Читать книгу "Черный снег. Выстрел в будущее - Александр Конторович"

— Видите ли, товарищ Крылов, Осадчий и сам этого толком не понял до конца.

— То есть как? Внутрь же он как-то попал?

— Тут такое дело, товарищ Крылов… когда Особый отдел вместе с разбитым артполком оказался в окружении, к майору подошел один из бойцов роты связи…

— Так…

— Он рассказал майору, что перед самой войной он недалеко от этих мест ремонтировал линии связи какого-то непонятного объекта. По его словам, это был большой подземный бункер где-то в лесу.

— Он указал его местонахождение?

— Да. И даже показал вход в кабельный колодец. Проникнув в него, сотрудники Особого отдела смогли найти и обычный вход. Их оказалось несколько. Причем все в разных местах. Были выходы в лес, в близлежащий монастырь и к реке.

— Так-так… Связист, значит…

— Да. В бункере нашли приборы наблюдения — вроде перископов на танках или на подводных лодках. Посты обороны и даже телефонную связь. Была и динамо-машина, которая работала от протекающей поблизости реки. Есть проточная вода, и даже кухня имеется. Только еды нет никакой.

— И что же это за бункер такой?

— Осадчий этого не знает. Вернее, не знал на момент отправки группы капитана Майбороды.

— Вы говорите, что там даже телефоны есть?

— Есть. Только неизвестно, куда ведут их провода. На звонки никто не отвечает.

— А что еще нашел там майор? Может быть, документы какие-то?

— Нет. Никаких документов там не обнаружено. Бункер пуст.

— Но для жизни пригоден?

— Да. В нем сейчас разместился личный состав Особого отдела и взвод охраны. Остальные части расположены в лесу между бункером и противником.

— Как далеко немцы находятся от бункера?

— По-разному. Но ближе тридцати километров никого нет. В лесных деревеньках их гарнизоны не стоят, но патрули бывают часто.

— То есть они и ближе тридцати километров подходят?

— Точно мы не знаем, но, скорее всего, да.

— А сколько народу там всего?

— На момент отправки группы Майбороды — четыреста тридцать два человека. Но постоянно подходят новые. Группами и в одиночку.

Скрипнула металлическая дверь больничного отсека, и в комнату вошли двое. Первый из вошедших имел знаки различия капитана, второй — майора НКВД.

Лежавший на кровати человек приподнялся на локтях, что вызвало инстинктивное движение к нему у сидевшей рядом медсестры.

— Лежите-лежите! — сделал успокаивающий жест майор. — Вы ранены, и вам необходим покой.

По его знаку медсестра встала и вышла в коридор. Майор присел на освободившийся стул. Молчаливый капитан остался стоять у двери.

— Вы просили встречи со мной. — Майор пододвинулся ближе. — Что вы хотели мне сообщить?

— Извините, товарищ майор, но… на документы ваши я могу посмотреть?

— Извольте, — ничуть не удивившись, майор вытащил из нагрудного кармана удостоверение личности. — Достаточно?

— Майор Осадчий Игорь Федорович, является начальником Особого отдела…. Стрелковой дивизии. Да, товарищ майор, мне этого более чем достаточно.

— Встретившим вас бойцам вы назвали мою фамилию и сказали, что говорить будете только со мной.

— Совершенно верно, товарищ майор.

— А у вас в свою очередь какие-либо документы есть?

— Нет, товарищ майор. Вы же знаете правило — уходя в разведку, сдавать документы.

— Знаю. Но как же нам тогда быть? Каким образом вы можете удостоверить свою личность?

— Выбрасывая нас сюда, командование предусмотрело и такую возможность, товарищ майор. Учитывая вероятность того, что часть группы может и не дойти до вас, были предусмотрены соответствующие меры опознавания и на этот случай.

— Например?

— Товарищ капитан, — повернулся ко второму гостю лежащий, — там, у входа, стоят мои сапоги. Будьте добры, дайте сюда правый.

— Этот? — Майор повертел в руке поданный капитаном сапог.

— Да, товарищ майор. Распорите шов на голенище.

Через минуту майор держал в руке клеенчатый пакет.

— Что здесь?

— Откройте…

В руке майора оказалась неровно обрезанная по краям фотография.

— В левом нижнем углу ваша дочь, Нина. Рядом с ней стоит ваш заместитель по оперативному обеспечению старший лейтенант Могучий. Верхняя часть лица обрезана, но вы должны помнить его усы. Справа от него ваша жена — Ольга Николаевна Осадчая. В протянутой руке, которая находится на удаленной части фотографии, она держала несколько цветов. Ромашки. Снимок сделан перед вашим уходом на фронт.

Рука майора дрогнула.

— Что с ними сейчас?

— Эвакуированы в Казань. Более мне ничего не известно.

— Ну что ж… мне этого достаточно.

— У остальных членов группы имелись свои опознавательные предметы. У каждого — свой. Мне неизвестно, что это за предметы или документы. Я знаю только про то, что было у меня.

— Почему обрезано фото?

— Я не знаю. Это было сделано при мне, после того как я запомнил все то, что находилось на удаленной части фотоснимка. Инструктаж проводился индивидуально с каждым из нас.

— Кто проводил инструктаж?

— Старший майор Горбуненко.

Майор искоса взглянул на капитана. Тот молча пожал плечами.

— Хорошо, будем считать, что этого пока достаточно. Ваше имя и звание?

— Старший сержант Лемешев Валерий Петрович. В/ч 00193.

— Что это за часть?

— Отдельная специальная разведывательная рота при штабе армии.

— С каким заданием вы сюда направлены?

— Установить связь вашей группы с командованием. Оказывать вам помощь в выполнении поставленной перед вами задачи.

— Характер задачи?

— Это знал только командир.

— Его имя и звание?

— Старший лейтенант Обручев, Игорь Михайлович.

— Где он сейчас?

— Не знаю, товарищ майор. Последний раз я его видел перед тем, как он разделил нашу группу.

— Почему?

— У нас на хвосте сидели немцы, а в группе осталось всего четыре человека. Один радист погиб при высадке. Командир приказал мне остаться, а сам вместе со вторым радистом и еще одним бойцом попытался вырваться из окружения. Я просидел в укрытии два дня. После этого согласно полученному приказу попытался найти вас самостоятельно.

— Вы знали, где нас искать?

— Старший лейтенант сказал — иди к монастырю. Там есть наши посты, они проводят тебя к майору.