Читать книгу "Кино для взрослых - Евгений Игоревич Новицкий"

поддакнул я.

— Может, так и есть, — задумчиво сказала Варя. — В каком-то фильме было — установили подслушивающее устройство (кажется, как раз прямо в стол) и таким способом поймали преступника.

— Ну нас-то с вами не за что ловить, — слукавил я. На самом деле ощущение, что именно сейчас я делаю нечто преступное, у меня только усиливалось.

16

Я понимал, что пора уже выкладывать карты на стол, но не знал, как к этому подступиться. Я ожидал, что Варя еще раз спросит меня, кем я работаю, но она отвлеклась на оркестр, который заиграл мелодию Зацепина из «Кавказской пленницы». Дивная, конечно, мелодия. Не позвать ли мне Зацепина в свою следующую картину? Она вполне может оказаться смотрибельной уже из-за его музыки. Плюс Варвара! — вспомнил я. Если все выйдет. Меня уже гложут сомнения…

Когда номер закончился и Варя вместе с еще несколькими посетителями зааплодировала, я слегка наклонился к ней и, стараясь говорить беззаботно, произнес:

— Представьте, а я тоже кинорежиссер!

Разумеется, это прозвучало чрезвычайно фальшиво. Я бы не удивился, если бы Варя все поняла и в ту же секунду выплеснула мне бокал с вином в физиономию. Впрочем, у нее сегодня еще будет повод сделать это.

А пока что я увидел на ее лице лишь искреннее удивление.

— Правда? — приложила она руку к груди.

— Да. — Я изобразил некое подобие голливудской улыбки.

— И вы работаете на «Мосфильме»?

— Точно так.

— Ну тогда вы, конечно, знаете моего мужа! — радостно воскликнула Варя.

Так, а что делать теперь? Тоже удивляться, когда она скажет, что ее муж — Волнистый, или…

— Мы с ним вместе учились, — решил признаться я.

Варя по-прежнему не раскусила, что я в сговоре с ее муженьком (или сыграла, что не раскусила):

— То есть вы с ним… А, понимаю! — вдруг возликовала она. — Я же сказала, что его зовут Валера — и вы догадались, правильно? Валера Волнистый. С ним вы и учились, да?

— Именно с ним, — подтвердил я.

— Ясно. Валерий — не такое уж частое имя. Наверное, других режиссеров Валериев у вас и нет на «Мосфильме»?

Я задумался:

— Да нет, есть и еще. Как минимум Валерий Усков. Но он всегда работает с Краснопольским… Может, и еще кто-то есть, но…

— …Но интуиция вам подсказала, — охотно закончила за меня Варя, — что мой муж — именно Валера Волнистый.

— Примерно так, — не возражал я. — Куда нам, режиссерам, без этой самой интуиции…

Я напряженно ждал, что Варя вот-вот все сообразит. Да и как тут не сообразить? Мосфильмовский режиссер по имени Аркадий подсаживается к ней за столик именно после того, как она отвергла сценарий мосфильмовского режиссера по имени Аркадий… Даже если бы она была глуповатой (чего по ней никак не скажешь), то и тогда давно бы все поняла. Или, как и расписывал Волнистый, она просто-напросто настолько деликатное существо, что ни за что не позволит себе вогнать собеседника в конфуз?..

— И над чем вы сейчас работаете? — совершенно спокойно спросила Варя. Ни в звуках ее голоса, ни на ее лице я не заметил никакого притворства, ни малейшей неискренности. Да и как заметить? Я ведь уже в курсе, что она превосходная актриса. А если к тому же и чистейший человек… Почему-то и в этом последнем утверждении я теперь совершенно не сомневался.

— Недавно закончил новый сценарий, — отвечал я, глядя Варе прямо в лицо, хотя мне до смерти хотелось куда-то спрятать свои глаза.

— А о чем он? — спросила Варя и, не дождавшись ответа, опустошила свой бокал. Я подлил ей вина. Может, она просто пьяна — вот и не может связать концы с концами? Волнистый, небось, еще до меня ее тут накачал. Какой подлец все же. Уж такие, как он, не понаслышке знают, как легко уговорить пьяную женщину на все, что угодно.

— Мой сценарий… о двух девушках, которые очень похожи друг на друга, — сказал я и чуть не зажмурился, боясь увидеть реакцию Вари. Как бы ловко она сейчас ни продолжила изображать невозмутимость, я ей уже не поверю…

17

Варвара как будто совершенно искренне поразилась моим словам:

— Вот как?! Прямо интересно… Вы словно сговорились там на «Мосфильме»… Я, представьте, совсем недавно читала один сценарий — муж принес, — и там тоже было про двух то ли сестер, то ли не сестер, а просто двойников, я так и не поняла, если честно…

Я был озадачен. Может, мы поменялись ролями — и теперь не я, а она морочит мне голову? Что ж, буду ей подыгрывать, что мне еще остается…

— Вероятно, это был мой сценарий, — тяжело вздохнул я. Варя застыла на мгновенье, но тут же хлопнула себя по лбу:

— Господи, и как я не сообразила! Ну конечно — это наверняка был ваш сценарий. Как он там у вас называется?..

— «Предчувствие».

— Точно! Ой, тогда извините… Я такая несообразительная…

— Варя, ну что вы, за что вы извиняетесь? — Я машинально дотронулся до ее руки и почти уже присовокупил: «Это мне надо извиниться перед вами», однако она меня опередила:

— Нет-нет, мне надо быть повнимательнее и пологичнее. Валера постоянно смеется над моей странной логикой — вернее, над ее отсутствием. Так что еще раз извините. Вы рассказываете про свой сценарий, а я ничего не понимаю — и спокойно говорю, что читала этот самый сценарий и не удосужилась даже разобраться… То есть я же прочитала его по диагонали, можно сказать, и вот… наговорила тут сейчас чего-то не того… Я к тому же немного пьяная. Простите.

Напоминание о том, что она пьяная, словно придало мне храбрости — и я уверенно положил свою руку на ее:

— Варя, правда, вам абсолютно не за что извиняться. Наоборот, для меня очень ценно ваше мнение об этом сценарии. Вы сказали, что не поняли его, — и это очень хорошо. Не то хорошо, что не поняли, а то, что сказали об этом. И я вас очень прошу высказать свое мнение до конца. Не думайте о том, что это мой сценарий, а давайте воспринимать его просто как чье-то произведение, как вещь в себе. И, пожалуйста, пусть вас ничто не смущает, говорите то, что думаете. Вам он не понравился, верно?

Варя осторожно высвободила свою кисть из-под моей:

— Я так не сказала.

— Вы просто не успели. Надо было мне не признаваться в том, что это мое сочинение, пока вы не договорили до конца.

— Да нет, я как раз уже все сказала — все, что могла. Я не разобралась, прочла невнимательно — ну и, конечно, ничего