Читать книгу "Кошки-мышки с мафией - Андрей Трушкин"

Проф опять побегал по комнате, словно какая-то мысль не давала ему покоя, и обратился на этот раз к Мензурке:

— Видите ли, Сергей Антонович, нам удалось синтезировать вещество, которое поистине обладает уникальными свойствами. Соотношение его удельного веса и резистентности к деформации просто фантастическое. Двигатель, сделанный из такого материала, будет работать гораздо дольше, чем обыкновенный, произведенный на основе металлотехнологий. Броня из такого вещества может сделать танк втрое легче. Это значит, что улучшатся показатели его ходовых качеств, грубо говоря, увеличится скорость. То же относится и к плавательным средствам. Я уж не говорю про космос. Тут перспективы просто фантастические. Промышленное освоение этого вещества может привести к тому, что резко снизятся затраты на себестоимость бытовой продукции, да и экологическая обстановка улучшится — потому что оно не токсично вовсе. С таким веществом можно догнать и обогнать не то что Америку, но и Японию! Вы представляете, что нашли на улице ваши ребята? Это же новый виток промышленной революции!

Не знаю, как у Мензурки, а у меня просто голова пошла кругом. Ни фига себе жвачечка!

— Подведем итог, — глубоко вздохнул проф. — Вас, ребята, и вас, Сергей Антонович, я попрошу никому про все это не рассказывать. Сейчас в первую очередь нам необходимо запатентовать это вещество и новую технологию. Еще сегодня утром я считал, что это преждевременно — еще не закончилась серия опытов, технические показатели вещества могут быть улучшены. Но, теперь, как я вижу, ждать нельзя — наша страна может потерять приоритет и юридические права на изобретение. Так что я завтра же свяжусь с НИИ патентной экспертизы и с нашей спецслужбой. А вам, ребята, придется потом показать, где вы нашли эту "жвачку". Надеюсь, милиция во всем разберется.

На этом наш разговор и закончился. Вышли мы, значит, через проходную, с Мензуркой попрощались и поплелись домой. Если бы мы знали, что нас ждет там!

Из рассказа Коли Затевахина

Нас грела слабая надежда, что предкам надоест сидеть в плохо прогреваемой дощатой дачке и они вернутся домой раньше субботы. Но мы плохо знали наших родителей! Они, как выяснилось позже, за время своих отгулов решили отгрохать вокруг нашей фазенды глухой забор! А такие дела, как известно, за один день не делаются.

Так что оставили нас маманя и папаня на произвол судьбы, как двух цыганят на Курском вокзале. Оно и понятно почему. Папаня все время говорил, что мы, мол, здоровые лбы и сами в состоянии о себе позаботиться. С этим мы охотно соглашались, особенно когда предстояло отпрашиваться на дискотеку в наш Дом культуры. Но вот теперь, когда мы столкнулись не с киношными, а с самыми настоящими преступниками, без пудовых кулаков папани было как-то неуютно…

Размышляя обо всем этом, мы поднялись на наш этаж и, увидев дверь своей квартиры приоткрытой, вздохнули с облегчением. Теперь-то уж точно нам не надо будет ломать голову над тайной исчезновения дяди Бори и секретной пластмассы из институтских лабораторий.

Однако обрадовались мы рано. Как только дверь, жалобно скрипнув, отворилась, мы поняли, что в квартире что-то не так. Да куда там "что-то не так"! Слишком слабо сказано! В квартире все было вверх дном, будто здесь вершился капитальный ремонт широкого профиля.

Одежда с вешалки в прихожей валялась на полу, и чьи-то грязные ботинки нагло прошлись прямо по ней. Все пузырьки, зубные щетки, пасты и кремы в ванной были бесцеремонно сброшены вниз — на кафель. В туалете со сливного бачка была сорвана крышка, и вода, сварливо журча, вытекала прямо в унитаз.

Наша гостиная напоминала поле боя русских монахов с ханом Мамаем. Все дверцы стенки были отворены. Хрустальные обломки благородных фужеров вперемешку с тусклым свечением обычного, стаканного стекла блестели на полу. Все ящики секретера были вывернуты наружу. От телека неизвестные оторвали заднюю крышку, и теперь бедный "Горизонт", словно лошадь со вспоротым брюхом, вывалил свои разноцветные кишки-провода. Даже люстра была лишена всех своих плафонов!

Но форменный разгром мы нашли в нашей с Толькой комнате. Здесь бандюги не поленились даже отодрать плинтус от стен и поднять линолеум! Я уж не говорю об остальном: матрацы, радиоаппаратура, книги — все было расчленено и проверено досконально.

Ошарашенные, мы с Толькой посмотрели друг на друга.

Толька спросил:

Слушай, неужели они искали…

Точно. Эту проклятую жвачку! — умиротворенно ответил я.

Из рассказа Толи Затевахина

Значит, как только мы этот разгром до конца узрели, Колька говорит:

— Слушай, неужели они искали…

Я тоже так думал. Дело было в проклятой жвачке, что я стырил в избушке — складе фирмы "Банзай"!

От всего этого у нас, значит, башка пошла кругом. Мы присели на мою развороченную кровать и стали соображать, что нам делать дальше.

Самая главная мысль до нас с Колькой дошла одновременно. Мы бросились к окну — и точно! — на лавочке рядом с песочницей сидел и небрежно курил Моченый!

Ну что мы были за идиоты — не могли сразу догадаться, что раз они "жвачку" не нашли, значит, будут искать нас. А где нас лучше всего поймать? Дома, когда мы по папочке с мамочкой соскучимся!

Это же просто, как три рубля!

Только все это в наших мозгах прокрутилось, как к подъезду подкатил "Jeep Cherokee", и из него вывалили гражданин Косопузов и… начальник отделения милиции Сивуха.

Моченый подал знак, что, мол, все нормально, мы в квартире, и вся троица пошла в сторону нашего подъезда!

Тут я заорал:

— Колька, линяем!

Опрокидывая остатки мебели, мы выскочили в коридор. Но деваться нам было абсолютно некуда — квартира на пятом этаже пятиэтажного дома! Колька принялся, как псих, значит, трезвонить в двери соседей, но я-то сразу понял, что к ним сейчас не достучишься — все на работе!

Я побежал в нашу квартиру, ворвался в, кладовку, где папаня хранит инструменты. Здесь, конечно, был тоже полный бардак, так что ту вещь, которая мне была нужна, и искать-то не пришлось. А нужен мне был всего-навсего изогнутый гвоздик, которых вокруг было предостаточно, благо папаня никогда погнувшиеся гвозди не выбрасывал, а складывал в старую банку из-под краски — до худших времен.

На наше счастье бандиты не торопились. Пока они чапали наверх, я в это время уже забрался на лестницу, ведущую на чердак, и судорожно пытался открыть замок на люке. От страха — чего там скрывать, жутко было слышать равномерные шаги бандитов по лестнице! — руки у меня тряслись, и гвоздь ходил ходуном, попадая совсем не туда, куда мне хотелось.

Банда была уже на четвертом этаже, когда жирный, как бегемот-тяжеловес, Сивуха взмолился и попросил "минутку раздыхнуть".

Я, значит, сделал последнюю отчаянную попытку, и замок, недовольно щелкнув скобой, словно стальной челюстью, открылся.