Читать книгу "Группа крови - Сергей Зверев"

В сдавленных висках глухо стучало; жутко хотелось пить.

Крокодил грубовато приподнял спящую женщину за круглый подбородок и всмотрелся в помятое лицо.

– Слышь, ты, как тебя, – принялся тормошить женщину Крокодил, – ну хватит дрыхнуть, открой глазки.

Недовольно поморщившись, она воззрилась на мужчину сонным взглядом, пытаясь вспомнить говорившего. Наконец мадам отозвалась:

– Чего тебе?

– Скажи, – почти просительно вымолвил Крокодил, – я тебя вчера трахал?

Зрачки оживились и даже слегка заблестели; женщина повернулась набок и скривила пухлые губы в плотоядной усмешке.

– Не помню, по-моему, нет… – хрипло сказала она.

– Разве?

– Но пытался. – Женщина противно засопела в нос. – Точно, вспомнила, вчера ты не смог, как будто у твоего тихого друга выросли коротенькие ручки и он сопротивлялся… Но все можно исправить…

– Нет, большое спасибо, – поспешно отозвался Крокодил, вставая с кровати, – вот и прекрасно, что вчера ничего не вышло.

– Подумаешь, – недовольно хмыкнула она и повернулась к мужчине задом.

Через несколько секунд маленькую комнату наполнил раскатистый храп.

Крокодил поспешно оделся и только сейчас смог рассмотреть место, где провел пьяную ночь: квартира была трехкомнатной и жутко захламленной. Здесь витал дух низкопробного притона.

Крокодил, сколько ни старался, не мог понять, как его угораздило оказаться в такой «веселой» компании, члены которой повально отсыпались кто где в непотребном виде. Женщин в действительности оказалось пятеро, причем лучшая из них пару минут назад домогалась его, Крокодила. Остальных не хотелось даже замечать.

Пройдя на грязную кухню, он обнаружил на столе, среди груды вонючих тарелок, на которых пировали огромные тараканы, недопитую поллитровку. Отвинтив блестящую латунную пробку, Крокодил приложился к горлышку, сделал три крупных глотка и поставил сосуд на прежнее место.

Спотыкаясь о разбросанные вещи, широкоплечий крепыш пробился к выходу и захлопнул за собой обшарпанную дверь притона.

Он уже ступил на первую ступеньку пологой лестницы, когда услышал за спиной металлический звук открывшейся двери лифта. Из тесной кабинки вышли четверо здоровенных милиционеров и нагло уставились на Крокодила.

Один из них, в форме капитана, грубо схватил крепыша за рукав куртки, почти выкрикнув:

– А ну стой, пьянь!

– Убери грабли, мусорила, пока я их тебе не переломал, – угрожающе процедил Крокодил.

Оскорбительная реплика заставила ментов плотным кольцом обступить Крокодила. В руке одного из них появился пистолет Макарова.

Воодушевленный поддержкой, капитан нахально переспросил:

– Чего-чего ты хотел мне переломать? Ну-ка, повтори. – Тон офицера был притворно испуганным и высокомерно-ласковым. – Не слышу?

Крокодил хотел было сгладить конфликт, предъявив удостоверение фээсбэшника. Он уже полез во внутренний карман, когда ощутил болезненный удар по темени. Резиновая дубинка легко и непринужденно обрушилась на коротко стриженный затылок.

Ноги нелепо подкосились в коленках, и крепыш, потеряв сознание, растянулся на донельзя заплеванном полу лестничной клетки…

Оклемался Крокодил в тот момент, когда его тяжелое тело бесцеремонно выволакивали из милицейского «уазика». Будто свинцовая голова болталась из стороны в сторону, к горлу подступила тошнота.

Первым его желанием было закричать во весь голос свою фамилию и должность, но мешала тошнота. Тогда он решил не торопить события – какая разница, сейчас заведут его в дежурку, раскроют журнал задержанных, и все выяснится.

Однако он и представить себе не мог, как сильно заблуждается насчет дежурки и журнала…

Два бугая действительно затащили Крокодила в отделение, но вместо того чтобы выполнить необходимые протокольные формальности, втолкнули задержанного в узкую комнатушку.

Письменный стол, похожий на школьную парту, два хромоногих стула и несгораемый шкаф, именуемый многими ошибочно сейфом, – вот и весь гарнитур, представший перед глазами Крокодила.

За столом сидел недавний знакомый капитан в форменной рубашке с засученными рукавами, а рядом с ним возвышались двое угрюмых сержантов, похожие на средневековых инквизиторов. Для полноты сходства не хватало лишь орудия пыток.

– Ну что? – Капитан вопросительно уставился на задержанного. – Как насчет переломанных рук, а? Не слышу ответа.

Сержанты скривились в подхалимских усмешках, и Крокодил моментально все понял – он мысленно представил надвигающиеся события и пожалел, что запястья скованы железными браслетами.

В ответ на поставленный вопрос в присущей ему пренебрежительной манере офицер ФСБ произнес:

– Я тебе, ментовская рожа, действительно руки переломаю, причем правую в двух местах – осколочный перелом у основания кисти и открытый на предплечье.

Капитан широко раздул и без того жирные щеки, покрасневшие от услышанной дерзости. Он потрогал кончиком указательного пальца нос и близоруко сощурил поросячьи глазки. Встав из-за стола-парты, мент приблизился к задержанному. Вслед за шефом двинулись сержанты.

Следуя давно известному правилу, что лучший вид защиты – нападение, спецназовец, высоко подпрыгнув, нанес сокрушительный удар носком ботинка в челюсть красномордому капитану.

Не ожидавший такой прыти от задержанного самоуверенный милиционер как подкошенный опрокинулся на спину, развалив немалым весом допотопную парту и сильно ударившись головой о пол. Затылок кровоточил свежей ссадиной; из горла вырвался сдавленный крик.

Атлеты-сержанты на короткий миг замерли, уставившись на распластавшегося шефа и переводя недоуменные взгляды на спецназовца.

Воспользовавшись замешательством инквизиторов, Крокодил проделал резкий разворот на одной ноге, второй нанеся неожиданно хлесткий удар в солнечное сплетение стоящего справа мента. Тот согнулся пополам, хватаясь руками за живот, и запричитал:

– Я же только что поел… бу-у-у-э-э-э… – Зловонная блевотина полоснула из широко открытого рта на одежду задержанного.

Второй сержант, оказавшись один на один с техничным противником, в совершенстве владеющим искусством рукопашного боя, слегка очумел.

– Ну что, мусорская рожа, теперь с тобой разберемся? – Крокодил стал угрожающе и нарочито медленно надвигаться на бугая.

Огромный кулак попятившегося милиционера в бессильной злобе только рассек напряженный воздух перед лицом задержанного.

Крокодил даже не подумал уклониться, так как колотушка из пяти пальцев пролетела на приличном расстоянии, не причинив никакого вреда; он уже собирался как следует врезать сержанту, когда барабанные перепонки едва не лопнули от прозвучавшего душераздирающего крика – выкатив безумные глаза на лоб, сержант-инквизитор нещадно вопил: