Читать книгу "Фантазии господина Фрейда - Марина Серова"

Пока же я решила поговорить с Иваном. Его номер, сообщенный мне Сазоновым, действительно не отвечал, и я, покопавшись в сумке, нашла визитку фрау Шонберг. Хорошая у меня привычка – никогда не выбрасывать визитные карточки, потому что невозможно предугадать, как жизнь повернется и не пригодятся ли они тебе еще для чего-нибудь. И я очень надеялась, что фрау Шонберг поможет мне узнать новый номер жениха ее внучки. Мой разговор с этой почтенной старой дамой велся на смеси немецкого и английского языков, пока ей это не надоело и она не позвала Ванду, от которой я и узнала новый номер Ивана. «Странно, что ни Андреев, ни Сазонов не пошли тем же путем, – запоздало подумала я. – Ведь Семен Иванович обязательно должен иметь такую же визитку. Да и через Штерна или какого-то там Карла можно при желании до парня добраться. Или такого желания у него не было?»

– Здравствуй, Иван, – сказала я. – Это частный детектив Иванова. Мы с тобой встречались, когда я занималась делом Ванды. Помнишь меня?

– Да, только имя ваше забыл, – ответил он.

– Ничего страшного, – успокоила его я. – Зовут меня Татьяна Александровна, и звоню я тебе вот по какому поводу. Ты знаешь, что на твоего отца уже три покушения совершили и он сейчас ранен?

– А мне-то что? – не скрывая своей ненависти, бросил он и добавил: – Хотя обидно, что его только ранили, а не убили! Лучше бы уж он сдох! Я бы тогда с огромным наслаждением на его могилу плюнул! – яростно выкрикнул он.

«Опа! Вот это да!» – сказать, что я удивилась, значит ничего не сказать – я была в шоке, потому что ожидала чего угодно, но не такого!

– Иван, я не знаю, что между вами произошло… – начала было я, но он меня грубо перебил.

– Я не желаю ни с кем обсуждать своих родителей! – отрезал он и отключил телефон.

Я тут же вновь набрала его номер, но он не ответил. Пробовать еще раз я не стала – и так ясно, что разговаривать со мной он не хочет и не будет. Обращаться к Ванде смысла не имеет – вряд ли он выложил ей всю подноготную о своих родителях.

Резкость Ивана меня нимало не задела. Во-первых, это просто юношеский максимализм, который со временем пройдет, а во-вторых, то, что он не поделил с отцом, – их сугубо семейное дело! Может, Андреев денег ему не дал на поездку в Германию? Или дал, но мало. А что Сазонов ни словечком не обмолвился о, видимо, крупной ссоре Андреева с Иваном, вполне понятно – он не хотел выносить сор из избы. Потому-то он и меня предупредил, чтобы я с Семеном Ивановичем о сыне не говорила. Может быть, Михаил Петрович все-таки узнал новый номер Ивана и пытался поговорить с ним, но, напоровшись на аналогичный «прием» с его стороны, решил подождать, пока тот не успокоится и не позвонит сам. А случись с парнем что-нибудь серьезное, им бы действительно тут же сообщили.

В этой истории все более или менее понятно, и расстраивало меня только то, что я не успела спросить Ивана о судьбе его матери. Хотя… А что тут спрашивать, если он наверняка уверен, что Клавдия Петровна в Салтыковке, у Федора, куда ее у самого Ивана на глазах отец и отправил? К тому же он злился на мать из-за того, что она была настроена против его ненаглядной Ванды, вот и не волновался о ней. Я достала карту Тарасовской области. Так, Первомайский район у нас на самом краю географии – понимай, области, – а Салтыковка… С трудом обнаружив ее местоположение, я невольно подумала, что сотовый там вряд ли берет, о чем Иван, конечно, знает. Родня, мол, в Салтыковке, вот он им и не звонил – все равно, решил он, не дозвонится.

Ладно, с парнем все понятно. Переходим ко второй части марлезонского балета, то есть к Клавдии Петровне. За две с лишним недели, проведенные ею врозь с сыном, она наверняка пыталась с ним связаться. Предположим в порядке бреда: он не отвечал на ее звонки, и она, зная: где Ванда, там и ее сын, просто поехала в больницу. Допустим, она там побывала, и они крупно поссорились, естественно, из-за Ванды. Стоп! Тут я вспомнила, с какой яростью парень крикнул, что он ни с кем не хочет обсуждать своих родителей. Именно родителей, а не отца! Неужели он пустился во все тяжкие и послал родителей к черту ради своей любимой девушки? А что, по молодости лет это бывает. Но проверить входящие звонки на его сотовый все-таки надо. И если, не дай бог, окажется, что мать ему ни разу не звонила, вывод получится однозначный – ее нет в живых. Потому что в отличие от матери самой Клавдии Петровны, которая ни дочь, ни сына знать не желает, Клава на своего Ивана надышаться не может. Решив, что не стоит с этим тянуть, я позвонила Кирьянову – хоть у него рабочий день и закончился, но он всегда засиживается на службе допоздна, так что у меня есть шанс еще застать его. Так и вышло.

– Володя! У меня к тебе большая просьба, – начала я.

– С Андреевым связанная? – спросил он таким неодобрительным тоном, что я даже поморщилась.

– Пойми, Киря, это очень серьезно, – сказала я. – И совсем не с ним это связано, а с его женой, Клавдией Петровной.

– Ладно, что там у тебя? – сжалился он.

– Она пропала. Ты меня не первый день знаешь и поэтому понимаешь, что на пустом месте я волну не гоню никогда. Грузить тебя не стану, просто организуй мне, пожалуйста, распечатку входящих, а заодно и исходящих звонков с сотового телефона Ивана Семеновича Андреева за июль этого года, – попросила я.

Володя недовольно посопел и сказал:

– Черт с тобой! Диктуй номер! – Он все записал и спросил: – И что тебе это даст?

– А то, Киря, что не могла мать сыну больше двух недель не звонить, где бы она ни находилась, – объяснила я и вдруг спохватилась: – Володя! – жалобно проскулила я. – А можно еще одну распечатку? С ее телефона? За июнь и июль? А?

– Тетенька! Дай попить, а то так есть хочется, что переночевать негде, – ехидно заметил Кирьянов.

Я сочла это заявление знаком согласия и продиктовала ему номер Клавдии Петровны. Убедившись, что он все правильно записал, я положила трубку и, успокоившись насчет этой части проблемы, вернулась к более насущной на данный момент, то есть к Третьей швейной фабрике, из-за которой весь сыр-бор и разгорелся. Я очень надеялась, что дело именно в ней, потому что, окажись иначе, мне придется очень сильно пораскинуть мозгами, чтобы этого злодея, покушавшегося на Андреева, вычислить.

Накопившаяся за время расследования предыдущего дела усталость давала о себе знать все больше и больше, причем ощущалась она не только на физическом уровне: я уже медленно и плохо соображаю – вон как перед Ершовым опозорилась, когда попросила его труп Кефира найти, который для дела нам действительно ничего не даст. Я попыталась проанализировать сложившуюся ситуацию, но ничего конструктивного мне в голову так и не пришло, да это и невозможно пока – из-за недостатка информации. Решив хотя бы выспаться, раз уж мой нормальный отдых в теплых краях отодвигается из-за моей собственной глупости на неопределенное время, я пошла спать.

ДЕНЬ ВТОРОЙ

Вторник, оказавшийся ничем не лучше понедельника, или Легенда о старом кладе, которая пока что ничем не подтвердилась

Тягостное впечатление от вчерашней встречи с Андреевыми и злость на себя за то, что я вообще впуталась в эту историю, не изгладились из моей души и на следующий день. Поэтому настроение мое можно было назвать только одним словом: «мерзопакостное». Так что кофе я пила, как известная литературная героиня – «Ну без всякого удовольствия!». Но если уж взялся за гуж… и далее по тексту.