Читать книгу "Девчонки, я приехал! - Татьяна Устинова"

— Вот что, постовой, — послышался другой голос, очень строгий. Сосед Колпаков вступил в перепалку. — Или ступай в свою комнату, или я коллективную жалобу на тебя напишу. Что хулиганишь и безобразничаешь! Живо за сто первый километр из столицы полетишь!

— И правильно, — поддержала Агаша, локтем открывая дверь в комнату, руки у неё были заняты кастрюлькой. — А мы подпишем.

Она зашла, поставила кастрюльку на стол и повернула выключатель.

— Разбудил он тебя, бузотёр этот? Ну, ничего, ничего, девочка. Всё равно вставать тебе пора, как бы не опоздать на экзамен-то.

— Экзамен в девять, не опоздаю.

— Ступай в ванную-то, пока свободно. А то сейчас колпаковские набегут.

Когда трое мальчишек Колпаковых собирались в школу, в ванную было не прорваться, и за собой они всегда оставляли лужи на полу и разводы зубного порошка на раковине.

В некогда просторном коридоре адвокатской квартиры, давно превращённой в коммунальную, было холодно и темно. Свет единственной лампочки на длинном шнуре не добивал до стен, вдоль которых были наставлены шкафы, замкнутые на висячие замки, сундуки и короба, рамы, лыжи и чья-то бесхозная бочка.

В комнате хулигана Федота громко говорило радио, на кухне шипели примусы.

— Здрасти, Надинька, — поздоровалась вредная бабуся Колпакова, мамаша того самого, что приструнил Федота. — Что это в такую рань поднялась? Никак дела у тебя появились?..

— Сегодня экзамен, — прошелестела Надинька. Она боялась и старуху, отчего-то сразу невзлюбившую её.

— Вона как, — протянула бабуся Колпакова, на сковороде у неё что-то стреляло, как пистоны взрывались, — экза-амен! За собой ни убрать, ни постирать, ни приготовить, а туда же! Вот я в твою комсомольскую ячейку напишу, как ты барыней живешь, прислуга за тобой ходит, будет тебе экзамен!..

Надинька шмыгнула в ванную и торопливо задвинула за собой щеколду. И перевела дыхание.

…Вот что им всем от меня надо, а?.. Словно я виновата в том, что папа умер, и мама умерла, и нам приходится жить в городе, в этой самой квартире, где и без нас народу полно!

Надинька чистила зубы и всхлипывала — так жалко стало себя и Агашу. Та всё-таки победила, Надинька осталась на дневном отделении, училась, а работала на них обеих Агаша. Хотя заработка всё равно не хватало, потихоньку распродавали папины вещи. Совсем новый костюм Агаша ещё осенью продала, на те деньги купили Надиньке башмаки, боты и ещё что-то. Трудно было привыкнуть к постоянному безденежью, к тому, что в кондитерской в Столешниковом нельзя купить пирожное, даже в стипендию нельзя, а нужно всё до копеечки принести домой и отдать Агаше «на хозяйство». Серёжа присылал переводы, но гордая Надинька отказывалась наотрез — он ей никто, просто добрый товарищ, а она взрослый человек, на будущий год на службу поступит, чего бы там Агаша ни говорила.

Надинька умылась ледяной водой, от которой сразу загорелись щёки, и покосилась на чугунную ванну с облупленными бортами и почерневшим от времени краном. Решено было после Нового года начать каждое утро обливаться холодной водой, но она всё никак не решалась, ругая себя за малодушие.

В дверь постучали, интеллигентно, одним пальцем. Должно быть, Фейга Наумовна встала и тоже собирается на службу.

— Сейчас! — крикнула Надинька.

Поколебалась, вздохнула, решительно стянула халат, забралась в ванну и открыла воду. Ступни обожгло — такая холодная! Надинька стиснула зубы и переключила кран на лейку душа.

Стало так холодно, что помутилось в голове, и показалось, что сознание гаснет и уходит. Отрывисто дыша и держась руками за стену, Надинька повернулась другим боком.

У-у-ух!..

Выключила воду и выпрыгнула из ванны.

Зубы у неё стучали.

Она кое-как обтёрлась, натянула халат и выскочила из ванной.

— Доброе утро, Надинька, — приветливо поздоровалась дородная и красивая Фейга Наумовна. — Что это с вами? Не заболели?

— Я закаляюсь, — пробормотала Надинька и опрометью помчалась к своей двери.

— Батюшки-светы! — всплеснула руками Агаша, завидев её. — Ты что? Никак мылась?! На улице мороз, куда ты с мокрой головой пойдёшь?!

— Я загадала, — Надинька бросила полотенце, откусила хлеба и глотнула чаю, который уже налила Агаша. — Облилась холодной водой, не сдрейфила. Значит, экзамен сдам!

— Да ты и так сдашь! За книжками с утра до ночи пропадаешь, — накинулась на неё Агаша. — Сядь и поешь как следует, вон картошка горячая!

Теперь они почти всегда ели картошку. Иногда ещё винегрет, если удавалось добыть свёклу. А ещё селёдку, за которой Агаша выстаивала в кооперативе огромные очереди.

Надинька поедала картошку, Агаша стояла над ней с полотенцем и вытирала мокрые волосы.

— Вот начнутся у меня каникулы, — говорила Надинька с набитым ртом, — буду чертежи делать, я уже на кафедре договорилась! Триста рублей обещают! Мы с тобой тогда на рынке купим масла сливочного, муки, яиц и сахару. А ты «Наполеон» испечёшь, помнишь, как раньше?

— Как не помнить. Куда теперь с мокрой головой, вот куда?!

— Ничего вкуснее твоего «Наполеона» нет на свете, — продолжала подлизываться Надинька, у которой после ледяной воды и после того, как она себя преодолела, было деловое, бодрое, уверенное состояние души.

Подумаешь, экзамен! Она его сдаст на «отлично», она все экзамены так сдаёт! А там каникулы, и они с Миррой пойдут во МХАТ! Миркин отец там главный администратор и обещал достать контрамарки на «Вечно живые». Спектакль в прошлом году наделал столько шуму по всей Москве! Его поставил какой-то парень, Олег Ефремов, кажется, вместе со своими сокурсниками, совсем молодыми девчонками и мальчишками, — это называется «Студия молодых актёров» — и премьеру дали во МХАТе! Говорят, после премьеры никто из зрителей не ушёл, а все остались в театре и до утра обсуждали с актёрами постановку, вот какие дела!.. На «Вечно живых» просто так не попасть, но отец Мирре твёрдо пообещал: если они сдадут сессию на «отлично», он их проведёт.

Надинька жила ожиданием такой огромной радости — ещё бы! В театр!..

И работа подвернулась очень кстати, не зря её чертежи ставят в пример всему курсу. Правда, придётся чертить какие-то сложные узлы и соединения, но она справится, и Агаша испечёт «Наполеон»!

А ещё, может быть, приедет Серёжа, и они сходят на каток на Чистые пруды.

Жизнь прекрасна.

О том, как утром Федот-инвалид колотил в дверь и называл её «интелихенция», она старалась не вспоминать.

И ещё у неё была задумка на сегодняшний день. Только о ней не должна знать Агаша!..

Надинька натянула пояс, прицепила чулки — наказанье, а не чулки, то и дело съезжают, идти невозможно! Агаша на растопыренных руках уже держала платье — синее, самое любимое и «везучее», оно на экзаменах всегда приносило удачу.