Читать книгу "33 рассказа об ученых - Денис Борисович Сухоруков"

США и в других странах.

Учёный вникал в налоговую политику царского правительства и резко выступал против неразумного акцизного налога на керосин. «Моё личное мнение идёт против всякого налога не только на нефть, но и на керосин, какой бы он ни был. Налог стесняет промышленность, потому что добыватель и фабрикант обращают его на потребителя, и потребление уменьшается», – писал Менделеев в своём «Учении о промышленности».

В книге «К познанию России» он писал: «Необходимо покровительствовать всеми способами возникновению нефтяной промышленности не только во многих местностях Кавказа, где есть нефть, но и в других местностях России, где она, несомненно, имеется в большом изобилии».

Менделеев призывал фабрикантов «завести обширную заграничную торговлю нашими нефтяными товарами». В то время эта простая мысль поражала своей новизной – похоже, что он был первым, кто вообще об этом подумал.

Имя Менделеева среди нефтепромышленников было настолько весомым, что его пригласили как консультанта в Баку, где в то время работали основные нефтяные промыслы России. Менделеев поехал в Баку, тщательно изучил технологию производства и рекомендовал ввести процесс непрерывной перегонки нефти. Действительно, результат получился весьма впечатляющим. Издержки производства резко сократились, завод стал работать более прибыльно. Но главное, уже тогда учёный описал на научной основе модель нефтеперерабатывающего завода со всей его инфраструктурой. Эта модель остается неизменной и по сей день, вот уже почти полтора столетия.

Около 40 научных работ учёного посвящены особенностям мореходства в арктических широтах. Менделеев участвовал в разработке проекта первого в мире арктического ледокола «Ермак». Это было судно, способное ломать тяжёлые льды двухметровой толщины.

Менделеев изобрёл для нужд военного ведомства бездымный порох, который впоследствии очень пригодился армии в Первую мировую войну.

Менделеев учредил Российскую палату мер и весов и стал её первым директором. Здесь требуется небольшое пояснение. Дело в том, что в России, как и во многих других странах, с древних времён существовало множество мер длины, веса, объёма. Все эти вёрсты, мили, аршины, вершки, локти, пуды, пяди и прочие экзотические для нашего уха понятия были не слишком удобны, не слишком точны, не совпадали с мерами в других европейских странах. Собственно говоря, они мешали созданию современной промышленности, которая требует точности во всём. И во всяком случае, в деле мер и весов требовалось наведение порядка, что Менделеев и сделал. Он разработал физическую теорию весов, конструкцию коромысла, приёмы точного взвешивания.

Но не подумайте, что учёному было чуждо человеческое. Он занимался не только наукой.

Дмитрий Иванович проявлял интерес к живописи и даже писал в газеты рецензии на новые картины модных художников, увлекался балетом, зачитывался художественной литературой. Неслучайно его первой женой была падчерица известного писателя-сказочника Ершова (помните сказку «Конёк-Горбунок»?), а его дочь Люба вышла замуж за выдающегося, гениального русского поэта начала XX века Александра Блока. Он был редактором знаменитой в то время энциклопедии Брокгауза и Ефрона, что требовало глубоких знаний в самых разных областях.

Менделеев, как и все образованные люди его времени, тонко чувствовал и понимал классическую музыку. Своим любимым композитором он считал Бетховена. Дмитрий Иванович Менделеев очень неплохо играл в шахматы. В свободное время он любил мастерить своими руками… кожаные чемоданы. И не просто дешёвые поделки, а изделия великолепного качества, ценившиеся в обеих столицах! Для этого он изобрёл специальный клей, рецепт которого хранил в тайне.

Думается, что Дмитрий Иванович знал толк в хороших чемоданах, потому что был заправским путешественником. Шутка ли: член почти 90 академий наук в разных странах Европы и мира! И отовсюду ему шлют приглашения…

Но, пожалуй, самое любопытное, что роднит его с нашим современным героем Фёдором Конюховым, это любовь к полётам. В 1887 году Дмитрий Иванович осуществил подъём на высоту трёх тысяч метров на воздушном шаре собственной конструкции под названием «Русский» для наблюдения за солнечным затмением и измерения температуры и давления.

Идея воздушных полётов так захватила его ум, что он разработал воздушный шар с двигателями и герметичной кабиной, который мог бы лететь в верхних слоях атмосферы. Современники не поняли этого замысла и не поддержали его. Но вот прошло сто тридцать лет. И уже в наше время, в 2016 году Фёдор Конюхов совершил облёт вокруг Земли в верхних слоях атмосферы на воздушном шаре Morton, с герметичной кабиной. Кто знает, предвидел ли это Дмитрий Иванович?

Один и без оружия

Николай Миклухо-Маклай

(1846–1888)

19 сентября 1871 года русский корвет «Витязь» приблизился к берегам таинственной Новой Гвинеи. Если кто не знает: это большой гористый остров, напоминающий по своей форме дракона, совершенно в то время незнакомый европейцам, раскинулся у северо-восточного побережья Австралии. Шёл триста сорок шестой день с того момента, когда корвет вышел из порта Кронштадт и только теперь, после многих приключений, приблизился к конечной точке своего пути. В этой точке он должен был высадить на берег учёного по имени Николай Николаевич Миклухо-Маклай.

В эту «ссылку» Николай Николаевич отправился вполне добровольно. Он был учёным антропологом и этнографом, и его привлекала возможность подробно изучить загадочный народ, о котором европейцы знали только понаслышке. И такая возможность ему вскоре представилась.

Миклухо-Маклай подошёл к берегу в шлюпке с двумя слугами, без сопровождения матросов и без оружия. С собой у него были только бусы и куски красной материи, разорванной на ленточки, для завязывания знакомства с местными жителями.

Вот как он сам вспоминает первую встречу с папуасами: «Между тем из-за кустов показался вооруженный копьем туземец и, подняв копье над головой, пантомимою хотел мне дать понять, чтоб я удалился. Но когда я поднялся в шлюпке и показал несколько красных тряпок, тогда из леса выскочили около дюжины вооруженных разным дрекольем дикарей. Видя, что туземцы не осмеливаются подойти к шлюпке… я бросил мои подарки в воду, надеясь, что волна прибьет их к берегу. Туземцы при виде этого энергически замахали руками и показывали, чтобы я удалился. Поняв, что присутствие наше мешает им войти в воду и взять вещи, я приказал моим людям грести, и едва только мы отошли от берега, как туземцы наперегонку бросились в воду, и красные платки были моментально вытащены».

Мирные намерения учёного помогли ему установить «дипломатические» отношения с одним из туземцев ближайшей деревни, а затем и со всеми её обитателями. Первый же туземец стал для него учителем папуасского языка. Папуасы, по сути, жили ещё в «каменном» веке – даже наконечники их копий были сделаны из камней, а не из железа. Они не