую струйку дыма.

Ему, наверное, было немногим за сорок. Копна густых черных волос, испачканных сединой, моложавое смуглое лицо, орлиный нос, волевой подбородок и сеточка морщин в уголках глаз.

Максим взялся одной рукой за руль:

– Тогда посторонитесь, мне нужно ехать.

– Максим Танкован? – невозмутимо уточнил мужчина, даже не думая отходить от мотоцикла. – Если бы ты взял за правило ночевать дома, мне не пришлось бы приезжать сюда в третий раз.

– Вероятно, я забыл внести вас в список своих опекунов! – огрызнулся тот. – Вы что, следите за мной?

– Слежу, – простодушно подтвердил незнакомец. – Но все время теряю из виду. Караулить тебя у подъезда – это как играть в лотерею «шесть из сорока пяти».

– Кто вы?

– Твой добрый ангел. Моя фамилия Свирский.

– Что вам нужно, ангел? Учтите: мотоцикл я вам не отдам, даже, если вы вооружены. Я угрохал на него все свои сбережения и поэтому…

– Зачем мне эта рухлядь? – усмехнулся незнакомец и отбросил сигарету. – Бампер на моей машине стоит в два раза дороже.

– Рад за вас. – Максим всем видом показал, что не намерен продолжать разговор. – Пустите, я опаздываю.

Свирский и бровью не повел.

– Тебе не помешает взять что-нибудь посолиднее, – нахально заявил он. – Как насчет «икс пять»? Или «Порше Кайен»? – Он лукаво прищурился и цокнул языком. – Впрочем, если ты заядлый байкер, можно подобрать и доброго коня. Например…

– Может, хватит? – у Максима лопнуло терпение. – Или вы немедленно отойдете от моего мотоцикла и дадите мне спокойно уехать…

– Или?.. – полюбопытствовал мужчина.

– Или я вызову милицию!

Свирский расхохотался так, что чуть не потерял равновесие.

– Позвони им, – разрешил он, давясь от смеха. – Пожалуйся, что незнакомый мужчина навязывает тебе в подарок крутой внедорожник!

– Вы ненормальный, – догадался Максим и досадливо поморщился: – Мне сегодня с утра не везет на встречи.