Читать книгу "«Святые» реликвии: миф и действительность - Сергей Александрович Арутюнов"

Голландии привозной — с XII в.), а также на то, что прядение на ручном веретене сменилось прядением на колесной прялке по всей Европе на рубеже XII–XIII вв.

Следует учесть также, что в Палестине в начале нашей эры хлопок и лен могли ткать на одном станке, но для шерсти применялись отдельные станки, что объяснялось иудейскими религиозными запретами смешивать при обработке изделия растительного (хлопок и лен) и животного (козья и овечья шерсть) происхождения. В средневековой Европе таких запретов не было, и поэтому в льняной европейской ткани скорее можно ожидать примесь шерстяных волокон. Все это, разумеется, не исключает полностью возможности европейского средневекового происхождения ткани, но делает его маловероятным, а более раннее ближневосточное происхождение — гораздо более реальным.

Среди загрязнений, имеющихся на ткани, обнаружены кусочки проволоки, остатки насекомых и, что особенно интересно, пыльцы. Анализ пыльцы установил, что она относится к 49 видам растений, из которых 16 встречаются в Северной Европе, 13 — представляют собой солелюбивые и пустынные растения, растущие только в Южной Палестине и бассейне Мертвого моря, остальные 20 встречаются в Юго-Западной Турции, Северной Сирии, районе Стамбула. Вывод специалистов — ткань соприкасалась с открытым воздухом в Палестине, Турции, Европе. Предположение о возможном занесении пыльцы в состав ткани ветром, прилетевшим издалека, исключается.

Кроме того, на ткани имеются 24 прожога на угловых складках — следы пожара 1532 г. Очевидно, для того чтобы очистить плащаницу от следов пожара, ее проварили в масле и частично промыли водой. Все это было установлено различными физико-химическими анализами.

Из всего этого набора данных о ткани наибольшее сомнение у скептиков вызывают результаты пыльцевого анализа. Они утверждают, что надежность определения ближневосточных видов растений под вопросом и что количество такой пыльцы очень невелико, она могла попасть на ткань случайно, например, с вещей, привезенных в Европу крестоносцами.

Один из самых острых вопросов, вокруг которого сталкиваются мнения как защитников, так и противников подлинности плащаницы, — это определение следов крови и краски в отпечатке образа.

Анализы, проделанные туринской комиссией в 1973 г., никаких следов крови выявить не смогли. Однако использованная в 1978–1981 гг. более современная методика позволила проводившим анализы специалистам утверждать, что в так называемых кровавых пятнах на плащанице есть следы таких компонентов крови, как гемоглобин, билирубин и др. Более того, они утверждают, что это не просто кровь, а именно человеческая кровь (точнее говоря, кровь существа, относящегося к приматам). Опять-таки скептики подвергают сомнению точность этих данных и выдвигают возражения, что белок обязан своим присутствием клею, на котором была приготовлена краска типа темперы, и, кроме того, что художник-фальсификатор мог использовать и настоящую кровь при изображении кровавых пятен.

Американские ученые С. Пелликорн и М. Эванс, исследовавшие под микроскопом участки ткани, считающиеся окровавленными, пришли к мнению, что большинство пятен действительно похожи на следы крови. Волокна ткани были окрашены в коричневый цвет, какой кровь приобретает со временем. Кое-где имелись микросгустки, похожие на свернувшуюся кровь, однако в ряде мест они были чересчур яркими. Возникла мысль проверить, способна ли кровь при каких-то особых условиях сохранить свою окраску. С этой целью в американских музеях начались поиски экспоната из ткани, имеющего на себе следы человеческой крови. Самым «древним» экспонатом оказалась рубашка американского президента Авраама Линкольна, бывшая на нем в день его убийства 14 апреля 1865 г. Срок ее давности был явно недостаточным, и вопрос о ярко-красных пятнах остался открытым.

Что касается краски, то на плащанице обнаружены очень незначительные следы красящих пигментов коричневого и красного цвета. Это окислы железа и киноварь. Однако их совершенно недостаточно, чтобы создавать видимое изображение. Оно всецело обусловлено потемнением целлюлозы самих волокон ткани в результате вызванной неизвестным фактором дегидратации (то есть обезвоживания). Учитывая, что плащаницу не менее 60 раз перерисовывали, мельчайшие частицы краски в процессе этого копирования вполне могли попасть на полотно. Таким образом, хотя частицы краски и обнаружены, тем не менее, сами по себе они не дают возможности утверждать, что образ на плащанице был нарисован.

Сторонники подлинности плащаницы как истинной реликвии распятия Христа приводят в подтверждение своей концепции ряд характерных мелких деталей, выявившихся в ходе исследования отдельных участков изображения. Выяснилось, что они совпадают как с описанием казни Христа в Евангелиях, в первую очередь в Евангелии от Иоанна, так и со ставшими известными в результате недавних археологических раскопок в Палестине деталями обряда римского распятия в Палестине и еврейского похоронного ритуала начала нашей эры.

Терновый венец, судя по капелькам крови на отпечатке головы, имел форму шапочки, похожей на митру. Именно такой была форма короны как атрибута власти на Востоке. Почти все европейские средневековые изображения Христа рисуют его в венце, имитирующем корону европейского типа, то есть в виде обруча. Лишь в позднем средневековье, как многие считают, под влиянием образа на плащанице, появляются изображения Христа в митрообразном венце и с гвоздями, вбитыми не в ладони, а в запястья. Однако сторонники поддельности плащаницы, среди них известные судебно-медицинские эксперты, утверждают, что кровь не могла протечь аккуратными струйками через волосы, а должна была загустеть и расплыться в них.

Прическа человека на плащанице совпадает с наиболее распространенной прической у евреев начала нашей эры: это волосы, спадающие на плечи, борода, усы. Кроме того, по мнению ряда экспертов, у него была косичка на затылке. Если первые три компонента представлены на всех иконах, то прически с косичкой нельзя найти ни на одном известном средневековом изображении Христа. Ни один письменный источник раннего христианства не упоминает о наличии косы у Христа, однако ничего невероятного в такой прическе нет. Возможно, что евангельский Христос, как и ветхозаветный Самсон, был назореем, то есть человеком, посвятившим себя служению богу. В число ритуальных правил, соблюдавшихся назореями, входил запрет стричь волосы. Возможно, длинные, никогда не подстригавшиеся волосы сами непроизвольно свивались в локоны или косы, а, может быть, порвавший с ортодоксальным иудаизмом Христос мог заплетать косу намеренно — это все лишь предположение, ибо ни история, ни мифология христианства нам ничего по этому вопросу не говорят. Но нельзя не считаться и с мнением скептиков, утверждающих, что рисунок на плащанице, напоминающий косу, происходит не от отпечатка волос, а от перемены направления ткацкого челнока в этом месте, то есть образован фактурой самой ткани.

Тело человека на плащанице полностью обнажено. Это идет вразрез со средневековыми представлениями о приличиях, в соответствии с которыми распятый Иисус Христос всегда изображался в одежде: сначала в хитоне, впоследствии — в набедренной повязке.

Большой интерес вызвали проявившиеся при микрофотографировании в поляризованном свете и при компьютерном сканировании изображения (когда по