Читать книгу "Десять дней, девять ночей - Ольга Рузанова"

прямиком к рессепшену. Я же, нервно облизывая губы, слежу за ним взглядом… Точно пошел звонить в отель, чтобы узнать, не потерял ли кто больную средней степени олигофрении.

"Фу, Брагина, фу!!! Подотри слюни! У тебя же иммунитет на мужиков, особенно, на красивых!" — напоминаю себе. Я и правда терпеть не могу смазливых мужиков, потому что, по моим наблюдениям, бонусом к их красоте идут хамство, самовлюбленность, высокомерие и блядство.

— Все в порядке. В отеле подтвердили наличие страховки. Сейчас доктор тебя посмотрит, — он снова смотрит на часы, — Ну а мне пора… Всего доброго.

На этом он разворачивается и решительным шагом направляется к выходу. А меня тут же накрывает паника, потому что я не могу остаться здесь одна, только не это!..

— Эй, мистер, подождите! — кричу отчаянно ему вслед, — Вы не можете так просто уйти!

Мистер медленно поворачивается и, вскинув бровь, с интересом смотрит на меня.

— Я не знаю английского… Как я пойму, что с моей ногой?

Он, заложив руки в карманы брюк, не спеша скользит по мне взглядом, разгоняя по телу сонм мурашек. Смотрит так, словно решает, стою ли я его драгоценного времени.

— Я немецкий в школе учила, — говорю зачем-то.

Красавчик возвращается и, присев передо мной на корточки, прикасается рукой к моей изрядно опухшей щиколотке. Очередной электрический разряд посылает импульсы прямо к сердцу, заставляя его биться с удвоенной силой. Я непроизвольно дергаюсь.

— Больно? — тихо спрашивает он.

— Немного… Как Вас зовут?

— Андрей.

— Послушайте, Андрей, останьтесь, пожалуйста… Просто переведете то, что скажет доктор, и сразу уйдете! — говоря это, я касаюсь его плеча, но, испугавшись собственной вольности, тут же одергиваю руку.

Тяжело вздохнув, он встает и вновь идет к ресепшену. Что? У меня получилось его уболтать?.. Дальнейшие события развиваются очень быстро. Уже через пару минут мне сделали рентген, а еще через десять я сидела в кабинете доктора.

Доктор, женщина лет сорока пяти, ухоженная и моложавая, тоже пала жертвой чар красавчика Андрея. Я почти ничего не понимаю из того, о чем они говорят, но прекрасно вижу, как она взмахивает ресницами, улыбается и, якобы непроизвольно, облизывает губы… Андрей же, напротив, ведет себя совершенно естественно. Видимо, привык к такой реакции на него женщин…

Затем, в процедурной, мне накладывают какой-то компресс и бинтуют ногу.

— Сиди здесь, я сейчас… — аккуратно выводит меня из кабинета и усаживает на диванчик напротив двери, а сам возвращается к врачихе.

Через 10 минут он выходит с рентгеновским снимком и рецептом.

— Тебе повезло, всего лишь небольшое растяжение. Наложили лекарство, снимающее отек. Через пару дней, если будешь беречь ногу, все пройдет… Держи… — протягивает мне результаты обследования.

— Спасибо тебе огромное, Андрей! — я тоже решила перейти на "ты". — Ты мне очень помог, не знаю, как тебя благодарить.

Он, сладко улыбаясь, снова ощупывает взглядом мое тело, притормаживая сперва на губах, затем на груди… Его наглость вгоняет меня в краску, и, хоть я и смуглая, уверена, мое лицо сейчас цвета флага СССР.

— С кем ты здесь отдыхаешь, куколка?.. — тихо спрашивает Андрей, заставляя мое сердце сделать кувырок.

— С подругой… — так же тихо отвечаю я.

— Я тебя подвезу… Пойдем… — с этими словами он аккуратно поднимает меня и, приобняв за талию, выводит на улицу.

Глава 12

Назад мы едем молча. Я первой решаюсь прервать неловкую тишину.

— Андрей, я бы сама добралась… Ты и так сделал для меня больше, чем достаточно… Спасибо еще раз!

— Я не видел тебя в отеле, когда ты приехала? — уже второй раз он игнорирует мои попытки выразить благодарность.

— Сегодня… Мы остановились на вилле…

— Мигель… Кто он? — я не верю своим ушам и, хлопая глазами, просто таращусь прямо перед собой…

— Эээ… бойфренд моей подруги… Светы… — зачем он спросил? Я боюсь поверить в свою догадку, поэтому, чтобы скрыть волнение, зачем-то начинаю рыться в сумочке.

Скоро мы приезжаем, и я снова начинаю благодарить, а Андрей игнорить…

— Подожди, я помогу… — он обходит машину, открывает дверь и помогает мне выйти.

— Дальше я сама… — я вежливо улыбаюсь и, поднимая глаза, встречаюсь с его серым взглядом.

Теперь я точно понимаю смысл фразы "утонуть в глазах", потому что сейчас я тону… тону без шанса на спасение… Тону в глазах и облаке его чисто мужского аромата. Наклонившись, он слегка касается подбородком моих волос.

— Пойдем… Катя…

Я повинуюсь его голосу… Даже если б сейчас он подвел меня к обрыву и предложил спрыгнуть, я б сиганула за ним… То, как Андрей произносит мое имя, заставляет меня почувствовать себя шестнадцатилетней дурочкой на первом свидании. У Влада так никогда не получалось…

Мы стоим на террасе виллы, я, прислонившись спиной к входной двери, он — непозволительно близко ко мне, опираясь одной рукой все в ту же дверь. Его смуглая шея, резко контрастирующая с белоснежным воротником рубашки, всего в десяти сантиметрах от моего лица. Я не могу отвести глаз от его кадыка, а крылья носа раздуваются в неосознанном желании вобрать в себя как можно больше его запаха… Он тоже дышит мной, потому что я чувствую его горячее дыхание на своих волосах. Хочу потрогать его руками… и губами… Хочу так, что пальцы сводит судорогой…

— Завтра заеду за тобой в четыре… — говорит мне в волосы.

Я киваю, но тут же, опомнившись, спрашиваю:

— Зачем?..

— Заедем к врачу показать твою ногу, а потом прокачу тебя по побережью… Ты ведь здесь первый раз?

— Первый… — я задираю голову, чтобы заглянуть ему в глаза, — Андрей, почему?..

Он берет меня двумя пальцами за подбородок и склоняется так, что мы едва не касаемся носами.

— Хочу затащить тебя в постель…

Горячая волна, прокатившись по телу, ударяет в низ живота. Незнакомое мне ощущение пугает и одновременно сносит крышу. Я больше не в силах сопротивляться желанию попробовать его губы. Хватаюсь руками за рубашку и подаюсь вперед. Андрей смотрит на мой рот, и недолго думая, прижимается к нему губами. Земля уплывает у меня из-под ног… Мне мало, я хочу большего… Тяну его за рубашку, но продолжения не следует. Он отстраняется и, улыбаясь, произносит:

— До завтра, куколка… — мне ничего не остается, как выпустить из рук изрядно помятую мной рубашку

Уверенным шагом он идет по тропинке к выходу, я же, не в силах пошевелиться, гипнотизирую взглядом его белеющую в темноте спину. Резко остановившись, он поворачивается и спрашивает:

— Сколько дней осталось?

— Девять…

Он ушел, а я так и стою на террасе с прижатыми к лицу руками, не в