Читать книгу "Ловец знаний - Роман Пастырь"

Немного времени прошло, когда моё любопытство сцепилось в смертельной схватке с холодом. Нет-нет, да подумывал вернуться в теплый дом. Не дай Бог ещё Элиза проснётся… Никогда её в гневе не видел и не собираюсь.

В итоге победило любопытство. Когда я трясся от холода и пытался, сидя на заборе, согреться, то мужчины у костра засуетились. Горан поднял что-то с земли. Что-то, похожее на оружие. Большой молот или что-то вроде того. Он вышел вперед и…

И я ровным счётом ничего не разглядел. Драка происходила вне костра, а ночь слишком темная, чтобы разглядеть детали. Единственное — я услышал рык, который быстро оборвался. Горан и остальная троица вернулись к костру, притащив с собой какую-то тушу. Размером с жеребенка где-то.

На этом я своё любопытство частично удовлетворил и решил, что лучше вернуться в дом. А то ещё заболею и умру от воспаления. Вот смешно будет. Не мне, само собой.

* * *

Единственное, что мне нравилось в бытие маленьким ребенком — это то, что меня не воспринимают всерьез. В то же время меня это жутко бесило. Вот такая незамысловатая амбивалентность бытия ловца знаний.

— Как прошло? — спросила Элиза, когда Горан вернулся под утро.

— Обычно, — ответил он устало.

А как ещё может ответить не самый молодой мужчина после ночи без сна?

— И хорошо, — ответила она буднично, как человек, который и капли не беспокоился.

— Дядя Горан, — поднялся я с лавки, — А где ты был ночью?

— Делом занимался.

— Каким делом?

Ребятки, вы не на того напали.

— Не особо прибыльным сегодня ночью. — ответил мужчина.

— Мало добычи? — поинтересовалась Элиза, поглядывая на меня.

— Всего один сурхи. Сама знаешь, что у него ценна только шкура.

— Кто такие сурхи? — ну, тут понятно, кто задал этот вопрос.

— Это неприятные создания, похожие на лягушек, с крепкой кожей.

Мать скривила губы, но Горан этого не заметил. Или сделал вид, что не заметил.

— Дядя, Горан, — фу, аж самому мерзко говорить, как ребенку, — А почему у вас такие руки большие?

— Эй, шкет, — удивился мужчина, — Что-то ты говорливым стал.

— Это плохо? — спросил я, наклонив голову.

— Не знаю. — смутился тот.

— Иди умываться! — скомандовала мать.

— Но мне интересно. Кто такие сурхи? Откуда они приходят? Что с ними делает дядя Горан? Причем здесь столб?

— Элиза, — повернулся мужчина к сестре, — Никак у нашей кобылки то копыта волшебные. Раньше твой мальчонка не был настолько любопытным.

— А мне мозги прочистило, — ответила я серьезным видом, — Они взболтались и что-то там переклинило. Мне теперь всё интересно. Жуть как интересно, — добавил я, чтобы донести всю степень вселенской несправедливости, когда одному маленькому эарцу не отвечают на вопросы.

— Может это и к лучшему, — заметила Элиза, как мне показалось, чтобы в первую очередь себя успокоить.

— Точно к лучшему, — закивал я головой, — Так почему у тебя такие руки? — выставил я палец и указал на Горана.

Подумал было подбежать и потыкать их, но трогать чужих людей… Пусть и наполовину чужих, а наполовину своих… Нет уж, это как-то слишком.

— Рано тебе об этом знать.

— А когда станет не рано?

— Когда подрастешь.

— А когда подрасту?

— Ну… — замялся он.

Что, не нравится психологическое давление? То ли ещё будет. Я вас научу на вопросы отвечать.

— Дядя Горан… — протянул я жалобным голосом, — Как получить такие же руки?

— Зачем они тебе?

— Хочу быть таким же сильным, как вы.

Горан и правда сильнее обычного мужчины — я как-то раз видел, как он повозку приподнял. Только вот сила эта ущербная. Когда руки сильны, а остальное тело нет, это создает перекосы. Не просто же так он страдает от боли то в одном месте, то в другом.

— Не советую тебе это, парень, — покачал он головой, как человек, который давно устал страдать.

— А что советуете?

— Карандаш! — мать всё же не выдержала и отвесила мне подзатыльник, чего сама и испугалась, смутилась и выбрала накричать на меня, — Иди умывайся, кому сказала!

Опустив голову и приняв вид самого страдающего во вселенной ребенка, я отправился на выход. К дождевой бочке. Где ледяная вода. Канализация, раковина, техника — нет, местной деревни до этого очень далеко.

Свои попытки разговорить взрослых я не оставил. Умылся, вернулся и продолжил натиск. Я спрашивал, пока Элиза готовила есть, пока мы ели, пока она торговала, в промежутках между клиентами, пока Горан смотрел телегу. Даже когда он лег спать, я насел на него с вопросами. Подло? Да. Но они сами выбрали свой путь. Достаточно всего лишь ответить на вопросы, чтобы я отстал.

Почти. Ответы порождали новые вопросы и я не видел причин останавливаться. Как никак, от этого зависит моя жизнь.

Откуда такие руки? Практиковал таинство крепких рук. Что за таинство? Таинство оно и есть таинство.

К сожалению не всегда получалось добиться вразумительных и исчерпывающих ответов.

Какие ещё есть таинства? Да много их. Крепких, сильных, быстрых, ловких рук, ног, пальцев и прочих частей тела. Шуточки, которые так и просились на язык, я придержал при себе, несмотря на то, что очень уж хотелось спросить про крепкий нефритовый жезл, да ловкий и ласковый язык.

То, что в этом мире есть знания, которые называют таинствами, порадовало. А то, что эти таинства калечат людей, не очень вдохновляло.

Горан честно объяснил, что по молодости ему досталось одно такое таинство. Крепких рук, как не трудно догадаться. Ну он его лет десять и практиковал. Руки от этого и выросли. Будь у него полноценное таинство всех остальных частей тела, то перекоса бы не случилось. На вопрос, как добыть все таинства Горан долго смеялся и ответил, что это удел аристократов.

Уже лучше. Мне нужно искать учителей аристократов, чтобы таинствами овладеть. Похоже на план.

Добыл и другие ответы. Сурхи приходят с границы. Граница — так называют то, откуда приходит ночь. На этом ответе у меня закрались подозрения, что ночь — это не совсем та ночь, которая обозначает время суток. К сожалению, Горан упёрся и не дал ответа лучше, чем ночь это ночь.

Также узнал, где нахожусь. Эта земля принадлежит герцогу Урсувайскому. Герцогство расположено в доминионе трёх герцогств, чтобы это не значило. Второе принадлежало некоему Темноту Герцогу. Третье — герцогу Дороманскому.

Почему-то при упоминание герцогов у меня разболелась голова. Я этому не придал значения и продолжил допрос.