Читать книгу "Цветок яблони - Алексей Пехов"

— Все так, — признал Ради. — Уходя, богиня оставила пророчества для своих последователей. Большинство из них были утеряны, но основная книга Медных страниц, Медная книга, сохранилась. Чем дольше существовал Храм — тем больше пророчеств сбывалось, и мы понимали, что цель становится ближе.

— Так в чем же цель? — Бланке, действительно, стало интересно.

— Наша цель, госпожа? Она прозаична — дождаться, когда богиня вернется, найти ее, защищать и помочь ей выполнить задуманное. — Он заметил, что госпожа Эрбет хочет что-то сказать, тут же замолчал, но она, подумав, едва заметно шевельнула мизинцем, держа наполовину опустошенную чашку кальгэ, прося продолжить.

— Ряд строф Медной книги направил наши помыслы на Кариф и окружение герцога. Мы несколько раз ошибались, ожидая твоего появления в течение почти двух сотен лет, ибо оставалась лишь последняя строчка пророчества. О тзамас, что разорвет мир и соберет его снова по своим правилам. О белом огне, способном пожрать всех. Она должна была появиться рядом с карифским правителем, и вместе с ней будет идти та, кого мы так долго ждем. И вот мы здесь, перед тобой, ибо последняя строчка исполнена.

— Вы будете помогать мне и защищать меня, — небрежно произнесла Бланка. — Очень обнадеживающе. А также двигать меня к цели, которую хотела Мири. А точнее туда, куда желает Храм. Совсем не обнадеживающе.

Светло-серые глаза Ради блеснули:

— Храм, госпожа, желает лишь того, о чем попросила первых из ее детей Мири — помочь ей, когда она вернется. Защитить от зла и тени. Сделать последние шаги и оставить последние следы, чтобы стать свободными от старых клятв. Ты заблуждаешься, о милосердная, в том, что мы посмеем управлять тобою. Заставлять тебя, — в «заставлять» звучало едва ли не отвращение. — Это святотатство и мы не смеем, ибо лишимся твоих даров, станем отступниками, коих живьем пожрут черви. Мы лишь следы, я часто это говорю только потому, что хочу, чтобы ты понимала. Отпечатки твоих ног, помыслов, желаний, мечтаний, приказов. Верные псы.

Бланка не скрывала недоверия:

— Псы значит… Но я так и не услышала, что должна сделать. В чем цель Мири?

Ради скорбно вздохнул:

— Это знаешь только ты, госпожа.

Вир перестал жевать и воззрился на дэво, потом, вскинув брови, обернулся к Бланке за пояснениями.

Она озадаченно молчала.

— Правда утеряна во тьме прошлых веков. Мы виноваты перед тобой за то, что не смогли сохранить столь важное для твоего сердца, — по его смуглым щекам текли слезы. — Молю тебя простить всех твоих служанок. Простить Храм!

Он упал со стула на колени, ткнулся лбом в пол, лишь спина его содрогалась от беззвучных рыданий.

Тэо увидел, что замешательство на лице Бланки сменяется сомнением.

— Или накажи нас, но только не держи зла!

Глаза женщины сузились:

— И как же наказывает Мири служанок за проступки?

— Лишает своей благости, отнимая силы, что даровала нам.

Бланка посмотрела на Тэо, сказав с тихим смешком:

— Хм. Право, жаль, что такое мне не доступно… Поднимись, достопочтенный Ради.

Он не спешил:

— Цвет благословенного рассвета так и не сказала ничего о прощении.

Во вздохе Бланки было страдание человека, на которого взвалили все тяготы мира. Включая самые нелепые.

— Хорошо, прощаю.

Он благодарил так долго, витиевато и проникновенно, что Тэо начал понимать, каково это — теряться в лабиринте слов.

— Единственное, что знают в Храме, это что весь путь богини ею предначертан и она стремится исправить ошибку. Не спрашивай, какую. Мне нечего ответить на такой вопрос.

— И как, по-твоему, такая как я, может это сделать?

— Полагаю, судьба проведет тебя, а вместе с тобой и нас по пока еще незаметной тропе.

— Полагаю, я не желаю ходить по чужим дорогам, даже если их когда-то увидела Мири. Я продолжаю считать, что ты и твои друзья ошиблись. Я — не она. Как бы тебе этого ни хотелось.

— Мы люди, — Ради склонил голову, словно принимая правоту ее слов. — Наша участь вечно ошибаться и искать правильный путь едва ли не на ощупь. Но Мири больше, чем человек. Она одна из величайших, и нити мира позволяли ей видеть то, что грядет. Порой дэво неправильно трактовали сказанное ею, но в этом не было вины пророчицы. Сейчас мы уверены, что в тебе живет ее сила. …Так случилось в следующие дни после того, как бледные равнины Даула навечно поглотила вода, а победители вернулись в Аркус. Они решили уйти в иной мир, недоступный для большинства живущих. Каждый передал большую часть знаний и сил ученикам. Но не Мири, она не ушла вместе с сестрой и братьями. Нет. Лишь оставила Храм, растворилась среди живущих, затерялась в северных городах. Храм искал ее, но все оказалось бесполезно. Ибо не так был предсказан день, когда мы вновь обретем ее. Он был означен, как тот, что придет лишь после событий, о коих я рассказал ранее. Карифский герцог, спутница тзамас, способная видеть нити благодаря дару Мири, ночь — когда та сторона босыми ступнями наступит на горло великого города, вдавит его голову в прах.

— Довольно похоже, — пробормотал Вир.

— Мири возродилась, — важно кивнул Ради. — Спустя тысячелетия. Пускай она и мало что помнит.

— И не обладает даже каплей силы, которой обладала великая волшебница. А знаешь почему, добрый мой наивный дэво? — Бланка резко щелкнула пальцами. — Да потому что я не великая волшебница! Во мне нет той магии, что способна сдвигать горы и заставляет звезды катиться по небосклону.

Ради взял со стола плошку с темно-коричневым медом, поднял ее и, глядя на Бланку, наклонил так, что тонкая тягучая нитка потянулась вниз.

— Когда горный мед превратится в янтарь… — он оборвал фразу, и госпожа Эрбет ощутила внезапное стеснение в груди.

Нет. Выше. Где-то над ключицами. В горле! Словно в нем застрял мраморный шарик. Ей очень захотелось вытолкнуть его из себя, чтобы вновь дышать, ибо воздух больше не шел в легкие.

— И лопнет слезинки богини хрусталь, — прошептал он слова, которых она не знала. — Тогда придёт время её следам…

Дэво снова замолчал. Теперь, словно ждал, что она продолжит.

Но Бланка лишь недоуменно хмурилась, ощущая, что не может сделать вдох… Они смотрели друг на друга почти минуту и, наконец, мутец закончил:

— …найти основавшую Храм.

Она вновь смогла дышать. А скуластое лицо дэво озарила улыбка.

— Предпоследняя страница Медной книги, госпожа. Строфы из последнего стиха пророчеств, что оставила нам Мири. Только посвященные знают их. И Богиня. Вы не сказали их, но я видел ваше лицо.

— И что? Мед превратился в янтарь? — полюбопытствовал Вир.

Дэво коснулся янтарного кольца: