Читать книгу "Порочные привычки мужа - Джейн Фэйзер"

Когда Аурелия приблизилась, он поклонился.

— Леди Фарнем, я только что заходил к вам, но дворецкий сказал, что вас нет дома.

— Похоже, он не ошибся, сэр Гревилл, — ответила Аурелия, удивившись своему ровному голосу. Она даже сумела подпустить в него немного иронии.

— Похоже, что так, мэм. — Он улыбнулся, снова сверкнув белоснежными зубами, ярко выделявшимися на бронзовом лице. — Признаться, я боялся, что слуга получил распоряжение не впускать меня.

— Не вижу для этого никаких оснований, сэр, — сказала Аурелия.

— Да и я тоже, — дружелюбно согласился полковник. — Позвольте мне? — Он подошел к двери первым и с такой силой ударил медным молотком, что стало ясно: он уже понял, что здесь стучаться нужно громко и настойчиво.

Аурелия встала рядом с ним, держа в руке ключ.

— Проще сделать так, — произнесла она, вставляя ключ в замочную скважину. Дверь распахнулась как раз в тот момент, когда к ней, спотыкаясь, подошел запыхавшийся Моркомб.

— Не понимаю, зачем так колошматить, — пожаловался он. — Только что я дошел до кухни, как все началось сначала… а у вас еще и ключ есть, — обвиняющим тоном добавил он, моргая слезящимися глазами.

— Извини, Моркомб. Стучался сэр Гревилл — он просто не знал, что у меня есть ключ, — объяснила Аурелия, входя в холл. — Мы больше не будем тебя беспокоить. Мы пройдем в гостиную, и я сама провожу сэра Гревилла.

— Ну ладно тогда. — Моркомб немного посопел и зашаркал прочь.

— Потрясающий слуга, — заметил Гревилл, как это делали многие и до него. — Надо же — извиняться перед ним за то, что ждешь от него выполнения своей работы! Аурелия устремила на него ледяной взгляд:

— Я не думаю, сэр, что это ваше дело — критиковать заведенные в доме порядки.

— Нет, конечно, — согласился он со своей сбивающей с толку очаровательной улыбкой. — Прошу прощения. Я просто несколько удивился.

Аурелия поколебалась, но в улыбке полковника было что-то по-настоящему заразительное, и она, не удержавшись, легонько фыркнула.

— Чему я обязана удовольствием видеть вас, сэр Гревилл?

Она не собирается облегчать ему задачу, подумал он. А с другой стороны, с какой стати она должна это делать?

— Вообще-то есть две причины. Во-первых, я хотел бы окончательно удостовериться, что вы понимаете необходимость соблюдения полной секретности. О том, что вы узнали, рассказывать нельзя никому.

— Я понимаю, — решительно ответила она. — Фредерик очень ясно дал мне понять, что если вас раскроют, ваша жизнь подвергнется опасности.

— Это так… и не только моя. Поверьте, если бы Фредерик не считал, что вам можно доверить правду, я бы никогда не позволил ему написать это письмо.

Аурелия в изумлении глянула на него.

— Вы думаете, что могли бы помешать ему?

— Да, мэм, мог. — Заявление было вполне откровенным. — И, во-вторых, раз уж вы так много знаете, может быть, у вас появились какие-то вопросы ко мне.

Аурелия села, жестом дав ему понять, что он тоже может сесть. В какой-то момент она сумела полностью взять себя в руки, сердце больше не колотилось, и теперь она снова мыслила ясно. Да, у нее возникли вопросы, и, может быть, он сумеет на них ответить.

— Вы завербовали Фредерика в море, недалеко от побережья Гибралтара. Почему? — Она сжала лежавшие на коленях руки и, слегка склонив голову набок, смотрела на полковника.

Как любопытная птичка, подумалось ему. У нее была тонкая кость, изящные черты лица, обрамленного искусно завитыми кудряшками шелковистых белокурых волос, и карие глаза, теплые, похожие на богатый оттенками бархат.

Собственное описание удивило Гревилла. Он не привык оценивать чисто физическое очарование светских женщин — по крайней мере, с тех пор, как поступил на эту службу.

— Это часть моей работы — подыскивать людей, способных заниматься совершенно особой деятельностью, — просто сказал он.

— Но почему Фредерик? — Она немного наклонилась вперед, напряженно дожидаясь ответа, не сомневаясь, что это поможет ей понять мужчину, которого она, как ей казалось, хорошо знала, а теперь понимала, что не знала совсем.

— Я потерял нескольких человек, — напрямик сказал он. — И поднимался на суда, бросившие якорь у Гибралтара, чтобы найти им замену. Мужчины и женщины, выполняющие эту часть военной работы, должны обладать определенными качествами. У них должны быть особые черты характера, и пусть для вербовки им ни к чему иметь необходимые умения, они должны обладать способностями и желанием их обрести. Фредерик Фарнем был как раз таким человеком.

— А другие были? Гревилл покачал головой.

— Я провел во флоте две недели, день-два на каждом судне, и нашел нескольких человек, офицеров и матросов, которых можно было использовать по-другому, но только Фредерик мог стать моим партнером.

— Вы так и не сказали мне, что это за особые черты характера, — надавила Аурелия. — Я должна знать… что было в нем такое, что ускользало от меня — а вы заметили за пару дней.

— Решимость подвергнуться испытаниям, крушить барьеры, пересекать границы, я имею в виду не только географические, готовность встречать опасность. Да, еще… чувство здорового страха — но при этом мужество, чтобы противостоять ему.

Аурелия откинулась назад, положила голову на спинку кресла и на мгновение закрыла глаза. Фредерик в самом деле был безрассудным охотником и через ограды перепрыгивал всегда первым. В школе и в университете он занимался всеми возможными видами спорта, причем яростно соперничал с другими и, всегда оказывался самым первым. В самом начале войны он без тени сомнения пошел во флот и очень раздражался из-за отсутствия активных действий. И все-таки Гревилл Фолконер разглядел в нем что-то другое, подспудное, и это «другое» всегда в нем имелось, хотя ни сама Аурелия, ни друзья и родственники этого не видели.

— Еще вопросы?

Негромкий голос прервал ее мысли, и Аурелия резко выпрямилась. Ее тело опять реагировало странно — ее бросало то в жар, то в холод, а сердце колотилось очень быстро. Но на этот раз она знала почему. Конечно, виноваты эти сбивающие с толку откровения, но в первую очередь мужчина, который сидит напротив, и исходящее от него почти осязаемое ощущение опасности, тайны, интриги.

— А чем вы собираетесь заняться в Лондоне? — Голос Аурелии дрогнул, но она надеялась, что полковник этого не заметил. Впрочем, что это она? Разумеется, заметил. Этот человек научен, замечать все.

— Немного поработать, — небрежно ответил он, стараясь не дать ей понять, как пристально он за ней наблюдает.

Аурелия опять напомнила ему птичку, которая уже чувствует приближение охотника, но еще не до конца в этом уверена, готова улететь в любой момент, но пока порхает. Что-то сказанное им привлекло ее внимание.

— Возможно, вы могли бы помочь мне, — произнес Гревилл и увидел, что она вздрогнула от изумления и неожиданности.