Читать книгу "Ненастоящий герой. Том 4 - N&K@"

место и таким образом заперев броню до лучших времен, Радремон наткнулся взглядом на Люмьена. Тот стоял на одном колене, склонив голову и явно ждал какого-то заявления.

Впрочем, маркиз без труда догадался какого.

Прочистив горло, он принял соответствующую случаю торжественную позу и решительно произнес:

— Объявляю о возрождении рода фор Корстедов!

[ Получено достижение: Глава рода.]

[ Обновление информации в меню персонажа.]

Очередное обновление информации. Это какое уже? Третье? Только вот времени толком с ними разобраться пока что так и не было. Может быть прямо сейчас?

Радремон хотел уже так и сделать, но его отвлек Банарв.

— Сиятельство, ты обещал мне должность главного виночерпия. — напомнил он, скрестив руки на груди. — Я жду.

Маркиз вздохнул и дозволительно махнул ладонью, мол: «На, держи тебе должность. Кушай, не обляпайся». Одновременно с этим он перевел взгляд на иллита и сказал:

— А тебя назначаю главным лекарем.

И стоило ему это произнести, как дварф с Налом синхронно вскрикнули, словно их в задницу ужалил шмель, и схватились за левую лопатку. Оттянув одежду и заглянув себе через плечо, они обнаружили там татуировку один в один напоминающую родимое пятно фор Корстеда. Она же — эмблема рода.

— Такого не случалось с эпохи Блуждающих Материков! — с безграничным восхищением в голосе проговорил Люмьен. — Еще когда по Миткаласу ходили…

— … герои! — закончил за него Налланномом.

Что ж. Радремон знал, что эти двое найдут общий язык.

— Я же говорил, что Рад из тех времен! — торжествующе воскликнул иллит, тряхнув щупальцами. — Древний дух вселился в своего потомка, чтобы возвратить утерянную славу своему роду! — он подошел к маркизу, схватил его за плечи и заглянул в глаза. — Род возрожден! Дар, ты вернулся? Дануа-ан?

— Нет, не вернулся. — коротко бросил фор Корстед, высвободившись из перепончатых ладоней.

— О-о. — протянул Нал, сделав шаг назад. — Ну, может, еще что-то нужно сделать…

— А что за история с духом? — заинтересовался дворецкий. Не зря он все-таки являлся ученым при прежнем правителе.

— Ты не знаешь? — удивился Налланномом. — Впрочем, конечно нет. Откуда тебе. Слушай…

Он пустился в плавание по волнам излюбленной выдумки, которая, будучи пересказанной множество раз, уже обрела уйму новых подробностей и деталей, о которых сам маркиз даже не догадывался. Люмьен же лишь подлил масла в огонь, сообщив, что основателя рода и вправду звали Радремон, чем вызвал искренний восторг у иллита.

А фор Корстед тем временем задумался, что в идее Нала, как ни странно, может быть некое зерно истины. Что если Миткалас и вправду является Шинатумом будущего?

Мало ли что могло измениться за семь с лишним веков.

История за давностью лет запросто несколько раз перепуталась, ландшафт преобразился, новые расы, скажем, вырвались из Бездны, а вторая луна… вторая луна и вовсе — иллюзия, к которой все так привыкли, что дали ей имя и придумали легенду!

Но тогда получается, что, для возвращения к семье, Радремону нужно переместиться не в пространстве, а во времени?.. Не было печали, называется!

— Мастер. — обратился к маркизу Люмьен. — Раз ты решил не надевать корону, то на территории какой страны будет существовать род?

— Ни на какой. — ответил фор Корстед, решая за что сначала взяться. — Вернее на своей. Банарв, изготовь какие-нибудь отличительные знаки для членов внешнего круга. Не из металла. Можешь кого-то нанять.

— Сделаем. — кивнул дварф.

— Но, Мастер! — не унимался дворецкий. — Так не бывает. Своя земля может быть только у королевства. Роды не могут существовать сами по себе. Они всегда располагаются на территории какой-то страны. Иногда нескольких. Так что если ты хочешь…

— Слушай внимательно, Люмьен И’Тальти. — перебил его Радремон, глядя слуге прямо в глаза. — Слушай и запоминай, потому что повторять я не буду. Я делаю то, что считаю нужным, и так, как считаю правильным. Мне глубоко плевать на правила, традиции, устои и конфликты интересов. Я чихать хотел на то, что ожидают от меня другие, будь они хоть королями, хоть императорами. Никто мне не указ, и мое слово — закон! Это ясно?

И пусть маркиз говорил спокойно, не повышая голоса, но в его глазах дворецкий увидел то, что, как он думал, похоронено глубоко в задворках его памяти. Там маленького мальчика били палками за провинность, которой тот не совершал. Он лишь взял на себя вину за своего лучшего друга — Люмьена. Потому, что считал, что так будет правильно. Что он сильный, он выдержит. А тщедушный Люм-изюм не переживет даже первого удара.

К сожалению, мальчик ошибся, и вечером его хоронила заплаканная мать и мигом постаревший отец. А Люмьен стоял рядом, глотая слезы, не в силах произнести ни звука.

С того трагического момента прошел уже не один десяток лет, и, казалось, все давно забыто и пережито. Но теперь затягивающие, словно омут, глаза нового хозяина против воли всколыхнули испытанные тогда эмоции. Страх, боль, стыд, трепет, чувство несправедливости и собственной ничтожности захлестнули дворецкого, похитив дыхание и заставив сердце испуганно замереть. Оно обратилось в покрытый коркой льда камень, не в силах сделать еще хоть удар, чтобы разогнать по жилам вмиг загустевшую кровь.

В себя Люмьен пришел через несколько секунд, когда проходивший мимо иллит сочувственно похлопал его по плечу. Таинственный, неизвестно откуда взявшийся потомок (а может и основатель) рода фор Корстедов успел уже выйти в коридор, а И’Тальти подумал, что только такие люди и вершат историю. И лучше бы им не перечить.

Никогда.

И ни при каких условиях.

Тем не менее, вытерев со лба холодный пот, дворецкий догнал господина и поинтересовался какие будут распоряжения.

— Для начала сообщи по всем моим землям, что у них теперь новый правитель. — приказал Радремон, вытянув руку, и догадливый слуга вложил в нее карту бывшего королевства. — Налоги пока оставим прежними. Но напомни казначею, что пустая казана — это преступление. У него два дня, чтобы предоставить мне план исправления ситуации.

— Мастер, казначей сбежал три года назад. — затаив дыхание, сообщил Люмьен.

Банарв сдавленно хрюкнул.

Маркиз вздохнул.

— Тогда назначь кого-нибудь из ученых, кто разбирается в финансах. — распорядился фор Корстед, поморщившись — Пусть отрабатывают свой хлеб. Условие то же. Два дня. — и, не дожидаясь утвердительного кивка, продолжил. — Где находятся древние данжи?

Дворецкий прямо на ходу указал на карте соответствующие