Читать книгу "Реинкарнатор - Юлия Рыженкова"

– Эльвира Рашидовна хотела бы, чтобы расследованием этого дела занялся ты, – закончил заведующий.

– Я? – обалдел Костя. – Но я ведь даже не состою в Ордене!

– Это поправимо. Предлагаю вам вступить в него, – чуть улыбнулась «бизнес-леди».

О боги с небес Тушита! Ему действительно это предлагают? Он не ослышался? Костя от неожиданности превратился в каменное изваяние: не мог ни пошевелиться, ни сказать что-либо, даже мысли будто оцепенели. Так же он реагировал, когда узнал, что Джун ушла. Так реагировал, когда его вышвырнули из Института реинкарнации. Но сейчас ведь радостная весть, тогда откуда эта паника? Легендарная организация, чью власть признавали все государства и религиозные течения, организация, о которой не знали почти ничего конкретного, ибо ее тайны хранились не менее рьяно, чем тайны спецслужб. Организация, куда Костя с детства мечтал попасть. Он готов был пешком дойти до Тибета, чтобы вступить в нее, а сейчас…

– Я никогда не занимался расследованиями, особенно подобных дел, – озвучил он сомнения, хотя на самом деле переживал не об этом.

– Мы поможем. У нас целая структура, и вся она будет в вашем распоряжении. Аналитики, безопасники, другие инспекторы – можете обращаться за помощью, к кому потребуется. И ко мне, конечно. Я буду вашим куратором, – успокоила Мирзоева.

Внезапная мысль пронзила Костю:

– Мне придется уйти из «скорой» помощи? – Он растерянно посмотрел на Сергеича. У того и так с людьми проблема, а если еще и он уйдет…

Заведующий хмыкнул:

– Кто ж тебя отпустит? Просто не будешь по полторы ставки брать. Освободим тебя от дежурств, когда скажешь.

Костя пытался осознать столь щедрое предложение, а Сергеич его молчание воспринял по-своему:

– Насчет денег – не переживай. Насколько я знаю, Орден своих не обижает, у них там финансирование получше, чем у нашего Министерства, я прав? – обернулся он к Мирзоевой.

Та кивнула.

– Я согласен, – спохватился Костя, поняв, что от него до сих пор ждут ответа.

– Хорошо, – снова кивнула Эльвира Рашидовна. – Тогда поедем в офис, там все оформим. Паспорт с собой?

Костя кивнул, торопливо вслед за своим новым куратором пожал руку Сергеичу и вышел из кабинета.

Солнце решило, видимо, развлечься на Лхабаб дуйсэне и второй день не пряталось от москвичей за серыми тучами. Наоборот, играло с ними, превращая в узкоглазых китайцев, отправляло веселых зайчиков малышне, высушило грязь и лужи и обмануло воробьев, поверивших, что пришла весна.

– Прошу, – махнула рукой Эльвира Рашидовна в сторону обычного темно-синего седана. Костя почувствовал укол разочарования родом из детства: тогда казалось, что члены Ордена – это супергерои из любимых комиксов про Анзана. И они, конечно, должны ездить на крутых черных машинах, носить мантию с застежкой в форме уробороса, прикрывать лицо капюшоном и взглядом превращать врагов в камень. Но, очевидно, лучшая маскировка – это не тонированные стекла и капюшон, а офисный костюм и вот такой хороший, но не элитный автомобиль. Тогда достаточно снять с руки оранжевый браслет, чтобы раствориться в толпе.

Проснувшегося в Косте ребенка сейчас больше всего интересовало, где находится офис Ордена. И хотя адрес и телефон знали не только посвященные, но и главврачи больниц, заведующие станциями «скорой» помощи и многие другие, в интернет они его не сливали.

Эльвира Рашидовна проехала станцию метро «Таганская» и затормозила, не доезжая до «Лхасской». Симпатичный трехэтажный особняк красного кирпича выглядел как отреставрированное здание прошлого века: тогда как раз вошел в моду тибетско-китайский стиль с загнутыми вверх законцовками крыш и украшениями в виде ступ. Входную дверь окаймляли стилизованные тигры и драконы, обрамленные причудливыми узорами. Подобных домов много осталось внутри Садового кольца, хотя далеко не все в таком хорошем состоянии.

Внутри Костя ожидал увидеть фигуры божественных существ, скульптуры Будды и прочие украшения, характерные для этого стиля, однако перед ним предстал классический европейский офис. Чем-то он напомнил станцию «скорой» помощи. Правда, для полного соответствия не хватало ободранной краски на косяках дверей, дешевого дерматина, унылых зеленых стен и ощущения упадка. Здание скорее походило на офис процветающей торговой компании: светлые стены с фотографиями и картинами, большие окна, цветы на подоконниках, на полу – ковровые дорожки.

– Он со мной, – кивнула куратор охраннику на входе, и тот протянул Косте карточку с надписью «Гостевой пропуск». Первой сквозь рамку прошла Мирзоева, лампочка над головой мигнула оранжевым, а вот на Костю она отреагировала зеленым цветом. О том, что пропуск служит не только для прохода в офис московского горкома, но является опознавательным знаком члена Ордена, Мирзоева рассказала по дороге в кабинет. Офисы по всему миру оборудованы специальными рамками, встроенный сканер считывает информацию, и если карты нет, то датчик не срабатывает, лампочка не загорается и очевидно, что посетитель – не член Ордена. Простая идентификация личности.

О принципе работы сканера Костя спрашивать не стал, постеснялся, но для себя решил, что вряд ли карта магнитная: Эльвира Рашидовна упомянула, что запись на ней невозможно стереть или повредить – если, конечно, сам носитель цел. А еще она обмолвилась, что более сложные сканеры считывают не только уровень доступа, но и личную информацию: имя, должность, возраст и Будда знает что еще.

Встречные в коридоре здоровались с Мирзоевой, косились на новенького, но вопросов не задавали. Все выглядели старше него, но это ожидаемо: младше тридцати пяти в Орден просто не принимают. По одной из версий, это правило связано с возрастом, в котором Сиддхартха Гаутама стал Буддой, хотя прагматики больше склонялись к версии, что к тридцати пяти годам человек окончательно взрослеет и успокаивается. Кому нужны взбалмошные юнцы, готовые поставить под удар организацию из-за гормональной бури или желания стать героем? Так или иначе, но звали в Орден (если звали) только после тридцати пяти. Впрочем, мало дождаться предложения, нужно еще доказать свою пользу организации. Звали-то многих, оставались единицы.

– Через мое ведомство все проходили, – одними уголками губ улыбнулась куратор и кивнула на табличку на двери кабинета. Помимо имени и фамилии там была написана и должность: командор Управления по связям с внешними организациями.

Костя задумался: сколько Мирзоевой лет? Выглядит на пятьдесят, но у татарок сложно определить возраст по внешности.

Эльвира Рашидовна жестом предложила войти и располагаться на мягком кожаном диване, сама же опустилась в компьютерное кресло, будто села на табуретку.

Кабинет выглядел уютным и стильным: никаких ярких цветов, в основном черные, серые и белые, как Костя и любил. На стенах висели уникальные фотографии: Купола с разных континентов, реинкарнаторы за работой, причем кадры явно архивные, прошлого и даже позапрошлого веков. Каждый казался произведением искусства, его хотелось рассматривать, изучать детали, наслаждаться работой мастера, показавшего красоту привычного мира. Но взгляд пришлось отвести, сейчас не до фотографий.