Читать книгу "Описание послевоенных боев германских войск и фрайкоров. Вывод войск с Востока - Коллектив авторов"

ноября поляки без особого труда захватили доверенное им австрийцами Люблинское губернаторство, а непосредственно перед переворотом в Германии – и Варшавское генерал-губернаторство. Большая часть состоявших почти исключительно из ландштурма оккупационных войск совершенно разложилась и была, за немногими, но достойными исключениями, без всякой борьбы разоружена и вывезена.

Ранним утром 12 ноября Варшаву покинул генерал-губернатор, а 19 ноября – и последние воинские части, сохранившие свою организационную структуру.

Тем самым путь через Конгрессову Польшу[45] и Галицию для любого сообщения с востока и юго-востока был закрыт. Немногочисленные составы, добровольно или вынужденно выбравшие путь через польские магистрали, были разоружены и ограблены. Таким образом, армия на Востоке разом лишилась всех коммуникаций, которые она могла бы использовать для снабжения и вывода своих войск, за исключением дорог, что вели в Восточную Пруссию через Литву и через оспариваемый несколькими только что возникшими национальными государствами район Брест-Литовск – Белосток. Обеспечение бесперебойного движения по этим дорогам было жизненно важным вопросом, решение которого выпало на долю в первую очередь тыловой инспекции «Буг», недавно созданного военного губернаторства Литва и штаба 3-го резервного корпуса.

Штаб 3-го резервного корпуса в южной Литве

11 ноября Главнокомандующий на Востоке поручил выделенному из состава 10-й армии 3-му резервному корпусу скоординировать обеспечение мер безопасности западнее так называемой заградительной линии, т.е. бывших позиций 1917 года, и к востоку от Варшавского генерал-губернаторства. Корпус двинулся маршем в Брест-Литовск, однако по пути его повернули на Белосток. 17 ноября он принял командование в южной Литве, где была наиболее сложная ситуация, поскольку речь шла об особенно яростно оспариваемой территории. В действительности военный округ Южная Литва уже совершенно развалился. Каждый хотел как можно быстрее домой, к тому же оккупационные войска по большей части состояли из уроженцев области верхнего Рейна, которой угрожал противник. Поляки, используя возникшую у немцев неразбериху, отчаянно пытались прибрать к рукам большую часть литовских и украинских территорий. Они были готовы пойти на компромисс, однако требовали непременных гарантий согласно заключенным соглашениям. Стремлением их было захватить как можно больше оружия, опередив тем самым большевиков: предполагали, что они идут по пятам за отступающими немцами. Так как поляки были переполнены самыми высокими патриотическими чувствами и могли рассчитывать на поддержку большей части местного населения, недооценивать их не стоило.

Угроза со стороны большевиков пока была не основной, а интересы литовцев пересекались с немецкими.

Имеющиеся части – кроме штаба военного округа Южная Литва, ландштурменные батальоны Карлсруэ и Хагенау[46], 3-й конно-егерский полк, одна батарея 253-го ландверного полка полевой артиллерии и 1-й батальон полевого рекрутского депо 10-й армии – к началу революции были распределены по всей территории. В разной степени они оказались беззащитны перед внезапно появившимися, хорошо организованными бандами. Слабость их только увеличивалась из-за слишком ранней отправки жителей имперской земли Эльзас-Лотарингия и уроженцев левого берега Рейна. Отдельные посты частью отошли в уездные города, частью – просто позволили себя разоружить или пешком устремились к ближайшей границе. Уговоры солдатских советов не имели успеха. Войска яростно требовали назначить определенный срок, в который должна будет последовать их отправка. Сам Белосток был в особой опасности, так как там собирались все ненадежные элементы, разного рода симулянты, бежавшие русские военнопленные и тому подобное.

В конце декабря железная дорога и важнейшие пункты вверенной территории[47] еще более или менее охранялись. Постепенно стихли и стычки с поляками, особенно когда им пришлось обратиться за помощью к немцам в ходе своих попыток отобрать у большевиков Вильну. Так или иначе, к Новому году угрозу прекращения железнодорожного сообщения между Брест-Литовском и границей Восточной Пруссии можно было считать снятой.

В таком положении в основном все и оставалось вплоть до подхода последних частей с Украины. Во второй половине января в приграничных уездах поляки стали наращивать силы, по-видимому, в связи с событиями в северной Литве. Однако попыток прорваться силой через занятые немцами территории, чего опасалось германское командование, польские отряды не предпринимали, ограничиваясь нападениями на отдельные участки и посты. Прохождение через этот район многочисленных кавалерийских соединений, отступавших с Украины походными порядком (1-я кавалерийская бригада, баварская 4-я кавалерийская бригада[48], Конногвардейский полк, 9-й конно-егерский полк[49]), привело к укреплению власти немцев. 5 февраля в Белостоке было заключено новое соглашение с поляками, согласно которому гарантировался беспрепятственный отход германских войск по всем коммуникациям, проходящим по польской территории восточнее условленной демаркационной линии. В качестве ответной меры им была обещана посылка нескольких батальонов с кавалерией и артиллерией маршем на Волковыск против большевиков. Договор был соблюден соответствующими инстанциями. Последние германские части без опасностей достигли родной страны. 22 февраля, выполнив свою задачу, штаб корпуса смог отправиться на Родину.

Бои тыловой инспекции «Буг»

Соседняя с юга с 3-м резервным корпусом тыловая инспекция «Буг» (инспектор – генерал-лейтенант фон Дирингсхофен, начальник штаба майор Анумон) после переворота оказалась в крайне тяжелом положении. После наступления армий на Востоке весной 1918 г. она распоряжалась территорией по обе стороны Буга, оставленной фронтовыми частями, и подчинялась Главнокомандующему на Востоке. Уже в начале ноября тыловой инспекции «Буг» пришлось столкнуться с последствиями распада австро-венгерской Восточной армии, поставившими ее перед необходимостью держать оборону как на южном, так и на западном направлениях. К тому же действия солдат и населения в управляемом австрийцами Люблинском губернаторстве принимали все более большевистский уклон. Для этой цели Обер Ост предоставил в распоряжение инспекции 14-й драгунский полк. Трудности усиливались из-за действий тайных организаций поляков и постоянного притока русских военнопленных.

После мятежа в Варшаве немедленно начались беспорядки в польских округах Менджирец[50], Парчев и Янов. Их подавление не удалось из-за обструкции со стороны некоторых тыловых частей: иные из них, вообще не обученные, никогда не бывавшие в бою, не желали подвергаться опасностям боя. Разбросанные по всей территории хозяйственные отряды, численностью в два-три человека, часто разоружались повстанцами. Другие в знак признания условий перемирия вообще не оказывали сопротивления. Даже в крупных соединениях по решению их солдатских советов личный состав часто сдавал оружие полякам.

Округа Менджирец и Янов временно оказались потеряны. Их быстрое отвоевание было заслугой ударных частей тыловой инспекции, образованных по большей части из ее офицеров. Крупный гарнизон Парчева отказался стрелять, так как война окончена, и вынужден был отступить в Брест, хотя ему противостояли лишь слабые польские банды. На произвол судьбы бросили своего коменданта войска во Влодаве. Только тыловые управления в Бяле, Ковеле и Голобах[51] оставались под контролем своих командиров.

Под впечатлением