Читать книгу "Люблю (ненавидеть) тебя - Дана Алексеева"

Я встряхнула волосами и недовольно нахмурилась. Моя собака не хочет возвращаться ко мне. Вот дела. Харли — молодой пес, и он впервые загулял по-взрослому. Почувствовала себя мамочкой, переживающей за ребенка, который пустился во все тяжкие.

— Ладно, – с трудом согласилась я. – Пусть пока побудет здесь. Но не вздумай поощрять его разгульное поведение. А то он подумает, что его хозяйка — монстр в юбке, и не захочет возвращаться вовсе.

— Хорошо, – со смешинкой в голосе сказал Мартин.

— Раз так, то я тогда пойду, – поджала губы я и посмотрела в сторону выхода.

— Ну, уж нет! Ты — моя гостья э, и без чашки чая я тебя не отпущу, – засуетился Мартин и преградил мне путь.

Я растерялась.

— Всего лишь чашка чая, Оливия, – мягко и в то же время требовательно повторил он.

— Я… я не пью чай после полудня.

— Мы будем не одни. Если ты до сих пор сомневаешься в моих бескорыстных побуждениях…

— О ком ты?

— О Лили. Думаю, она с радостью захочет увидеться с тобой, – засиял Мартин.

— Лили?

— Да, она в доме. Я приглашал тебя вчера, но ты отказалась. Сегодня у тебя просто нет выбора.

Я впала в немой ступор. Если та девушка, которую я видела вчера в доме Мартина и есть Лили, то… Блин, я ревновала Лили к Мартину? Какой кошмар… Как же эта малышка изменилась за пять лет?

Глава 11

На свой страх и риск я согласилась зайти к Мартину в дом, чтобы повидаться с Лили.

Как ни крути, но я скучала по этой малышке и нередко вспоминала ее, когда общалась с другими детьми. Я помнила, как в прошлом мы легко с ней находили общий язык, а ее заразительный смех не мог не заставить засмеяться в ответ. Мы дурачились и подшучивали над Мартином и ловили кайф, когда наши детские проделки удавались на славу.

Приятная грусть заполнила грудь при воспоминании о беззаботном, счастливом времени, и губы сами растянулись в улыбке. Сердце сжалось, а в животе все скрутилось в нервный узел… Я переживала. Спустя пять лет вновь увидеть ее мягкий доверчивый взгляд голубых глаз, ее милое личико со вздернутым носиком, слегка обсыпанным веснушками и с широкой жизнерадостной улыбкой.

Даже не верится, что сейчас нас разделяла одна комната.

Мартин остановился перед входом в гостиную и пригласил войти внутрь:

— Проходи, она здесь. Я сказал ей вчера, что ты живешь по соседству. Для нее будет сюрпризом увидеть тебя в гостях.

Мартин поддерживающее кивнул. Я увлажнила свои пересохшие от волнения губы и с приветствующей улыбкой прошла в гостиную.

В центре комнаты стоял огромный диван, на котором лежала девушка. Она закинула худые длинные ноги с массивными бутсами на подлокотник и была погружена в смартфон. Услышав движения у входа, она повернула голову на нас, задержала секундное внимание, а затем, как ни в чем не бывало, продолжила смотреть в телефон, громко пощелкивая своей жвачкой.

Моя улыбка сползла вниз, как и воодушевление, наполнявшее меня, перед встречей с Лили. Где моя Лили?! Это что, она? Я обернулась на Мартина и послала ему шокированный взгляд. Мартин нахмурился и недовольно посмотрел на наглую девицу.

— Лили, поздоровайся с гостьей. Это Оливия, ты же помнишь ее? – очень сдержанно спросил Мартин.

— Как забыть? – пробурчала она в ответ и бросила косой взгляд на меня.

— Лили, – требовательно повторил Мартин, и та глубоко вздохнула.

— Да блин… — она убрала телефон в задний карман коротких джинсовых шорт и с шумом встала: — Ну, привет.

Я не знаю, какое у меня было лицо в этот момент. Наверно, очень растерянное, в какой-то мере даже напуганное и шокированное. В ушах был шум, а глаз задергался от увиденного. Я просто не могла подобрать слов для этой девахи с холодным недоверчивым взглядом. Ее глаза были подчеркнуты черными стрелками, а мелированные волосы были собраны в небрежный пучок, который отражал всю суть отношения ко мне да и ко всему миру, в частности. От нее веяло наглостью, невоспитанностью и пофигизмом.

— Ладно, с тобой мы позже поговорим, – сквозь сжатые губы прошипел брат сестре. – Оставь нас.

Лили хмыкнула и, зазвенев своими многочисленными браслетами и цепочками, двинулась к выходу.

— Хотя нет, подожди… — остановил ее Мартин. – Приготовь для мисс Браун чашечку чаю. Тебе ведь это будет не в тягость?

Я видела, как Лили шумно вдохнула и закатила глаза. Ее вздувшиеся ноздри просигналили, что она не в восторге от такого поручения.

— Конечно, нет, – натянуто улыбнулась она и сверкнула глазами. — Одну минуту.

Когда Лили вышла из гостиной, я обхватила себя руками, чувствуя себя абсолютно растерянной и сконфуженной. Мои глаза нервно забегали по стенам, ища ответ на вопрос о кардинальном изменении Лили и ее отношению ко мне.

— Прости ее, – нарушил тишину Мартин. – У нее сейчас такой возраст. Все воспринимает в штыки.

— Сколько ей уже? – тихо спросила я.

— Пятнадцать. Время летит, да… — он поджал губы.

— Не то слово, – я встряхнула головой. — Она злится на меня.

— Присаживайся, Оливия. – сказал Мартин, указывая на диван. – Сейчас она всем недовольна. Бывают редкие моменты, когда я вижу ее удовлетворенной чем-то.

Я присела рядом с Мартином и отрицательно покачала головой:

— Нет. В ее глазах я увидела обиду и злобу на меня. И дело тут не в возрасте.

— Не принимай близко к сердцу. Это пройдет. Она еще мала, чтобы делать какие-то выводы о сложной взрослой жизни.

Я горько усмехнулась:

— Детские обиды не забываются. Они сидят глубоко внутри. И кажется, сегодня мы расковыряли незажившие раны. Не надо было мне приходить, – я шмыгнула носом и отстраненно посмотрела в окно.

— Не говори так. Может, Лили обижена, но она должна перебороть это чувство. С возрастом она все поймет.

— Для нее я враг. Предатель.

— Не надо… — остановил меня Мартин. – Таких резких слов.

— Боже, зачем ты попросил ее приготовить мне чай?! Для нее же это было унизительно вдвойне…

— Она должна научиться вести себя вежливо со всеми. Неважно кто перед ней лучший друг или…

Мартин замолчал, потому что в комнату зашла Лили. Она скрипела своими массивными ботинками и приближалась к нам. Она несла поднос с кружкой чая. Лили небрежно поставила поднос на стеклянный столик, отчего содержимое кружки вылилось за края.

Лили глупо присела в реверансе, выказывая свое непримиримое отношение ко мне:

— Что-то еще? Или служанка Лили может быть свободна?

Мартин переглянулся со мной, и я взглядом умоляла его отпустить сестру, избавив таким образом всех нас от этого показного представления.