Читать книгу "В холодной росе первоцвет. Криминальная история - Сьон Сигурдссон"

а его час. Сбросив набойку, она бодро лягнулась, хорошенько треснув старика по голове, так что он, описав высокую дугу, пролетел по воздуху задом наперед и приземлился под стеной хуторского дома. После чего этот недюжинной силы гигант – каковым и был он, твой дед – поднялся на ноги без посторонней помощи, и, бросив свирепый взгляд на сборище, стоявшее полукругом и с ужасом взиравшее на него, прорычал:

– На что вы, сукины дети, пялитесь?

И, прежде чем те успели ответить, что кобыла вбила ему посреди лба ухнáль [13], свалился без сознания.

Первое, что попросил Хáральд Скýггасон, гомеопат, прибежавший по вызову к больному, так это клещи. Несколько дней подряд все хуторские мужики по очереди пытались вытянуть из хозяйского лба злополучный гвоздь, но, ясное дело, всё без толку: родителем кобылы был нńкур [14]из озера в Кáппастадир, а твой дед был родом с полуострова Троллей. Наконец на третий день он сел в постели и продекламировал так громогласно, что косари на окрестных лугах оторвались от работы и изумленно оглянулись:

Вскинулся викинг взморенный жаждой жгуче желанье жар утопить…

Тогда приставили к нему молодую деву – поить его. И пришлось ей вливать в него мńсу [15]и днем и ночью. Такая жажда навалилась на него от этого ухналя, что пил он без остановки, однако ж только тогда, когда напиток подносила ему эта самая дева – твоя бабушка. И вот как-то ночью, решив, что хватит с нее без продыху таскать твоему деду мису, схватила она клещи, лежавшие на сундуке у кровати, уселась враскорячку на старика и изо всей силы вцепилась в гвоздь. Некоторое время она расшатывала его, когда из отверстия фонтаном брызнула кровь – да прямо ей в лицо! Ты можешь сам догадаться, что было дальше – там из твоего деда еще кое-что забило фонтаном. Да, именно так был зачат твой отец! И поэтому теперь есть ты!

* * *

День проходит так: старик шатается по дому, умудряясь в каждой из комнат свалиться замертво. Однако он тут же воскресает, но лишь для того, чтобы переместиться на новое место. И каждый раз, воскреснув, он рассказывает сыну о собственном зачатии, а в промежутках ругается сам с собой, доказывая, что вовсе не случайно именно его, а не какого-нибудь другого ныне живущего исландца выбрали позировать для обновленного герба новой республики.

Сын следует за отцом по пятам и следит, чтобы тот не поранился – будто можно помешать троллю укокошить самого себя или кого-нибудь другого на своем пути. Друзьям сын сказал, что отцу нездоровится. Обычно во время пьяных странствий этого колосса по дому на вахте дежурит сестра. Мальчуган же запирается у себя на чердаке, натягивает на уши балаклаву, чтобы поменьше слышать, что происходит внизу, и изучает свою коллекцию марок. Старик считает это занятие глупым.

И вот они уже добрались до ванной комнаты. Отец восседает на краю ванны и грозит кулаком в окошко. В правом верхнем углу окна встроена вентиляционная решетка, через нее с улицы доносится праздничный гул. Старик вскакивает на ноги, складывает ладони рупором и горланит вслед народу, который, принарядившись, спешит на центральную площадь:

– Да здравствует плебспублика!

Парнишка задергивает окошко занавеской. Ему понятна причина дурного настроения отца, она не в том, что старику не предложили ни почетного места с шерстяным пледом на торжественной церемонии в национальном заповеднике “Тńнгветлир”, ни участия в воссоздании нового герба в виде tableau vivant на площади Лáйкьярторг. Нет, отец злится, потому что его сын не примет от него эстафету в плавании. А еще старик подозревает, что его дочь спуталась с иностранным солдатиком.

Мальчуган же точно знает, что так оно и есть. Он также знает, что перестал мочиться по ночам в постель, когда отрубил себе кончик среднего пальца на правой руке – как раз в тот день, когда должен был начать тренировки с командой плавательного клуба “Áйгир”».

IV

(11 марта 1958 года)

5

«Этим утром самой первой проснулась черная козочка, дремавшая у стены сарая на заднем дворе представительного деревянного дома. Дом стоит на улице, которая ведет к центру небольшого городка [16], а городок, в свою очередь, расположен на острове в северной части Атлантического океана – в самом уголке бухты. Козочка неуклюже вспрыгивает на ноги и постреливает по сторонам желтыми глазками – как там в мире дела? Всё, похоже, на своих местах, на всем лежит красноватый отблеск утреннего солнца. На углу сарая в наполненном до краев ведре посверкивает дождевая вода. Козочка трусит туда. Вдоволь напившись и стряхнув с себя раннюю весеннюю муху, она ковыляет от сарая к дому номер 10а по улице Ингольфсстрайти. Она проголодалась.

* * *

Лео Лёве в Национальной галерее Исландии. Здесь открывается фотовыставка под названием “Лица исландцев”. Министр культуры произносит речь о том, как ландшафт страны и ее климат формируют душу народа и как эта душа отражается в его лицах. Министр говорит без бумажки, слова распускаются на его языке, словно северные лютики на горной вершине. Сам он невысок – люди великих идей всегда ростом пониже их. Его речь – сама красота:

– Это связь между землей и ее народом, это история человека и природы, это благая весть, схваченная фотографом в одном-единственном мгновении. Благодаря достижениям техники глазок фотоаппарата открывается и видит истинную реальность: человек и страна едины. Исландия говорит с нами в лицах, обращенных к снежно-белым горным вершинам, огненно-красной лаве, чернично-синим склонам. Из поколения в поколение ликует народ, созерцая свою страну, и это ликование сияет в ясных чертах его лиц.

Министр делает паузу, и гости выставки благодарят его робкими аплодисментами.

Повернувшись к фотографу, высокому мужчине с ястребиным взглядом, министр дотрагивается до его плеча. Тот в ответ лишь слегка наклоняет голову, тем самым давая понять, что готов услышать больше. Министр отводит руку от плеча фотографа, но не опускает ее, а продолжает держать в воздухе между ними:

– И это не только, как говорится, сегодняшние дети страны нашей смотрят на нас с фотографий, нет, когда мы встречаемся с ними взглядом, мы всматриваемся в глаза самой тысячелетней Исландии. И мы спрашиваем себя: а нравится ли этим глазам то, что они видят?

(Эффектная пауза)

– Да, мы спрашиваем себя, а был ли наш путь “путем к добродетели”, как сказал наш великий поэт? [17]Господин президент, уважаемые гости,