Читать книгу "Семь типов людей, которых можно встретить в книжном магазине - Шон Байтелл"

Моя мать обожает подобные беседы. Недавно она заглянула в магазин, как раз когда к нам наведался электрик Ронни. За несколько недель до этого я отправил ему сообщение о том, что мне надо кое-что починить в доме, а он ответил, что приболел. Спустя какое-то время он пришел в магазин, чтобы обсудить, что требуется сделать, но вскоре увлекся пространным рассказом о природе своего недуга, поведал о болях в груди, затрудненном дыхании и целом спектре всевозможных физиологических проблем. И вдруг в дверях появилась моя мать, решившая к нам заглянуть. Услышав слова «тройное коронарное шунтирование», она тут же встрепенулась и заставила Ронни начать рассказ сначала и детально описать все до единого симптомы его заболевания.

Однако вернемся к бесцельно праздношатающимся: самыми злостными представителями этого вида, безусловно, являются фермеры, и в первую очередь неженатые мужчины. Эти горемычные создания ведут весьма уединенный образ жизни и часто проводят время где-нибудь на открытых всем ветрам и дождям холмах, изо дня в день засовывая руку по локоть в задний проход крупного рогатого скота, который им посчастливилось разводить, поэтому общение с людьми они ценят превыше золота. Для некоторых это большая редкость. Еще одно следствие их уединенности – избыток времени для размышлений, поэтому обычно у них имеется богатый запас мнений, но нет возможности ими поделиться. Книжный магазин – идеальное место для того, чтобы это сделать. Мой друг Сэнди – замечательный человек, который владеет несколькими полями к югу от Уигтауна, но, когда я вижу, что он направляется к моему магазину, становится ясно: сегодняшнее утро не задалось.

Вид: Coniunx vexata. Утомленный супруг

Представители этого вида могут быть любого пола. Я не перестаю поражаться людям, которым бывает скучно в книжном магазине. Такое возможно лишь в том случае, если человек не умеет читать, а таких среди взрослых очень мало. И с какой бы неохотой я ни цитировал создателя «Игры престолов» Джорджа Мартина, сложно спорить с его наблюдением о том, что «читатель проживает тысячу жизней, прежде чем умрет, а человек, который никогда не читает, проживает всего одну». И все же утомленных супругов распознать проще простого: переступив порог магазина, они первым делом усаживаются в самое удобное кресло и не покидают его до тех пор, пока их муж или жена не закончит листать книги или не осознает, что терпение томящегося в ожидании супруга не бесконечно и вот-вот лопнет. Смартфон – сомнительное благо, но со времен его изобретения утомленный супруг, по крайней мере, может убить время за какой-нибудь игрой, пока его вторая половинка утоляет свой литературный голод. Признаки того, что утомленный супруг вот-вот скажет, что с него довольно, заметить просто: сложенные на груди руки, глубокие вздохи, частые посматривания на часы. Возможно, несправедливо причислять их к праздношатающимся, но они явно приходят в магазин не за тем, чтобы купить книгу, так что, я полагаю, эта классификация вполне приемлема. Утомленный супруг часто приходит с собакой, обеспечивая себе идеальный предлог для того, чтобы цепляться к своей второй половинке, сетуя на то, что питомцу скучно. В большинстве случаев любитель литературы больше беспокоится о мохнатом любимце, чем о супруге, и капитулирует спустя пятнадцать законных минут, которые даруются ему не так часто.

Вид: Homo qui librum suum edidit. Самостоятельно публикующийся автор

Причина, по которой я решил отнести этот вид покупателей к категории праздношатающихся, заключается в том, что от них невозможно избавиться, не согласившись сперва выполнить их требования. Меньше всего мне сейчас хочется принижать тех, кто, как и я, пишет книги. Я не раз сталкивался с критикой в отношении своих литературных опусов и могу подтвердить, что не слишком приятно слышать, как совершенно незнакомый человек делает о вас далеко идущие выводы. Да и, кроме того, бытовавшее некогда мнение о том, что самостоятельно издающий свои книги человек страдает манией величия, давно изжило себя, причем история знает случаи, когда подобным способом был проложен путь в литературу таким гигантам, как Марсель Пруст, который опубликовал «В сторону Свана», первый том романа «В поисках утраченного времени», за счет личных связей. Даже Беатрис Поттер опубликовала «Сказку о Кролике Питере» своими силами. Но, несмотря на то что публикация в частном порядке распахнула двери в литературный мир некоторым весьма уважаемым мастерам слова, она также открыла шлюзы, через которые в него ринулось огромное количество литературных карликов, многие из которых, не имея за спиной мощной поддержки в виде маркетинга, рекламы и торговых сетей, в отличие от крупных издателей, были вынуждены взять на себя все вышеперечисленные роли. Именно это заставляет их ходить по книжным магазинам, до потери сознания мучая книготорговцев, которые на самом деле не хотят продавать «самиздат», но в конце концов неохотно, на свой страх и риск, соглашаются купить три экземпляра – хотя бы для того, чтобы выпроводить энтузиаста за дверь. Вооружившись неограниченными временными ресурсами и суровой настойчивостью вышедшего на пенсию человека, такой писатель ведет войну на изнурение противника – он мгновенно найдет способ обойти вашу оборонительную линию Мажино. Его книги – это почти без исключения мемуары, посвященные профессиональной карьере, или написанные для внуков рассказы.

Может сложиться впечатление, что ничто не доставляет этим людям большего удовольствия, чем возможность отнять у книготорговца несколько часов, их даже не пугает вероятность получить небольшой удар по самолюбию, если их книгу все же вежливо отвергнут. Такое случается довольно редко – стратегия изнурения обычно помогает одержать победу в войне. Они всегда приносят с собой квитанционную книжку с копировальной бумагой, и, ставя в ней подпись, вы чувствуете себя так, будто размахиваете белым флагом, виновато прощаясь с аннексированной Судетской областью. Вот запись из моего дневника от 2 марта 2020 года:

В половине пятого вечера я покинул уютную гостиную наверху, где отвечал на электронные письма, и спустился в магазин, чтобы проверить, все ли дела в порядке у Джиллиан по кличке Рыжая Угроза. По пути к прилавку я увидел, что с ней разговаривает стоящая ко мне спиной женщина с длинными светлыми волосами, забранными в хвост. Чутье подсказывало, что лучше вернуться наверх и предоставить Джиллиан в одиночку разбираться с покупательницей, разговор с которой явно затягивался. Само присутствие этой женщины вызывало неуловимое раздражение, но по собственной глупости я все же подошел к прилавку – скорее из любопытства, чем из рыцарских побуждений. Едва я подошел ближе, как Джиллиан тут же ухватилась за представившуюся возможность сбежать. Не припомню, чтобы она когда-нибудь передвигалась с такой скоростью – самому Усэйну Болту пришлось бы изрядно постараться, чтобы за ней угнаться. Итак, мне ничего не оставалось, кроме как выкручиваться в одиночку. Первое, что я заметил, это был странный трансатлантический акцент у гостьи, а еще она зачем-то с ходу сообщила мне, что некогда работала в одном известном банке – словно новость о ее принадлежности к компании, которая чуть не развалилась в 2008 году и была окружена ореолом некомпетентности и жажды наживы, должна была убедить меня, что ей можно доверять. На протяжении следующих двадцати минут она не замолкала ни на мгновение, не позволяя мне вставить ни единого слова. Даже теперь я не могу с полной уверенностью сказать, о чем именно она говорила. Кажется, что-то об ордене тамплиеров, каких-то феях и монахах. Все это было почти полной бессмыслицей, и, хотя она без конца повторяла фразу «если в двух словах», повествование ее казалось чрезвычайно длинным и совершенно невразумительным. Без десяти минут пять я заметил, что от Джиллиан не укрылось отчаяние, которое я испытывал, не в силах отделаться от этой невообразимой зануды, которая, как в конце концов выяснилось, написала книгу (вроде бы) и, похоже, рассчитывала, что нам известен секрет, который поможет ей найти издателя. Как же я обрадовался, когда Джиллиан начала щелкать выключателями и хлопать дверьми. Не думаю, что кому-либо из нас двоих удалось скрыть облегчение, которое мы испытали, когда Аманда (ее имя неизгладимо отпечаталось в моей памяти – отчасти благодаря нескольким визиткам, которые она оставила перед уходом) наконец поняла намек и удалилась. Как только она исчезла, мы с Джиллиан обменялись многозначительными взглядами – иметь дело с нарциссами всегда нелегко. По словам Джиллиан, прежде чем я спустился в магазин, Аманда около получаса не давала ей отойти от прилавка, при этом не прошло и минуты с начала их разговора, как гостья четырежды упомянула название банка, где когда-то работала, а также принялась весьма пространно вещать о том, как много стран она объездила. Была и в Австралии, и в Новой Зеландии, и в Израиле, и в Сомали, и в ЮАР…