Читать книгу "Настоящий Американец 4 - Аристарх Риддер"

захотел есть.

— Срочная новость! — заголосил тот же самый диктор, когда я спустился пообедать. — Неизвестные вломились в Рокфеллер-центр и принялись там все крушить. Полиция приехала на место происшествия только через полчаса! Наш корреспондент отправился в департамент полиции Нью-Йорка за разъяснениями.

Рокфеллер-центр? Интересно, кому не угодил? Это точно не мои эльфы. После акции с елями, я велел Джейку залечь на дно. Вот черт, там же офис Меррил Линч, а я с ними веду дела. Ладно, ребята они не бедные, новый офис арендовать для них не будет проблемой.

Выкинув их их трудности из головы и сделав радио погромче, я продолжил заниматься приготовлением еды. Было интересно что там в Нью-Йорке происходит, и я боялся пропустить подробности. И только после того, как я закончил обедать, сообщили, что полиции Нью-Йорка все же удалось взять ситуацию под контроль.

Немного недовольный профессиональными действиями стражей порядка, я вышел из дома подышать свежим воздухом.

— Ух ты! — удивился я обилию снега, что выпал за всего лишь утро. Обреченно вздохнул и пошел за лопатой. Рождество-Рождеством, а порядок перед домом должен быть всегда.

— Фрэнк, может и у меня дорожку расчистишь? — прокричала мне со своего крыльца миссис Пэйдж. — А то дворник только в понедельник появится.

— Конечно, Пэгги, — помахал я ей рукой. Добрососедские отношения тоже было важно поддерживать.

Орудуя лопатой, начал было насвистывать привязавшийся в последние дни мотивчик про елочку, но тут же заткнулся. С подозрением покосился на дом миссис Пэйдж. На крыльце уже никого не было.

«Вот так и прокалываются шпионы» — мысленно выговорил я себе.

— Привет, Фрэнк, — женский голос заставил меня вздрогнуть. Я развернулся, всмотрелся в лица девушек, пытаясь понять слышали ли они мой свист.

— Привет, красавицы, — не обнаружив для себя ничего опасного, я изобразил радость от встречи.

— Ты уже слышал про Нью-Йорк? — спросила Катрин.

— Слышал, — я остановил работу и навалился на лопату, понимая, что разговор будет долгим.

— Кто-то разнес Рокфеллер-центр, — несмотря на мое признание, поспешила продолжить Сара, оправдав мои приготовления.

Обе девушки вышли на прогулку в длинных шубах, а их ноги, обутые в ботинки, утопали по щиколотку в снегу.

— А чего вы пешком? — перебил я Сару. Слушать по второму разу о событиях в Нью-Йорке не хотелось.

— А что нам на лыжах надо было идти? — рассмеялась та в ответ.

— Так было бы удобнее, — пожал я плечами, рассматривая не очищенную дорогу и следы на ней от двух пар ног.

— Фрэнк, может прокатишь нас на своем мотоцикле на лыжах? — неожиданно попросила Катрин.

— Нет, лучше на той тачке с прозрачным капотом, — Сара поспешила внести и свое предложение.

— Видите, я занят? — для наглядности я постучал лопатой по снегу.

— Ну, Фрэнк, будь душкой. Не вредничай, — насели они на меня.

— На такой дороге автомобиль себя не покажет. Поэтому из развлечений сегодня только езда на снегоходе, — ожидаемо сдался я.

Отставил лопату и пошел в гараж.

— Втроем поместимся? — спросил я их. Нет, обе девушки были стройные, сомнения вызывали их объемные шубы.

Утрамбовались, и я повез их к Билли. Не одному же мне страдать. А у него второй снегоход есть. Так хоть гонки можно устроить.

В итоге нас опять собралась толпа. Билли со Сьюзен, откуда-то появились Майкл Дэвис с сестрой Джессикой и кузиной Донной, ну я с Катрин и Сарой.

В общем, вернулся я домой уже под вечер и сразу нарвался на упреки миссис Пэйдж. Пришлось до самой темноты махать лопатой, восстанавливать свою просевшую репутацию.

В дом я зашел уставшим до боли в мышцах, по сложившейся уже привычке включил радио и завис.

— Срочная новость! Протестующие штурмуют мэрию Нью-Йорка!

— Вот это поворот! — не сдержал я эмоции.

***

В небольшой квартире Верхнего Ист-Сайда каждое утро, даже рождественское, начиналось с чашечки кофе и разговора за ним

— Это всё происки коммунистов и евреев, пани Войцеховская. Только эти дети антихриста способны покуситься на святой день! — убежденно заявил пожилой мужчина с фанатичным блеском в глазах.

— Святой отец, вы в этом уверены? — недоверчиво переспросила женщина у Збигнева Каминьского, служившего уже четвертый год в католическом приходе святого Игнатия Лойолы в Верхнем Ист-Сайде.

— Конечно, пани Войцеховская, я на эту публику насмотрелся еще у нас дома в Польше.

— Разве в Варшаве, когда вы там служили были коммунисты? — удивилась похожая на пышку экономка.

— Нет, красных тогда, слава Всевышнему, в Варшаве не было. Но вот на евреев я в своё время насмотрелся, — его глаза полыхнули очистительным огнем.

Пан Каминьский родился во Львове, в те времена называвшимся Лембергом. Еще в отрочестве он понял, что его призвание — служить католической церкви. Обучение в иезуитском колледже отточило его природное красноречие и довольно быстро пан Камильский, будучи молодым ксендзом, стал горячим сторонником Пилсудского и превосходным оратором чьи речи были способны завести толпу. Его талант заметили и дали собственный приход в столице Герцогства Варшавского.

Когда в тридцать девятом году немцы в очередной раз покончили с польской государственностью, пан Каминьский благоразумно решил, что всякая власть от Бога и продолжил служить в своём приходе. Тем более, никакой сделки с совестью он не совершал. При всей нелюбви к немцам, он разделял их политику по отношению к евреям, русским и коммунистам. И даже открыто поддерживал ее.

По этой причине этот отличный образец христианских ценностей не стал дожидаться, когда ненавистные им красные снова возьмут Варшаву и спросят за смерти евреев, русских и коммунистов, а благополучно бежал на Запад. Сначала во Францию, откуда чудом сумел уехать в Аргентину, где вскоре громко заявил о себе. Его способности были по достоинству оценены в Ватикане и четыре года назад он получил назначение в Нью-Йорк.

— Знаете, пани Войцеховская, хуже всего это то, что власти совершенно ничего не сделали, чтобы оградить нас от подобного святотатства! — продолжил святой отец свою обличительную речь, как это у него бывало, войдя во вкус. — Не иначе мэр Вагнер в сговоре с этим сбродом. И зачем нужны эти выборы если на них побеждают люди наподобие Вагнера? — усомнился он в целесообразности американской демократии.

Покончив с завтраком, пан Каминьский, как обычно, отправился на место службы. И четверть мили обдумывал проповедь, которую по своему обыкновению собирался прочитать после мессы.

В это воскресное утро народу в церкви святого Игнатия собралось небывалое количество. Очень многие его прихожане, даже те, кто были объективно плохими католиками пришли послушать красноречивого падре, который несмотря на то, что английский был для него не родной язык, умел забраться в душу к каждому и дотронуться до