Читать книгу "Тайна Лоэнгрина - Елена Васильевна Ленёва"

родственников обращался к вам с расспросами по поводу русского Эппенштейна?

– М-м… Я не помню, – она покачала головой. – Нет, я не помню. Вряд ли. Только тети потом очень сокрушались. Их ведь тоже опрашивали полицейские.

– Да, я нашел их показания в деле. – Шлоссер вздохнул. – Тогда у меня будет просьба к вам. Знаю, что это нелегко. Вам понадобится время, я понимаю.

– А что именно вас интересует?

– Вы рассказали о юбилее Эльзы и Агнет. Сказали, что там было много родственников: близких и дальних. Вспомните, кто там был. Я понимаю, что вы можете кого-то забыть, но все же. Я вас не тороплю. Завтра или послезавтра…

– Пфф… – Грета недовольно фыркнула. – Я не гарантирую, что всех вспомню. Неужели это важно?

– Не знаю. Мне кажется, эти люди… кто-то из них мог желать смерти Вольфу. Это может быть ниточка. Связь. Кто-то же убил его. Вольф приехал к сестрам. А этот «кто-то» уже знал, что он находится там. Он знал также, что гость потом отправился к вам. Мы можем предположить, что сестры рассказали о визите гостя не только вам. Кому? Сколько людей узнали о его существовании от них? Сестер расспросить мы не можем…

Сильва перебил Шлоссера:

– Подождите… Но даже если предположить, что сестры рассказали о визите Вольфа кому-то еще, зачем этому кому-то убивать его? Вы считаете, что в этом замешаны родственники?

– Мой племянник прав! – подтвердила Грета. – Какой смысл кому-то из наших… э-э… очень дальних родственников убивать несчастного Вольфа?

– Надо отработать все версии. А что, у вас, Сильва, есть свои соображения?

– После того, что рассказал ваш Ганс… я подумал, возможно, убийство как-то связано с работой отца. Он ведь устроился на работу. И еще. Вы говорили, что заказчик торопил убийц, настаивал, чтобы это произошло здесь, в Баварии. Возможно, он не хотел, чтобы убийство связали с Нижней Саксонией.

– Хм… Интересная версия. – Шлоссер задумался, затем обратился к Грете: – Фрау Генриетта, не рассказывал ли Вольф что-либо о своей работе, коллегах? Может, он опасался кого-то?

– Мне кажется, наоборот. Он был очень доволен. Говорил, что нашел хорошо оплачиваемую работу и теперь может пригласить семью. Что его зарплаты хватит даже на учебу сына в университете.

– Так, может, он кому-то составил конкуренцию? – гнул свою линию Сильва.

– Вы считаете, что, заняв должность обычного инженера, он кого-то потеснил? И это может вызвать настолько сильную ненависть, чтобы убрать конкурента?

– Я понимаю, выглядит странно. Но меня зацепил тот факт, что с отцом хотели расправиться как можно скорее. Причем на территории Баварии. Почему? Может, безопаснее было, наоборот, подстеречь отца у собственного дома, организовать такую же драку… Или я неправ?

– В ваших словах есть логика. Будем рассматривать эту версию, Сильва, – повторил Шлоссер и поменял тему: – Вы нашли документы, о которых я вам говорил?

– Конечно. Выгреб у деда все семейные тайны. – Сильва рассмеялся. – Правда, тайн оказалось немного. В архивах нашел метрические свидетельства о времени рождения и крещения предков по линии отца, начиная с середины девятнадцатого века. Запись об Ульрихе Генриховиче Эппенштейне, тысяча восемьсот шестьдесят второго года рождения, я обнаружил в метрической книге церковно-приходского архива городка под Владимиром. В этом же городе его отец, Генрих, женился на Марии Скобелевой, принадлежащей мещанскому сословию, и принял православие. У них родился Ульрих (православное имя Юрий) и еще через два года дочь Елена. Проследить наследников Елены мне не удалось. А вот у Ульриха были наследники мужского пола: сначала мой прапрадед Георгий, потом прадед Иосиф и, наконец, мой дед Рудольф. Дед жив, ему сейчас восемьдесят шесть лет. Потом отец и я. У меня детей пока нет. Не успел.

– Надеюсь, ты планируешь однажды жениться и продолжить свой род, дорогой племянник? – спросила Грета.

Вопрос был неожиданным, Сильва даже смутился.

– М-м-м… – промычал он невнятно.

– Надеюсь, ты не из этих… из модных течений?

– Чего? Бог с тобой, Грета. Ну и мысли у тебя! Я что, похож на додика?

– Хрен вас поймешь, молодых.

Шлоссер кашлянул, сдерживая улыбку.

– Вот. Смутила герра подполковника.

– Ничего-ничего. – Шлоссер заглянул в свой блокнот и продолжил: – Ваш отец был православным?

– Да. И отец, и дед. И теперь я знаю, что вся немецкая родня до колена Генриха Эдуарда, женившегося на православной русской Марии, приняли православие. А Грета мне рассказала и о более ранних Эппенштейнах. Но они были лютеранами. Так, Грета?

– Да, это так. У Луитпольда были сыновья Отто, Максимилиан и Винфрид. Мое «дерево» идет от Максимилиана, а твое, так я думаю, от Отто. У Отто были сыновья Генрих и Леопольд. Видимо, один из них – Генрих – и есть тот, чей след ты нашел под Владимиром.

– А тети Эльза и Агнет?

– Они, как и я, ведут свое родство от Максимилиана Эппенштейна. У Максимилиана было много детей: семь дочерей и сын Людвиг. У Людвига тоже, в основном, дочери, среди которых была мать моих прямых предков, и один сын Витольд – предок Эльзы и Агнет.

– Разве можно все это запомнить? – рассмеялся Сильва.

– Это не так сложно на самом деле, – уверенно ответила Грета.

– Действительно, не так сложно, – рассмеялся Шлоссер. – Но главное я уяснил. Вы, фрау Генриетта, являетесь потомком Эппенштейнов по женской линии. А вот фрау Эльза и Агнет – по мужской. Но так как они женщины, то фамилия на них закончилась. Но есть ли еще мужчины Эппенштейны?

– Да-да, меня это тоже очень интересует! – увлеченно воскликнул Сильва.

– Из тех, кого я знаю, последний Эппенштейн (его звали Хуго) умер в девяностые годы. Он вел свой род от Леопольда, брата того Генриха, который уехал в Россию, – вашего далекого предка. Хуго умер бездетным. Он воевал, остался инвалидом и не женился. У него был брат Адольф, который умер молодым. У Адольфа остались две дочери, которые впоследствии вышли замуж. Возможно, где-то еще существуют Эппенштейны, о которых мне неизвестно.

– У вас же есть это… как его… дерево.

– У Луитпольда было три сына. – Грета задумалась, покачала головой. – Я не знаю, что стало с Винфридом. Наверное, где-то есть его потомки. Возможно, он умер молодым. Есть сведения также, что у Отто были незаконнорожденные дети: сын и дочь.

– Мой предок согрешил с кухаркой? – пошутил Сильва.

– Наоборот, с очень знатной дамой. Замужней. Поэтому дети, скорее всего, получили фамилию мужа той дамы. Это было нередким явлением в девятнадцатом веке. Адюльтеры, внебрачные связи, незаконнорожденные дети. И если порыться в архивах, можно найти много любопытного.

– Все это чрезвычайно интересного, – сказал Шлоссер, – я должен обработать эту информацию. И кто знает…

Он не