Читать книгу "О дивный модный мир. Инсайдерские истории экс-редактора Cosmo о дизайнерах, фэшн-показах и звездных вечеринках - Эми Оделл"

Теоретически, если ваше шоу проходит не в шатрах, то оно проходит в Milk, но такого никогда не бывает. Некоторые дизайнеры, обладающие статусом и средствами для показов на этих площадках, находят спонсоров, чтобы провести показ в другом месте, или просто предпочитают площадки помасштабнее. Марк Джейкобс неизменно устраивает показы на другом конце города в Арсенале на Лексингтон-авеню, потому что там огромное пространство и он может воздвигнуть подиум внутри собственной экстравагантной инсталляции. (Например, как сообщала газета New York Times, на свой осенний показ 2011 года он потратил 1 миллион долларов, возможно, еще больше он потратил на декорации, включавшие в себя стены, смонтированные из стеганого винила, которые, как сказал президент компании Роберт Даффи, «только полушутя можно было назвать обитой войлоком камерой»; пол и площадки были полностью покрыты зеркалами, а у каждой из шестидесяти трех моделей были наращенные волосы стоимостью 180 долларов.) Александр Ванг не любит проводить показы на флагманских площадках; он предпочитал пирсы, обычно на западной, труднодоступной стороне Манхэттена. Возможно, место нравится ему потому, что оно похоже на большой пустой склад; в Нью-Йорке в последние восемь лет тот, кто хочет показаться крутым, обязательно проводит какую-то часть своей жизни в большом промышленном пространстве. Чем грязнее, обширнее и пустыннее склад, тем ты круче, отсюда – массовое переселение хипстеров из облагороженных кварталов Бруклина в заброшенные фабричные здания. В них нет изоляции на стенах, как нет, скорее всего, и отопления в жилых помещениях, а зимой там примерно так же комфортно, как в ванне с мокрыми простынями. Но Александр Ванг может устраивать показ на своем Избранном пирсе, вдали от проторенных троп и остальных площадок, потому что демонстрация его коллекций стала крупнейшим и обязательным к просмотру показом на Неделе моды в Нью-Йорке. Именно его одежду следует носить людям, живущим в полупустых промышленных студиях и имеющим деньги, если они хотят быть достойными своей репутации.

То есть не было никакого снобизма в том, чтобы не рассчитывать на общественный транспорт. В самом конце лета, когда проводится Неделя моды, метро похоже на парилку в мусорном контейнере, что, понятно, не способствовало бы сохранению моего прекрасного образа. К тому же я была вынуждена целый день носить неудобные ботильоны, а я очень чувствительна к некомфортной обуви. И вообще – когда тебя возят на машине, это придает тебе особую значимость, а самый привлекательный объект стритстайла является воплощением этой значимости. С учетом того, что мой наряд был не слишком многозначительным, машина стала неотъемлемой частью имиджа.

* * *

Сначала я собиралась посетить показ Веры Вонг – известного дизайнера, одевающего знаменитостей с красных дорожек и создающего свадебные платья, – в шатрах Линкольн-центра. Это означало, что у меня будет возможность пройтись по огромному Линкольн-центру, где фотографы ищут объекты для съемки. Именно этот показ посещают редакторы главных модных журналов и кое-кто из знаменитостей, привлекая орды фотографов.

Так начался один из самых нескладных дней в моей жизни.

Если все сверкающее дерьмо, надетое на мне, и сумка Chanel размером с учебник не привлекали ко мне внимания, то по крайней мере браслетики громко побрякивали. На ходу я звенела, как Санта-Клаус: динь, динь, динь – стоп – *позирую* – динь, динь, динь.

Вскоре я поняла, что этот наряд неожиданно легко привлекает внимание. Я несколько раз с важным видом прошлась по Линкольн-центру, каким-то чудом умудрившись не упасть на каблуках, и кое-кто из японских фотографов вышел из сонного состояния при виде моих браслетов, похожих на сверкающий рукав облегающего джемпера от Juicy Couture. Им захотелось запечатлеть весь наряд целиком, а также мои запястья, ботильоны и эффектный чокер. Имей они под рукой необходимое оборудование, они просветили бы меня рентгеновскими лучами. Им также хотелось узнать, кто это сделал: с ботильонами и сумкой все было ясно, но кто создал браслеты? Чокер? Белую рубашку? Чистой воды безумие. Но! Я сделала это. Я была воплощением стритстайла!

Когда я ступила под шатры, вокруг собралась небольшая толпа фотографов; они преклоняли колени перед моими блестящими ботильонами, словно вымаливая секрет столь потрясающего «лука». Как бы некомфортно я себя ни чувствовала, представляя такое внимание, но получить его оказалось совсем не так плохо.

«Не поэтому ли люди не стесняются заниматься саморекламой?» – подумала я.

Потому что внимание к чему-то столь базовому с точки зрения достижений, как ношение одежды и прогулки в ней, вызывает такое привыкание, что это единственное, чем я хочу заниматься до конца Недели моды, если не всю свою жизнь. Умножьте заработанное мной внимание на 100 – и получится день суперзнаменитого модного блогера Сьюзи Баббл на Неделе моды. Если Сьюзи, автор Style Bubble, одного из самых успешных модных сайтов в своем роде, была на Неделе моды Анжелиной Джоли стритстайла, то я могла бы выступить, по крайней мере, третьеразрядной звездой реалити-шоу «Холостячка».

После показа Веры Вонг надо было ехать в центр города, в Западный Челси, на показ Rodarte, самый авангардный на Неделе моды, где вы почти гарантированно увидите по-настоящему безумное дерьмо на подиуме и знаменитость калибра Тейлор Свифт в зале. За квартал до места проведения шоу я планировала встретиться с уличным фотографом с сайта NYmag.com, чтобы он смог сфотографировать мой наряд для сторис. Я нашла его чуть дальше того места, где кучковались остальные уличные фотографы. (Теперь так много уличных фотографов рядом с площадкой, где проводится главный показ, что им приходится отходить на квартал, чтобы вырваться из толпы себе подобных, если они хотят заснять модную персону, не получив локтем в лицо от конкурента, незнакомого с манерами стритстайла.) Он дал мне несколько советов насчет того, как позировать. Обычно знаменитые блогеры позируют, скрестив ноги так, чтобы пальцы одной ноги упирались в землю позади другой ноги. Я называю это позой «хромого фламинго» – выигрышно, если хочешь сделать акцент на ступни. Также неплохо позировать, поставив одну руку на пояс, а другую согнув в локте так, чтобы кисть оказалась в том месте, где ремешок сумки соединяется с ней. Так люди смогут запечатлеть ваш нейл-арт на фоне вашей сумочки. Это называется «очень крупный план». Ничто не заводит фанатов стритстайла больше, чем маникюр с рисунком рядом с металлической фурнитурой сумочки Céline.

Чего вы точно не должны делать, так это стоять, расставив ноги мысками вперед: будете выглядеть, «будто только что спрыгнули с лошади», как образно выразился один уличный фотограф. Не предупреди меня профессионалы, я бы именно так и встала. Хотя у меня было ощущение, что если бы я действительно только что слезла с лошади (как моего средства передвижения в тот день), меня бы встретили с бо́льшим энтузиазмом.

Фотографы за спиной моего коллеги из NYmag.com заметили, что он снимает меня, поэтому, когда я направилась по улице к месту показа Rodarte, они подошли ко мне. Таму Макферсон, автор стритстайл-блога All the Pretty Birds и стритстайл-фотограф для Vogue Italia, остановила меня, чтобы сделать фото. Я была поражена, что вызвала интерес такого уважаемого человека! И не сказала ей, что выгляжу в этот день особенно благодаря сообразительности девушек из моего офиса. Не упомянула я и о том, что на самом деле не умею одеваться и ношу только джинсы и футболки.