Читать книгу "Мой наполовину - Лила Каттен"

кого? Ты ему, – тычет на соседнюю комнату, видимо имея ввиду Олега, – уже сказала, от кого твой ребенок? Сказала кого воспитываешь? Думаешь нормальные мужики выстояться в очередь? Нет моя милая, тебя будут поливать помоями и вытирать ноги, пока ты кладешь свою жизнь на воспитание этого урода.

Меня будто ударили сильно в живот и скрутило так, что воздух исчез, а сердце… оно, кажется, вообще перестало биться.

Я развернулась и хотела бежать, но попала в руки Олега, который резко обхватил мои плечи и… и обнял…

Олег

Кто она?

Я смотрю на девчонку и ощущаю, как во мне блуждает злость от сорванной поставки эксклюзивной мебели, заказ которой ждут уже три недели. А срок вышел три дня назад.

Три. Мать его. Дня.

И вот ко мне в кабинет вламывается какая-то курьерша, накрывает на стол, а после пытается сбежать.

Я не должен был так себя вести, но повел.

Плохое определение для взрослого мужика, но я повел себя как козел. Знаю. Порой заносит. Но бывает редко, в основном под горячую руку никто не попадается. Однако не в этот раз.

Наорал, наговорил с три короба херни и приказал посмотреть на меня, потому что бесило, что она постоянно прятала взгляд.

Она посмотрела. И на этом можно заканчивать отрезок моей жизни, в которой все было правильно. Упорядочено до мелочей. Правда, сейчас я об этом еще не догадывался, разглядывая острое лицо, на котором виднелись конопушки редкие.

Она посмотрела на меня, но будто сковырнула что-то, после чего сердце впервые стало стучать в другом ритме. Дыхание ощущалось иначе, а легкие были освобождены от странной, не замеченной ранее скованности.

Я взрослый, давно разменявший четвертый десяток, мужик, рассуждаю о том, что меня зацепила какая-то девчонка лет восемнадцати на вид.

Но то ли это определение? К чему эта лиричность в мыслях? Если я могу сказать лишь одно – я пропал.

Я не имел на это никакого права. Но гребаные звезды, судьба, гороскоп, вселенная, что там еще модно сюда приплюсовать? Они столкнули нас сегодня здесь.

Один вопрос – зачем?

Моя жизнь упорядочена до мелочей? Но что это меняет? Если я не могу найти больше слов, даже для того, чтобы просто ее прогнать?

– Свободна, – это единственное слово, которое я вспомнил в этот отрезок времени, пока изучал бледно-голубые глаза с темной дужкой по краю. Может это все из-за них? Они удивительные, они притягивают взгляд.

Но что меня могло зацепить в ней еще?

Растрепанные слегка волосы? Простая одежда, которая скрывала под собой явно худое тело? Тонкие губы, которые еле шевелились, пока она говорила? Синяки под глазами, словно она спит через сутки?

Что из этого всего?

То, как она бегло говорила? Или же, как заикалась, когда я напирал?

А может, все это в совокупности?

Или же я просто заработался за эти несколько недель?

Падаю на стул и тупо закрываю глаза.

Я хочу в отпуск. Я просто хочу отдохнуть.

На телефон приходит оповещение от менеджера по производству, что заказ готов и я тут же забыв о еде, начинаю обзванивать грузчиков, доставку, заказчика и так далее по списку.

Повернув голову, вижу на столе накрытый ланч, который не мешало бы подогреть, но я понимаю, что сыт макулатурой, которая лежит на моем столе. Пятнадцать заказов без обработки. Денежный месяц выдался.

– Люда, ко мне, – вызываю помощницу.

– Да, Олег Михайлович, – она входит с улыбкой, а заметив стол с едой тут же сереет на глазах.

– Правильно думаешь. Штраф тебе и убери отсюда все. Сделай кофе. Покажи список тех, кто записан на завтра. Мне нужно окно на минут сорок с часу до двух, в этом промежутке.

– Сделаю.

– Все, кто на это время должны прийти, обзвони и назначь новое время.

– Конечно.

Отправляю смс жене, что я приеду на обед, как она и просила. А затем отложив телефон, пью свой кофе, постепенно перенося заказы в компьютер.

Почти до семи провожу время в офисе. Но разобрав каждый заказ спокойно еду домой.

Там накрытый стол. Теплый дом. Жена. Сын. Семья.

Все правильно.

Разговоры о работе, о том, как у кого дела. Что нового в школе, какой новый клиент у меня, или новости из бухгалтерии фирмы, где работает Алла.

– Кстати, мама звала к ним за город на Новый год. Ты как? – воодушевленно предлагает, забыв о том, что в прошлом году она обещала мне иное.

– Сейчас сентябрь на дворе.

– И что? Спланировать заранее свой отдых. Почему нет?

– Я хотел поехать в горы. Снять дом. Позвать друзей или без них.

– Я ненавижу горы, зиму и холод. Ты же знаешь, Олег, – тут же настроение падает до минимума.

– Знаю, и хочу, чтобы ты на этот раз забыла об этом и выполнила обещание.

– Нашел что вспомнить, – фыркает и встает из-за стола.

Нет даже желания с ней спорить о том, что будет через несколько месяцев. Встаю и ухожу в комнату. Принимаю душ и иду к Сергею. Но сын занят играми на джойстике и ему сейчас не до меня.

Засматриваюсь на экран телевизора и засыпаю прямо в гостиной.

Следующим утром, вдоволь прокляв диван, собираюсь на работу.

– Почему не разбудила, я не могу разогнуться, – спрашиваю Аллу, пересекаясь с ней в ванной.

– Я решила, что ты ушел в гостиную, потому что мы с тобой не нашли общий язык.

– Серьезно? И как часто я так поступаю? – разворачиваюсь и выхожу, поставив в памяти галочку сходить на массаж или в спортзал среди недели.

На обед идти жена в итоге отказалась, сославшись на занятость и я все это время сидел в офисе без особой работы. А потому мозг устроил мне штурм.

Да и если вспомнить сколько раз за эти сутки я вспоминал ту девушку, то число приблизится к десятку. Возможно, и больше.

Извиниться. Вот чего требовала совесть. А подсознание твердило, что я лгун. Однако слушать его я был не намерен. И позвонил в ресторан в четверг.

Я действительно хотел просто извиниться перед девушкой. Девушкой с невероятными глазами, отчего-то добавило подсознание.

События этого дня развивались вполне хорошо. Ладно я бы сказал. Заказ, который мог обойтись нам в круглую сумму неустойки, в итоге приехал по нужному адресу в крайний срок. Нас отблагодарили не только словами, а копилка будущих работ пополнилась новыми клиентами.

В обеденный перерыв я, продумав свою речь, ждал девушку, с которой в итоге мы уехали в больницу. Не понять происходящее было сложно. И я, если честно, хотел,