Читать книгу "Единственный шанс - Анатолий Филиппович Полянский"

не накосишь. Однако ко всякому пристрастию человека Дубинин относился с пониманием. Каждому свое. Иван, к примеру, больше всего лошадей любил. Сызмальства его тянуло к колхозной конюшне. Сперва бате там помогал, потом уже самостоятельно управлялся. А повзрослев, стал и вовсе конюхом. Хороши у них кобылы были в конюшне, с разумом. Все понимали. Одна, пугливая, постоянного ублажения требовала. Другая, слишком резвая, – сдерживания требовала, чтобы не баловала. Если трудяги, то коренниками в упряжке ходят. А которые с ленцой, тех не грех и кнутом огладить…

Уже совсем стемнело. Противоположный берег бухты ожил, то и дело стал озаряться причудливыми сполохами. Взлетая крутой дугой на изрядную высоту, ракеты, падая, лопались и рассыпались огненными брызгами, медленно оседающими на черную воду. Изредка непроглядную темноту пунктирами прорезали трассирующие пулеметные очереди. Стрельба шла неприцельная, очевидно, для острастки.

– Беспокоится фриц! – насмешливо заметил Висовин. – Дали мы ему перца, полундра на полубаке… Как полагаешь, Иван, возьмем завтра Севастополь или еще проваландаемся?

– Кто ж ето туточки в нашу победу не верует? – раздался хриплый басок, и из развалин вылез Соценко.

– Подслушиваешь? – шутливо набросился на него Висовин. Он любил неуклюжего добродушного хохла.

– Так я ж не нарошно, – начал оправдываться Соценко, принимавший любое слово всерьез. – Слышу, гутарят, вот и двинулся на голоса… – Он надрывно закашлялся, а когда успокоился, сказал: – Я до вас, хлопцы, дело маю.

Сашка простудился на Кинбурнской косе. Ему в разведке пришлось просидеть в холодной воде без малого два часа. Ждал, пока уйдут неизвестно откуда появившиеся фрицы. С тех пор его и бил кашель. Не помогала даже лишняя «наркомовская норма», которую друзья ему иногда отдавали, отрывая от себя. И Сашка чувствовал себя перед ними виноватым: никак не мог избавиться от хворобы.

– Докладывай, для чего нас искал? – требовательно спросил у него Висовин.

– Добрая ряда имеется. Командир добровольцев шукае. На той стороне бухты, як я вразумел, крепкая работенка предстоит. Фрицам на хвост можно хорошо насыпать. Ось я и подумал…

– Правильно подумал, – хлопнул Костя гиганта по плечу. – Мыслимо ли, чтобы без нас такое произошло. Верно, Иван?

Висовин спрашивал больше для порядка, потому как знал, что Дубинин никогда не откажется от такого серьезного дела. Всегда готов переть, как батько в пекло!

Дубинин отозвался не сразу. Друзья ждали от него решающего слова. А он не был балаболкой. И, прежде чем дать согласие в таком серьезном вопросе, привык обдумывать предстоящее дело.

– А кто назначен старшим команды? – поинтересовался он.

– Да наш взводный кличет добровольцев. Дело-то предстоит ответственное. Не каждому можно доверить.

– Ну, если Земков возглавляет операцию, все сомнения отпадают. Верю ему больше, чем себе, – твердо заявил Дубинин. – Где он сейчас?

– Туточки, в подвале. Там КП сделали.

– Тогда идем туда.

Ежеминутно спотыкаясь в кромешной темноте, трое солдат ощупью переползли через груды камней и спустились в подвал разрушенного дома. Узнав их, часовой, получивший приказ пропускать добровольцев, молча поднял пологую плащ-накидку, прикрывающую вход на командный пункт.

В подвале оказалось довольно светло. Мерцала коптилка, сооруженная ординарцем комбрига из снарядной гильзы. На импровизированном столе из снарядных ящиков была расстелена карта. Над ней склонились двое: лейтенант Земков и комбриг. Каску взводный снял и без головного убора показался Дубинину каким-то домашним.

– Понимаешь, Александр Федорович, – глухо говорил ему комбриг, – важно отвлечь врага на тридцать – сорок минут. А мы как раз основными силами ударим его с фронта.

– Задача понятна, товарищ майор, – раздумчиво отозвался Земков, всматриваясь в карту. – Все правильно, если получится… Вот только в одном я сомневаюсь. Удастся ли нам незаметно подобраться к берегу?

– Да уж, постараться придется. Ведь в чем тут фокус? Перебравшись через бухту, вы окажитесь у разбитого железнодорожного вагона в тылу у немцев, – продолжал комбриг. – И сможете отвлечь их. Но скрытность… скрытность вам просто необходима. Почему и посылаю небольшую десантную группу. Надо одной шлюпкой ограничиться. Рано утром туман. Вот им и надо воспользоваться.

– Что ж, попробуем.

– Да уж, постарайтесь, лейтенант. Надо! Ой, как надо! Главное, чтобы вы там шуму побольше наделали!

Комбриг выпрямился. Он давно заметил вошедших бойцов, но умышленно не реагировал на их появление, хотя и догадывался, с какой целью они пришли. Это были отчаянные ребята, не раз проверенные в деле. Им-то и предстояло выполнить его замысел в предстоящем бою.

– Вы ко мне? – спросил комбриг с хитроватой улыбкой.

– Так точно, товарищ майор! – ответил за всех Дубинин. – Есть просьба! Прикомандируйте нас к товарищу лейтенанту для выполнения задания. О котором вы только что говорили!

– Что скажете, Александр Федорович? – повернулся комбриг к Земкову. – Годятся добровольцы?

– Вполне, товарищ майор. Соценко Александр – сапер и по совместительству пулеметчик. Висовин Константин – бывший моряк, из тех, что немцы зовут черными дьяволами. Дубинин Иван – опытнейший боец, прошедший с нами уже больше года. Еще выразили желание наши разведчики Романов и Сидоренко. Да вы их знаете. Не раз посылали в тыл врага.

– Добро, – согласился комбриг и с благодарностью посмотрел на солдат. – Спасибо, добровольцы! Очень на вас надеюсь!..

Сборы были недолгими. Продовольственный НЗ подготовили минимальный, зато вооружились, как говорится, «до зубов». Каждый загрузил по два вещмешка боеприпасов, взял не одну связку гранат. Не забыли и ножи. Да еще несколько ящиков боеприпасов забросали в объемную шлюпку, – та даже присела. До начала операции оставалось два часа. Земков приказал употребить их для отдыха. Силы им очень понадобятся. Спать устроились тут же, в подвале. И вскоре все уснули. На фронте солдаты привыкают использовать каждую минуту для отдыха.

Было еще темно, когда Земков разбудил бойцов. Быстро собрались и спустились к воде. Соценко было собрался сесть за весла, но Висовин быстренько отстранил его.

– Я же чуток посильнее тебя, – недовольно возразил Александр, глядя на друга сверху вниз.

– Ты уж не сердись, братишка, – возразил моряк, отбирая весла, – тут не сила нужна, а сноровка. Я когда-то на шлюпочных гонках призы брал.

Ночь постепенно редела. В светлевшем небе медленно растворялись звезды. Ракеты над берегом вспыхивали все реже и реже. В поплывшем над морем темно-сизом тумане стихали пулеметные очереди, уступая место методичным артиллерийским и минометным разрывам. Несмотря на свежевший