Читать книгу "Эпоха Древних - Замиль Ахтар"

потом моему отцу, а потом и самой Лат. Ты вечно должен кому-то клясться. А я всегда делала только то, что хотела.

Я взял ее за руку и погладил линии на ладони, похожие на тетиву. В тот момент, наслаждаясь простым прикосновением к ней, я испытывал и жгучее чувство вины.

– У тебя глаза вдруг стали грустными, – сказала она.

– А твои глаза всегда грустные.

– Я расскажу тебе о своей боли, если ты расскажешь о своей.

Сади пробудила воспоминания о том, как султанша маридов предупреждала меня своей ледяной песней. Говорила, чтобы я не спасал любимую женщину, потому что это привлечет внимание Марота, причем в самый неподходящий момент.

– Мне советовали не спасать тебя, Сади.

– Кто?

– Марада. Я был должен дать тебе умереть. Должен был дождаться, когда Зедра начнет писать твоей кровью свои проклятые руны. Тогда Марот решил бы, что уже одержал победу, и мы бы внезапно атаковали его. Марада не погибла бы, если бы я послушался.

– Тогда почему ты ее не послушался?

– А ты разве не знаешь?

Между нами повисла неловкая тишина. Я сосредоточился на дронго, сидящих на верхушках мягко покачивающихся пальм.

– Получается, из-за чувств ко мне ты отступил от разумного плана. Мне, возможно, не следовало…

– Думаешь, Лат воскресила тебя, только чтобы принести в жертву? Никогда я не пожалею, что спас тебя. А сказал тебе все это лишь для того, чтобы нас не разделяли тайны. Я держал это в себе так долго, потому что трудно было сказать. Но теперь мне стало немного легче. Тебе тоже пора облегчить свое бремя.

– Я даже не знаю, с чего начать. – Она мялась, теребила воротник, словно не могла решить, что с собой делать. – Лучше бы ты дал мне умереть. Оба раза.

Я сжал ее руку.

– Помнишь, как ты нашла меня, когда я рыл могилы на берегу Сиянского моря? Я хотел умереть. Исчезнуть. Но ты помогла мне ожить и найти себя.

– Клянусь, это словно не про меня. Хатун племени забадаров… как возможно, что это я? – Сади с трепетом взглянула мне прямо в глаза. – А что, если это и был кто-то другой? Что, если я… я на самом деле не Сади?

– Что ты хочешь сказать?

– Зедра была на самом деле не Зедра. Она только думала, что это так. А вдруг настоящая Сади мертва и я просто думаю, что я – это она?

Я яростно затряс головой.

– Зедру вернул к жизни Марот. А тебя – сама Лат. Эти двое совсем не похожи. Совсем.

– Кева… – Рука Сади задрожала в моей руке. – Если мы пойдем в Небесный дворец в Костане. Если разроем могилы в саду… Я не увижу там своего тела?

– Не знаю, Сади. Ты больше, чем тело. Ты… душа.

– Душа? Что это такое? Из чего она состоит?

– Я не знаю. Но она то, что делает тебя тобой.

– Как ты можешь быть в этом уверен?

– Если бы я сомневался во всем, чему меня обучали, я даже не смог бы встать с постели. Кроме того, я не Философ. И мне повезло найти его в наши дни.

Я протянул Сади финик. Она надкусила его, а потом съела целиком.

– Мы с тобой слишком разные. – Она выплюнула косточку. – Твоя смелость меня раньше так успокаивала.

– А теперь?

– Теперь она кажется мне глупой.

– Знаешь что, Сади? Все, кто когда-либо сделал что-нибудь стоящее, – глупцы. Посмотри на Сиру. Она прервала шестисотлетнюю династию, будучи совсем глупой. А ты знаешь, кто проигрывает?

Она пожала плечами.

– Трусы. Осторожные. Я однажды видел, как один глупец лез на стену. Человек впал в какой-то безумный раж. Отовсюду летели стрелы, а он все лез. Защитники думали, что он джинн. А когда он поднялся наверх и взмахнул саблей, они в ужасе разбежались. Осаду выиграл тот, кто лишился рассудка.

Я уже жалел о своем нравоучительном тоне.

– Что-нибудь еще, маг? – спросила пухленькая служанка.

Я вежливо покачал головой, и она ушла к своему прилавку, держа медный поднос.

– Ты прав, – наконец произнесла Сади. – Если мне и удалось чего-то добиться, так лишь потому, что я злилась, позволяла гневу разжечь себя, позволяла вести. Но теперь… теперь я не злюсь.

– Почему? Понимаешь, чем занимается Сира? Пока мы с тобой сидим в этом маленьком прекрасном саду, окруженном неприступными горами, она пятнает Кандбаджар кровью. Она уже осквернила гробницы святых. Но святые мертвы. А что станет с живыми? Ты слыхала, что она начала дознание?

Сади покачала головой.

– Она вознамерилась спросить каждого в Кандбаджаре о том, кто такой Хисти. Если кто-то скажет не «отец», а «святой», у него конфискуют имущество или, еще хуже, – подвергнут пыткам.

– А чем это отличается от того, что Тамаз и его предки делали с последователями ее пути?

– Она даже не последовательница учения святого Хисти, Сади. Она поклоняется Хавве. Она пытается разрушить изнутри нашу веру и обрести власть. Она хуже Михея Железного. Тот, по крайней мере, был явным врагом, чужаком. Сира же прикрывается верой, притворяясь защитницей, отравляет ее. Разве это тебя не злит?

– Я, наверное, слишком запугана, чтобы злиться.

Я давно усвоил, что сердца людей в споре не изменить. И, сказать по правде, я был рад провести время с Сади. Не хотелось тратить его на споры. Я попробовал ей помочь, но не сумел и теперь предпочел сидеть молча, слушая, как она дышит. Было время, когда не могла.

– Ничего, Сади. В том, что ты сейчас чувствуешь, нет ничего страшного.

– А под этим твоим чувством долга ты сам что-нибудь чувствуешь?

Вероятно, Сади не понимала, что долг сам по себе и есть чувство. Пускай в твоей комнате холодно, но, когда всходит солнце, нужно лишь погреться в его лучах, чтобы почувствовать тепло. Быть верным долгу перед Лат, верой и Селуками, перед идеалами справедливости и народом, и даже перед самой Сади, – вот как Тенгис учил меня жить.

– Я и в гневе, и одновременно в ужасе, – ответил я. – Даже я не настолько глуп, чтобы отрицать очевидное. Грядут ужасающие события, и, боюсь, священные горы нас не спасут. Поэтому мне следует придерживаться своего долга. Без него я, возможно, не покинул бы кельи, разве только чтобы зарезать кого-нибудь, кто мне не нравится.

– Или, может быть, ты прикрываешься долгом от того, с чем не хочешь столкнуться лицом к лицу.

– Может быть. Я так жил, так и умру.

Слишком мрачное окончание разговора, но я именно так себя чувствовал. А дальше мы просто ели финики и молчали.

Через два дня в