Читать книгу "Добровольная жертва - Наталья Метелева"

Факел догорел, но золотой диск с девой-полузмеей, висевший на стене карцера, стал чуть ярче – за крохотным оконцем под сводами занималось утро. Я потянулась на жестком ложе, разминая онемевшее тело. Все-таки путешествие сознания во времени не освобождает плоть пифии от текущей действительности.

Два года мы с Диком не виделись. Но за это время я привыкла к его мысленному отклику чуть ли не по первому требованию. Единственное, что меня смущало, так это навязчивое подозрение: не страдаю ли я, вдобавок к зрительным, еще и стойкими слуховыми галлюцинациями. Как-то Дик, которого изрядно достали мои сомнения, предложил провести опыт: он мне называет свое местонахождение, а Лига находит там или его самого, или доказательства его пребывания, и сомнениям конец.

Результаты опыта оказались невразумительными. Хозяйка постоялого двора на юге Асарии еще пересчитывала деньги, заплаченные только что съехавшим постояльцем, по описанию весьма похожим на моего блуждающего друга. Но не пойман – не Дик. На мои претензии о несоблюдении условий опыта неуловимый Дик неизменно хихикал, оправдываясь, что никогда еще не развлекался с таким удовольствием.

Раз за разом натыкаясь на аналогичные случаи, Лига вошла в азарт. Поймать юношу стало для Альерга делом чести. И, подозреваю, станет делом жизни, если он дознается до наших с Диком бесед на расстоянии. Стоит ли говорить, что урок, начатый в тюрьме Эльвидека, был продолжен втайне от опекуна. Все школы Лиги не научили бы меня столь многому – разве будет Лига учить защищаться от нее самой?

Почти ежедневная мысленная перекличка создавала иллюзию, что в колпаке, под которым держала меня Лига, появилась трещина. И я просачивалась в нее, как вода – туда, где был Дик.

Закрыв глаза, чтобы не видеть ненавистные стены карцера, я позвала друга: вдруг и он не спит в своем неведомом далеке.

«Дик, ты слышишь?»

Он откликнулся сразу, словно ждал:

«Всегда».

«Дик! Я больше не хочу умирать…»

Сознания коснулся насмешливый голос:

«Боюсь тебя разочаровать, Радона, но ты еще не умирала по-настоящему. Тебе не с чем сравнивать».

Голос прозвучал так явственно, словно мы сидели в одном карцере. Я вскочила с ложа, чуть не свихнув себе шею: низкий свод не позволял вытянуться во весь рост.

Дик аж зашипел, словно тоже набил шишку:

«Тихо, Рона! Еще проломишь нам головы! Ты что, опять в каземате? И когда казнь? Без меня не начинай! Я тут как раз неподалеку от Гарса проезжаю и тоже хочу поглазеть на зрелище».

Неподалеку? Мы два года не виделись. Вечность! Мог бы и предупредить! Телепат, называется…

«Могла бы и заранее предвидеть, – фыркнул Дик. – Кто из нас пифия?»

Как будто не знает, что я поклялась никогда не касаться его судьбы. И не следить за его перемещениями…

«Рона, ты мне еще в Рагоре обещала, что врать не будешь!»

Ну… вру. Поклялась, конечно. Да на вещий роток не накинешь платок. Только в мешок с головой. Или в карцер Храма Истины, отстойник для пророков.

Ни одна уважающая себя пифия не примирилась бы с такой непредсказуемостью, как судьба Дика. Тысячи раз я пыталась проникнуть в его будущее и отступала: его жизнь оказалась непроницаемой. То ли тьма тьмущая, то ли свет слепящий – не понять. Невыносимая жгучая слепота. Каждый раз, когда я пыталась развернуть клубок его жизни, он превращался в зияющую пустоту, словно и не было на свете такого человека, как Дик.

Можно было коснуться друга только здесь и сейчас, если он позволял.

«Дик, а где ты сейчас?»

«Уже у стен города».

«Я тоже хочу подышать свежим воздухом!»

«Э-э… Ну, иди ко мне, пока тебя не казнили!»

И я почуяла, как, слегка пошатываясь от усталости, Дик идет по пыльной дороге к северной заставе. Увидела нежно окрашенное зарей небо над шпилями Гарса, пустынный тракт с щеточкой придорожного репейника. Наблюдала, как поднимается пыль под ногами и как лениво преграждают ему путь двое стражников с сонными лицами – слишком рано, ворота Гарса еще закрыты.

Здесь и сейчас – только так я могла коснуться друга. И никогда – в будущем. И это неведение страшно раздражало.

А если… впасть в транс здесь и сейчас?

«Эй-эй, пифия! Куда? Пусти козу в огород…» – хохотнул Дик, почувствовав мои пророческие потуги.

«Дик, я нечаянно! Не буду больше. Честно!»

Стражники уже что-то спрашивали у Дика. К ним подходили еще двое.

«Слазь с телеги, говорю! Видишь, у меня тут еще гости. Скоро увидимся, Косичка!»

Легкое давление. И мир сразу опустел, сжался, зачерствел, оброс камнем, превратился в каземат Храма Истины, где я то ли отбывала наказание, то ли приходила в себя после вчерашнего пророчества.

В углу зашебуршала мышь. Скоро она умрет, и смерть ее будет серой и полосатой. Я отвела взгляд от грызуна, увлеченно копошащегося в миске: еще не хватало почуять, как кошачьи когти раздирают брюшко, словно мое собственное, как вонзаются в хребет острые клыки…

Без разницы, чьей судьбе внимать: человека или мыши. Боль и ужас не делают различий. Наверное, поэтому мои волосы с детства белые, как у старухи.

Заскрежетал замок. Мышь юркнула в щель между камнями.

Дверь открылась, но тут же закупорилась пухлой пробкой: сам Правитель, бледный, как невыспавшаяся моль, пожаловал дослушать вчерашнее пророчество и высказать претензии, что я оставила его без фаворитки.

Я склонилась было в поклоне, но вдруг мое тело словно вспороло десятком клинков, разодрало жгучей болью. Ну не могут у какого-то паршивого кота быть такие длинные когти! Или это не мышь умирает, а снова я?

– Ди-и-ик! – захрипела я и сама же удивилась: «Почему – Дик?»

Правитель шарахнулся. Пытаясь удержаться на ногах, я вцепилась в его одежду, потянула на себя. Полузадушенный собственным плашом толстяк рухнул.

Из Храма Истины меня выдворили без почестей. С напутствием из уст багрового от гнева толстяка:

– Чтоб я никогда больше не видел здесь эту ведьму! Неужели в Лиге больше нет пророчиц? Пусть пришлют другую! Она меня чуть не убила, олухи!

Тролль непроявленный! Ну, раз так…

– Чуть не убила?! Не огорчайся, Правитель. Уже скоро. Тебя съест за обедом твой собственный сервиз!

Он так и застыл с распахнутым зевом, но я уже мчалась в конюшню: толстяк с душой тролля мог и казнить на месте, без предупреждений.

Никто не мог препятствовать жрице служить Истине, но ссорить Лигу с правителем Гарса из-за моей особы не входило в мои планы, и мне больше ничего не оставалось, как отправиться через весь город в убежище Лиги – древнюю крепость, возвышавшуюся над крутым берегом реки на значительном отдалении от остальных строений.