Читать книгу "Тайна «Школы Приквиллоу» - Джули Берри"

Невозмутимая Китти молча смерила взглядом Крепышку Элис. Та, заподозрив беду, отпрянула назад.

– О нет, Кит. Ты этого не сделаешь!

Невозмутимая Китти обхватила ладонями лицо Крепышки Элис и легонько поцеловала её в лоб.

– Не чучелом, дорогая, – сказала она. – Прости, но ты для этого дела подходишь лучше всех. Мы заменим нашу дорогую почившую директрису тобой.

Глава 4

Крепышка Элис упёрла руки в боки и вздохнула.

– Что ж, я сама виновата.

– Ты идеально подходишь, – ласково обратилась к ней Невозмутимая Китти. – Прирождённая актриса! На прошлое Рождество, когда мы ставили трагедию…

– Притворяться спящей не то же самое, что играть леди Макбет, – возразила Крепышка Элис. – Ни к чему так распинаться. Я идеально подхожу, потому что мне подходит одежда миссис Плакетт. У меня даже такой же кошмарный двойной подбородок. – Элис заставила себя собраться с духом. – Не важно. Поищу-ка лучше её ночную сорочку и чепец и постараюсь не думать, что у меня фигура шестидесятилетней женщины.

– Твоя фигура намного лучше, – крикнула ей вслед Рябая Луиза, но Элис не обернулась.

Мрачная Элинор улизнула развести огонь в спальне.

– Вот. – Рябая Луиза вручила Невозмутимой Китти чашку чая. – Отлично заваренная ромашка пополам со снотворным. Мисс Фрингл мигом захрапит как полковая лошадь. Пойду наведу порядок в столовой, а то посуда с обеда всё ещё не убрана.

Глупышка Марта потянулась и зевнула.

– Я до смерти устала. Ой! Грех сегодня такое говорить… – Она плеснула из чайника горячей воды в лохань. – Лучше помою посуду, чтобы мы все могли отправиться спать.

– Не стоит, Марта, – возразила Беспутная Мэри-Джейн. – Ты сегодня готовила, так что мою я. Отдыхай.

Глупышка Марта устремила на неё полные обожания глаза:

– Правда? Большое спасибо. Буду тебе должна!

– Ничегошеньки ты мне не должна, моя мышка. Отправляйся спать. Ты тоже, Роберта. Доброй ночи.

Обе подруги удалились вверх по лестнице.

Невозмутимая Китти одарила Беспутную Мэри-Джейн долгим взглядом.

– Как мило с твоей стороны.

Покачав головой, Мэри-Джейн наскребла мыла на посудную щётку.

– Это моя епитимья, наказание. Я же на них накинулась, когда они впустили мисс Фрингл, а затем поставили ей подножку.

Китти рассмеялась и притворила заслонку печи на ночь.

– Нам повезло, что они это сделали. Девочки спасли наши шкуры. Доктор Снеллинг едва не догадался, что миссис Плакетт больше нет с нами.

– Благослови Господь бедняжку Марту, – сказала Мэри-Джейн. – Кажется, для приготовления обеда она использовала всю посуду в доме. Эту миску для бобов, а ту – для картошки. Ещё одну для вареного лука, а для телятины целых три жаровни! Противень и… эти сковородки. Крошечные, прямо как кукольные.

– Марта сама как кукла. Хорошенькая и…

– Совершенно бестолковая.

– Ш-ш!

– Ты первая начала, – ухмыльнулась Беспутная Мэри-Джейн. – А мисс Фрингл сегодня обозвала её простушкой.

– Ну и наглость! – вскричала Китти. – Подожди. До или после того, как Марта сбила её? Впрочем, не важно. Не отвечай.

Она схватила чайную чашку и направилась в гостиную к неугомонной мисс Фрингл.

– Отчего так долго? – возмутилась та. – Констанс Плакетт никогда бы не заставила пострадавшего гостя столько ждать.

Китти улыбнулась во весь рот.

«Обругали Марту простушкой, мадам?»

– Приношу извинения, мисс Фрингл. Мы прогревали комнату и готовили чай. Почему бы вам не выпить чашечку? А потом я провожу вас к миссис Плакетт.

– Нет надобности! Мне лишь нужно на кого-то опереться после того, как эта идиотка сшибла меня с ног. – Мисс Фрингл сделала основательный глоток ромашкового чая и задумчиво причмокнула. – Первый приз в Нортгемптоне, говорите? Ну и странные у них предпочтения! Чай явно горчит.

– Возможно, в Нортгемптоне жизнь горька, – предположила Китти, – вот чай и пришёлся им по вкусу.

– Николько не удивлюсь.

Китти помогла мисс Фрингл подняться и осторожно повела её в спальню. Уже подходя к кровати, Китти заметила на туалетном столике миссис Плакетт блюдце китайского фарфора, на котором лежали несколько комков ваты. Тут-то её и настиг один из приливов вдохновения, которыми Китти так гордилась.

– Держите, мисс Фрингл, – сказала она, вручая регентше пару кусочков. – Это вам для ушей. Миссис Плакетт, по правде говоря, спит довольно шумно.

Мисс Фрингл примостилась на краешке кровати.

– Вот ещё, умница выискалась. Помогите-ка мне с ботинками. – А сама вытянула шею, вглядываясь в директрису. – Вообще-то она довольно тихо себя ведёт.

– Она всегда начинает храпеть после полуночи, – объяснила Китти.

– Храпеть! Ненавижу храпунов. От храпа моего отца, упокой Господь его душу, бывало, даже крыша дрожала. – Гостья заткнула уши ватой. – Вот одна из причин, почему я, благодарение Господу, никогда не выходила замуж. – Она глубоко зевнула. Веки у неё начали закрываться. – Боже милосердный, как я устала. Должно быть, меня потрясло гнусное нападение…

Китти улыбнулась, наблюдая, как снотворное одерживает верх. Впрочем, даже если лекарство не подействует, вата в ушах не даст старой склочнице проснуться, когда они начнут перетаскивать труп.

– Давайте я уберу ваши очки? – предложила Китти.

Мисс Фрингл тут же ей их протянула.

– Только положи поблизости, чтобы ночью я могла дотянуться, – предупредила она. – Я без них ничего не вижу.

– Конечно, – промурлыкала Невозмутимая Китти, убрав очки себе в карман. – Они будут прямо здесь, на тумбочке.

Подождав, пока старушка, уже в полусне, удобно устроится в кровати, Китти потушила лампы и пожелала ей спокойной ночи.

Остальных девочек, кроме Душечки Роберты и Глупышки Марты, уже отправившихся в свою комнату, Китти нашла в кабинете. Беспутная Мэри-Джейн, Рябая Луиза и Мрачная Элинор переоделись в ночные рубашки, а бедняжке Элис пришлось взять сорочку миссис Плакетт. Элис сидела сгорбившись и опустив подбородок, в точности как их бывшая директриса.

– Прямо копия миссис Плакетт! – хихикнула Рябая Луиза. – У тебя и правда талант, Элис.

– Живо в кровать, мисс Дадли, – проворчала Элис, подражая сердитому голосу мадам. – Помните, красота – сокровище, к которому должна стремиться каждая барышня, в особенности вы, мисс Дадли, а залог красоты в полноценном отдыхе.

Луиза засмеялась.

– Я так устала от того, что она то и дело придиралась к моему лицу. Да разве учёного волнует, в оспинах у него кожа или нет? – Вдруг она забеспокоилась. – Ты ведь не всерьёз, правда? Насчёт кровати… Потому что теперь я могу бодрствовать наравне с вами, если захочу!