Читать книгу "Декаданс - Людмила Семенова"

совсем загадочными и странными. За последний год ей казалось, что его симпатия к ней давно уже имеет чисто дружеский характер, если она вообще когда-то была иной. Сейчас же, когда ее все больше занимали мысли об Алике, постороннее внимание только напрягало и смущало. Но ей не хотелось обижать Игоря, поэтому Полина застенчиво улыбнулась и почувствовала облегчение, когда Алик отвлек его каким-то вопросом.

Надо сказать, что сам он, несмотря на расслабляющую и веселую обстановку, так и не прикоснулся к алкоголю. Ребята не заостряли на этом внимания, но в конце концов Инга подозрительно спросила:

— Алик, я что-то не пойму: ты вообще бросил пить? А почему я об этом узнаю наравне со всеми?

Хотя вопрос был задан вполголоса, в камерном зале и при тихой фоновой музыке его волей-неволей услышали все. Парень нервно поджал губы, перевел дыхание и сказал:

— Я не пью потому, что не хочу, Инга. И не вижу в этом какого-то события, в которое тебя стоило посвящать отдельно. Но если ты считаешь иначе, то по идее должна радоваться, а тебя, похоже, что-то не устраивает.

— Меня не устраивает то, что ты перестал со мной разговаривать. Тебе до сих пор не дает покоя мой проект? Ну хорошо, предложи что-то свое, если мои идеи тебе не нравятся. А ты только отстраняешься и молчишь! Почему ты пьешь — я не знаю, почему перестал пить — мне тоже знать необязательно! Может быть, и все остальное в твоей жизни меня больше не касается?

Алик хмуро посмотрел на невесту, давая понять, что не намерен распространяться о таких вещах перед публикой. Остаток вечера вышел скомканным, но ссор удалось избежать.

Глава 4

На следующий день, когда вся команда улетала домой, Алик и Инга общались сдержанно, но вполне мирно и добродушно, а остальные, разумеется, не собирались бередить вчерашний инцидент.

— Ну что Инга ворчит, в самом деле? — потихоньку сказала Катя, когда Полина и Яся сидели рядом с ней в самолете. — Радовалась бы, что Алик не пьет! Сколько лет она его пилила, а теперь, накануне свадьбы, он взялся за ум и опять ей все не так! Раньше-то она спокойнее была, похоже, ей действительно корона жмет...

— Накануне свадьбы? — переспросила Полина, ощутив противный, скользкий холод внутри.

— Ага, — невозмутимо ответила Катя. — Ты не знала, что ли? Они подадут заявление сразу как в Питер вернемся. Я думала, что все в курсе! Нет, официально Инга, конечно, потом объявит, когда проставляться будут на работе, но никакой тайны в этом уже нет. Так что, если Алику в последний момент что-нибудь в голову не ударит, то быть им вскоре новой «ячейкой общества»!

— Полина, ты чего? — тихо спросила Яся, заметив, как та переменилась в лице.

А Полина и не знала, как назвать то, что с ней творилось. Ей стало просто физически плохо — вероятно, сознание таким образом пыталось оттянуть время, защититься от внезапной бесцеремонной правды.

— О господи, — нахмурилась Катя, всмотревшись в соседку. — Ты что, все еще в него влюблена? Поль, да пожалей ты себя, сколько можно! Думаешь, что Кузнецов у нас такой подарок? Еще неизвестно, кому в итоге будет хуже, тебе или Инге!

— Да оставь ты ее в покое, — с неожиданной строгостью вмешалась Яся.

Полина ничего больше не произнесла до конца полета, а уже в питерском аэропорту вежливо отказалась от чьего-либо сопровождения, попрощалась и быстро пошла к остановке автобуса. На работу предстояло выходить через два дня, и это время она провела в квартире, бездумно перелистывая старые книги и журналы или просто глядя в окно, на мрачный двор-колодец. Погода за время ее отсутствия резко переменилась, солнце давно не показывалось и часто накрапывал монотонный, болезненный дождь. И все, что произошло за короткие и яркие дни путешествия, вскоре казалось сном.

Катя оказалась права: в первый рабочий день Инга объявила об официальной помолвке. Алик почти ничего не сказал и выглядел каким-то уставшим, от той легкости и вдохновенности, которую Полина увидела в нем во время прогулки и странного ночного эпизода, не осталось и следа. И хотя Алик вел себя спокойно и мирно, она пришла к выводу, что за эти два свободных дня он все же пил, пусть и немного. Неловкая полуулыбка, будто приклеившаяся к его лицу, выглядела словно аксессуар с чужого плеча, который не гармонировал с нездоровой бледностью и пустым взглядом.

Ребята поочередно поздравили обрученных, затем Катя от имени всей команды вручила Инге огромный букет из любимых ею белых роз, а та в свою очередь устроила общее чаепитие с роскошным тортом, усыпанным лесными ягодами.

К вечеру Алик ушел вместе с Игорем, а девушек Инга попросила задержаться. Они сразу догадались, что ей хотелось похвалиться свадебным нарядом, который заказали за границей еще до подачи заявления. Стоило отдать должное ее вкусу: атласное кремовое платье без всякого лишнего декора прекрасно смотрелось на тонкой фигуре девушки и придавало нотку романтики ее строгому бесстрастному облику.

— Будет просто роспись, а потом банкет в спокойной обстановке, с живой музыкой и театральными этюдами, по мотивам русской любовной классики, — сообщила девушка. — Так что, девчонки, вам остается только отдыхать и наслаждаться! Букет, кстати, тоже не придется ловить: я вам всем устно пожелаю скорее проститься с холостой жизнью.

Катя и Ясмина рассмеялись, Полина же оставалась сдержанной, но ей все-таки хватило самообладания на прощание улыбнуться Инге и еще раз поздравить с грядущим событием. Та вызвалась подвезти девушек на своей машине, но Катя отказалась, пояснив, что очень хочется пройтись по свежему воздуху — погода в этот день как раз наладилась. Полина, конечно, поняла, что на самом деле той не терпелось перемыть косточки подруге и ее новоиспеченному жениху. И в самом деле, пока они втроем шли до метро «Гостиный двор», Катя не переставала болтать.

— Слушайте, девочки, я теперь тоже очень хочу замуж, — призналась она. — Ну в самом деле, что у нас, женщин, еще может быть хорошего?

— Точно! — улыбнулась Ясмина. — Стирка, плита, претензии, ругань со свекровью, — счастье-то какое! А еще когда денег ни на что не хватает, это и вовсе рай на земле.

— Да ну тебя, Яська! — отмахнулась Катя. — Не надо на всех переносить печальный опыт твоих родителей. К тому же, я вообще не о том говорю, а