Читать книгу "Зоопарк подсадных уток - Ирина Николаевна Базаркина"

и лукавыми голубыми глазами, от которых в разные стороны разбегались морщинки. У бабушки были легкие сухонькие руки с вылезшими венами, которые ловко и споро доили корову, пололи грядки и вязали носки. Она была воплощением домашнего уюта и спокойствия – к ее надежному плечу всегда хотелось прислониться в трудную минуту. И, странное дело, у бабушки всегда находился совет. Казалось, она заранее знала ответы на все вопросы, которые рано или поздно жизнь задавала ее непутевому внуку. Мать была совершенно другим человеком – тихим, робким, не способным на громкие слова и действия. Она много болела и часто запиралась в своей комнате, откуда могла не выходить часами. В детстве Егору страшно хотелось узнать, что мама там делает. Он прижимался ухом к тонкой дверной филенке и, замирая от страха (если бабушка увидит, ему не поздоровится!), судорожно вслушивался. Из-за двери обычно не доносилось ни звука, только иногда Егор слышал тихое всхлипывание. Он не понимал, из-за чего мама закрывается и плачет, почему она почти всегда молчит, как будто постоянно что-то обдумывает. К матери Егор относился скорее как к старшей сестре. Его настоящей мамой, главой семьи была бабушка, по-настоящему сильный духом человек. Она всегда была в хорошем настроении, ко всему в жизни относясь философски и с оптимизмом. На его памяти бабушка плакала только однажды – когда корова Жданка принесла двух мертвых телят. Егор помнил как сейчас: бабушка пришла из сарая, куда бегала каждый час следить за отелом, неловко села на первый подвернувшийся стул и заплакала. Маленький Егор тогда был в искреннем недоумении: неужели бабушка умеет плакать, как все люди? И только гораздо позже, когда стал совсем взрослым, он понял, какой железной выдержкой она обладала. Ведь в жизни бабушки случалось много неприятного и горького, но она никогда не показывала своего горя другим людям и казалась со стороны ровной и спокойной…

А еще бабушка обладала изысканным вкусом и вечно придумывала что-нибудь невообразимое. Например, обыкновенную квашеную капусту она непременно подавала с мелко нарезанным… апельсином, в салат из свежих помидоров со сметаной и сахаром обязательно добавляла зубчик чеснока, а приготовленную матерью Егора окрошку, ингредиенты для которой специально для беззубой бабушки не резались, а терлись на мелкой терке, даже не пробуя, щедро приправляла солью, сахаром и плескала по меньшей мере одну столовую ложку уксуса. А еще бабушка пекла потрясающие лепешки – твердые, рассыпчатые, щедро посыпанные сверху сахаром. Каким-то особым чутьем она всегда угадывала, когда Егор приедет домой, и его всегда ждали на столе горячие сдобные лепешки и крепкий, свежезаваренный чай со сливками. «Надо будет обязательно отвезти Киру к бабушке», – неожиданно подумал он, и на душе сразу стало как-то светлее. Все проблемы отступали перед бабушкиными лепешками и казались уже не такими значительными.

«Куплю-ка я этой бабке помидор», – вдруг весело решил Егор и, круто развернувшись, нос к носу столкнулся с давешней старушкой, которая ловко шмыгнула вперед Егора и с гордостью водрузила на прилавок… бутылку дешевой водки. «Я так подумала: зачем мне помидор?» – объяснила бабуся. – «Уж лучше водочки, чай, она полезнее будет!» Пока обалдевший Егор приходил в себя, бабка оплатила покупку и учапала, довольно напевая себе под нос что-то развеселое.

Кассирша, окинув оценивающим взглядом набор продуктов, которые Егор выкладывал на прилавок, приветливо улыбнулась. «Женились, наверное?» – спросила она, перекладывая продукты на стойку. «Еще нет, но, кажется, собираюсь», – засмеялся Егор. Выйдя на улицу, он закурил, удобнее перехватил пакеты и, насвистывая, пошел к дому. «Веду себя как влюбленный школьник», – подумал Егор. Он сам удивлялся, как быстро вошла в его жизнь совершенно незнакомая девушка, и ее проблемы стали его проблемами. Обычно Егор легко сходился с людьми, быстро заводил ни к чему не обязывающие знакомства, но Киру почему-то подпустил гораздо ближе, чем остальных. «Может быть, это действительно моя судьба?» – сказал Егор сам себе и тут же дурашливым голосом ответил: «Вполне, вполне возможно, сударь!»

Придя домой, Егор первым делом заглянул в спальню: Кира еще спала. Плотно закрыв дверь, Егор прошел на кухню, привычным движением надел фартук и принялся готовить ужин и одновременно разбирать пакеты с продуктами. Вопреки расхожему мнению, он умел делать несколько дел одновременно, и делал их качественно.

Заспанная, растрепанная Кира появилась в кухне в тот момент, когда Егор, чертыхаясь, метался по кухне в поисках перекиси, держа на весу порезанный палец. Увидев Киру, он сразу забыл и про палец, и про перекись, и даже про грозящее ему заражение крови, несколькими быстрыми шагами преодолел разделявшее их расстояние и прижал девушку к себе. Несколько минут они стояли молча. Первой заговорила Кира.

– Салат будет с мясом? – спросила она, указывая подбородком на горку нарезанных на столе помидоров.

– Вероятно, – задумчиво ответил Егор. – Ты как, отдохнула?

– Более или менее, – поежилась Кира. – Честно сказать, меня до сих пор подташнивает, по-моему, мне дали слишком много успокоительного.

– Ты расскажешь мне, что произошло? – прошептал Егор, легонько целуя ее в висок.

– Давай немножко попозже, я чуть-чуть приду в себя.

– Как скажешь, – легко согласился Егор и быстро сменил тему: Есть хочешь? Ужин скоро будет готов.

– Да, пожалуй, – смущенно улыбнулась Кира. – Что ты готовишь?

– Толченая картошка, отбивные, салат из огурцов и помидоров, – тоном ученика-отличника отчитался Егор.

– Как ты смотришь, если я доделаю салат? – поинтересовалась Кира.

– Я – за! – провозгласил Егор, для пущей убедительности подняв руки вверх. – Я сейчас все-таки найду перекись, обработаю свой многострадальный палец, и потом буду толочь картошку.

– Тебе помочь? – галантно осведомилась Кира, ловко нарезая огурцы тонкими аппетитными ломтиками.

– Нет, – отказался Егор. – Сделать вкусное картофельное пюре – это искусство, и заниматься превращением обыкновенного картофеля в исключительно вкусное блюдо должен непременно мужчина.

– Вообще-то я предлагала свою помощь в обработке пальца, – пояснила Кира, откусывая порядочный шматок от пучка петрушки. – Ну, сам так сам.

Через пятнадцать минут общими усилиями ужин был готов. Кира ловко расставила тарелки и стаканы, разложила приборы и свернула салфетки в какие-то немыслимо красивые штуки.

– Прямо как в ресторане! – оценил Егор. – Налить тебе сока? Есть апельсиновый.

– Налей, пожалуйста, – церемонно согласилась Кира и опасливо ковырнула вилкой пюре.

– Ну что? Съедобно? – улыбнулся Егор.

– Вполне, – одобрила Кира. – Твои кулинарные таланты превзошли мои ожидания.

– Очевидно, – ты была о них совсем низкого мнения, – хмыкнул Егор. – Ну, а теперь давай, рассказывай, что у тебя стряслось? На тебя напали? Угрожали?

– Нет, – замотала головой Кира и, вспомнив дневные события, отодвинула почти полную тарелку. – Видишь ли, Егор, прежде, чем рассказывать тебе, что случилось, я должна сказать тебе еще кое-что. Понимаешь… – она