Читать книгу "Легенда о мертвой Джинни - Энни Кей"

на рыбалке, я его совсем не помню… Но все-таки мама пошла к мистеру Джентли так смело, так по-простому, что я готова поклясться: они очень хорошо друг друга знают. И они точно что-то скрывают.

Наша официантка и ее любопытный нос возникли возле нас, и она поинтересовалась, планируем ли мы заказывать еще что-то. В абсолютно пустом ресторанчике это, видимо, было очень принципиально. Чтобы она удалилась, я повторила предыдущий заказ, и явно не удовлетворенная этим девушка уплыла на кухню.

– Вы говорили об этом с мамой? – спросила я, когда мы с Дилан снова остались одни.

– Сначала я не хотела признаваться, что следила за ней. Но ее поведение было таким необычным, что сразу же, как только она вернулась домой, я спросила, что она делала у Джентли. Услышав мой вопрос, мама очень удивилась и, как мне тогда показалось, испугалась. Она сказала, что, когда пропал Бобби, его родители тоже получили такие стихи. И что полицейские уже спрашивали ее, не получали ли мы писем. Я спросила, откуда она знает, что письмо именно от Джинни, ведь оно не подписано. Тогда она ответила, что родители Бобби говорили, что он тоже встретил Джинни Харди перед тем, как пропал. И тоже говорил про этот стих. А потом они получили письмо. И на их конверте, и на нашем стоял штемпель с датой накануне Хэллоуина. То есть оба письма были отправлены до того, как ребята исчезли.

У меня на затылке зашевелились волосы, и, видимо, мое лицо не скрывало произведенного на меня этой историей впечатления. Дилан наконец была удовлетворена тем, что ее слова оказались убедительными.

– Теперь видите, – сказала она. – Тот, кто их забрал, знал наверняка, кто и когда пропадет. Выбрал их, выследил и забрал. И еще посмеялся над их бедными мамами, отправил эти страшные письма. И Джинни Харди. Все это связано с Джинни Харди.

Глава четвертая, в которой я пропадаю

Дилан должна была вернуться в мастерскую к маме, а потому она оставила меня наедине с собственными мыслями и отчаянием официантки, осознавшей, что большие заказы теперь вряд ли последуют.

Мне о многом хотелось рассказать Джей Си, но телефон предательски отказывался работать в этом мрачном месте, а в «Кабана и хряка» возвращаться ужасно не хотелось. Время шло к обеду, но мысли о еде в голову не приходили: желудок переполняла пара чайников чаю, выпитых в компании Дилан. За окном сквозь облачность проглядывало некое подобие солнца, так что я решила, что, пока на улице светло и не разгуливают призраки свихнувшихся девиц, можно попробовать влезть без приглашения еще в одну семью.

Прежде чем отправиться сюда, я мало раздумывала о том, насколько легко люди будут делиться со мной болью открытых ран. Я допустила стратегическую ошибку, на которую немедленно указала Мэри Хит и не захотела со мной говорить. С первой книгой было совсем другое дело. Во-первых, она напрямую касалась моих родителей, действие буквально крутилось вокруг них, что предоставляло мне моральное право задавать окружающим абсолютно любые вопросы, чем я и пользовалась. А во-вторых, то, что случилось с моими мамой и папой, случилось так давно, что, несмотря на всю трагичность событий, потеряло за двадцать с лишним лет накал страстей. То же самое происходило сейчас и с разговорами в Холмсли Вейл: насколько легко его жители были готовы говорить о жутковатом самоубийстве пятнадцатилетней девочки, произошедшем давно, настолько же их пугали разговоры об исчезновении двоих парней недавно.

Эти факты навели меня на мысль, которая наверняка пришла бы в голову Джей Си: я решила не спрашивать людей о пропавших Бобби и Микки, не привязываться к призраку и приближающемуся семимильными шагами Хэллоуину, идти не от ребят к призраку, а от призрака – к ребятам. Иными словами, говорить всем, что я решила написать книгу об истории Джинни Харди, а через нее потихоньку писать о современных событиях.

Несмотря на то что я та еще королева драмы и запудрить мне мозги могут даже продавцы воздуха на улице, история с призраком казалась мне полнейшей ерундой. Нет, я верила в ее потенциал для книги, но не в саму прозрачную девушку, парящую в воздухе и уводящую за собой зазевавшихся тинейджеров. Я допускала, что Микки встретил кого-то в традиционном для Джинни Харди костюме, а воображение дорисовало ему остальное (например, босые ноги, одна мысль о которых в этом холоде вызывала у меня дрожь). Даже надетая на голову фата (обязателен ли этот атрибут был у Джинни, мне не терпелось выяснить) шла только на руку тому, кто прятался за костюмом привидения. Надень фату, зашепчи проникновенно в вечернем тумане, и готово – вы восхитительны, парнишка напуган. Где гарантия того, что то же самое в вечер накануне Хэллоуина какая-нибудь деревенская хулиганка не проделывала с половиной местных школьников? Чего проще в местечке, где все друг друга знают, позвать Микки по имени? Это же можно было проделать и с Бобби.

А стихи? Ну, что тут скажешь. Стихи пока никуда нельзя было отнести, меньше всего к самой Джинни, которая просто не могла написать такую тарабарщину. Образ ее становился все более противоречивым и, чего скрывать, более интересным с точки зрения нового романа, чем пара подростков, которых по-своему было, конечно, жалко, но никто из них пока не обзавелся собственным призраком, а потому не выглядел так интригующе, как бы цинично это ни звучало.

Поэтому наведаться в дом, где призрак начал свой путь, стало делом первой необходимости. Разумеется, невозможно прикидываться, что пишешь о Харди, и при этом не общаться с самими Харди. Точнее, с последним представителем рода. Сведения о нем пока были довольно скудными: я знала, что ему тридцать восемь лет, живет он один в своем фамильном замке, до которого, по словам Дилан, идти минут сорок пешком. Насколько он бывает рад появлению незваных гостей, было совершенно неясно. Потому что все, что я слышала до сих пор, касалось либо его сестры, либо пропавших ребят, либо мистики, которая меня начинала уже больше раздражать, чем вдохновлять.

Дилан нарисовала мне небольшую карту, на которой обозначила «Кабана и хряка», замок Харди, свой собственный дом, ферму Джентли, ресторан «Белый лебедь», персонал которого ожидал щедрые чаевые с заделом на будущее, церковь и школу, а также клуб, где на Хэллоуин состоится вечеринка, несмотря ни на что: местные жители пытались мыслить разумно и не связывать праздник и пропажу ребят. У меня были все шансы не заблудиться, следуя указаниям моей новой подруги, а потому я решила не терять времени и отправиться прямиком в замок Харди.

Улицы Холмсли Вейл были безлюдными и серыми, как в «Сайлент