Читать книгу "Добыть Тарковского. Неинтеллигентные рассказы - Павел Селуков"

Короче, приперся я в Зону на седьмое свидание. Головой верчу — Кати нет. Всегда есть, а тут нет. Смотрю, бесконвойница ко мне идет какая-то. Бабища здоровенная. Подошла и говорит:

— Ты — Александр?

— Да.

— Айда в подъезд зайдем, потрещим.

Зашли. Еле увернулся. В миллиметре от печени заточка прошла. Ёбнул двойку на автомате. Жестко, по-мужски. Наступил на голову. Прижал.

— Ты чё, сука? Рамсы попутала?

Воет. Кочевряжится.

— Пусти! Катьку мою увел, гнида! Кончу тебя!

Я от удивления чуть башку ей не раздавил.

— Ты кто, перхоть? Катя моя подруга.

— Она моя подруга, жаба! Восемь лет моя ковырялочка. А ты ей мозги запудрил, пес!

Здесь я все понял. Чертовы женские зоны.

— Слышь ты, кобла старая, охолони! Катя сама разберется, с кем ей...

Скрипнула дверь. В подъезд зашла Катя. А в подъезде темно. Внизу особенно. А я ногу с коблиной головы не убрал. Я ей вообще, по-моему, пару зубов выбил, когда двойку выписал.

Короче, сначала Катя увидела меня.

— Привет. Я опоздала. Я...

Тут она увидела коблу. Офигела. Бросилась к ней. Схватила меня за ногу. Оттолкнула. Я соступил.

— Вера, Вера! Что с тобой?

— Избил он меня, Катенька. Я поговорить хотела, а он избил. Слово не дал сказать. Зуб выбил.

И заплакала, артистка. Я задохнулся.

— Катя, она врет. Она заточкой меня пыталась пырнуть. Приревновала. Не понимает, что у нас с тобой серьезно. Я про тебя все знаю. И про Екатеринбург, и про мужа, и про освобождение. Я прикинул кое-что. У меня будем жить. Я на завод наймусь. Я...

Катя помогла кобле подняться и молча ушла вместе с ней. Я еще что-то бормотал в спину, но меня никто не слушал. Заточка так и осталась валяться на полу. Я ее себе забрал. А вчера разбирал инструменты и нашел. Вспомнилось вот. Пятнадцать лет прошло. Смешно это все. Такой наив. А Катю я больше никогда не видел. Не трагедия, ничего. Нормально.

Потому что мы подростки

Сентябрь. Березы поникли. Я б тоже поник, но я не береза. А кто я? Папа говорит — бестолочь. Мама говорит — сыночек-деточка. Сестра говорит — братик. Учителя говорят — эй ты, в пиджаке! Пацаны говорят — Вагон. Таня говорит — ты мой бойфренд, понял? Понял, говорю, не дурак. Дурак бы не понял. Шучу так. Она никогда не смеется. Я в том году Жванецкого смотрел и челюсть вывихнул. Хохотал потому что. В травмпункт пришлось ехать. А хирург полотенце на большие пальцы намотал и в пасть мне полез. Щелк-щелк! Починил. Не смотри, говорит, больше Жванецкого, а то умрешь. Чего, спрашиваю? Шучу, говорит. Неделю хотя бы не смотри. А то опять перекосо... бочит. Я знаю, что он «перекосоёбит» хотел сказать, но вывернулся, потому что я подросток.

Подростком быть хреново. Желания взрослые, а возможности детские. Ну, почти детские. Это когда презервативы уже можешь купить, а сексом заниматься все равно негде. Мы с Таней давно хотим им позаниматься. Все вокруг занимаются, и мы говорим, что занимаемся, а сами не занимаемся, потому что там кровь какая-то. Я не хочу, чтобы из Тани кровь текла. И Таня не хочет. А Миша, старшак мой, говорит, что и рыбку съесть, и... причиндалы оббежать не получится. Крови, говорит, необязательно много будет. Как бы плевок такой кровью, а не прямо чтобы кровь. Не знаю. Это же Таня. Она когда на стройке упала, я чуть с ума не сошел. Насилу подорожник отыскал, чтобы коленку ей залепить. Полчаса дул, пока она хныкала.

А тут сентябрь. Золотая осень, вечер пятницы. На веранде все собрались. Мы всегда на веранде в садике собираемся, чтобы болтать и пить пиво. Я, Таня, Миша, Андрюха, Коля, Игара, Оля, Кристина, Женя и Виталя. Не по парам, а просто компания. Друзья, типа. Ну, не типа. Друзья и всё. А в этот раз у Миши день рождения был, вот он водки и принес. Мы с Таней вдвоем стояли. Она как бы во мне стояла. Прижалась спиной крепко-крепко, а я ее руками обнял и даже разжимать их не хотел, чтобы стаканчик взять, но разжал и взял. Нельзя Мишу обижать. Выпили. Еще выпили. И Таня маленько выпила. Повернулась и зашептала на ухо:

— Когда мы уже... Пофиг на кровь. Я хочу. Давай сегодня? У меня родители на дачу уехали.

Я растерялся. Я когда пью, у меня ни о чем, кроме того, что я пью, не думается. Нет, я не то чтобы... Но такими делами лучше на трезвую голову заниматься. И так стресс, а ты еще и пьяный.

— Тань, ты уверена? Бухаем же...

— Ну и что? Может, так и надо? Чтобы не бояться.

— Бояться надо. Как не бояться? Ты не боишься?

— Сейчас еще выпью и перестану. И ты выпей.

— Выпью. Просто...

— Что?

— Не знаю. Чуйка у меня. По трезвянке надо, не так.

— Ты слишком много думаешь. Ты вообще хочешь?

— Хочу, конечно. Ты сама знаешь, что хочу.

Таня зыркнула.

— Знала. Теперь не уверена.

— Ну, прекрати. Давай только не будем ссориться.

— Не будем, конечно. Будем пить.

Если честно, у меня желание пить пропало. А у Тани, наоборот, усилилось. Правда, она пиво пила, а не водку. Будто для нее жест стал важнее содержания. А потом... Не знаю даже, как сказать. Виталя музыку на мафоне навалил, и девчонки стали танцевать. «Долина, чудная долина» и все такое. А Таня... Короче, она напилась и давай к Андрюхе подкатывать. Он постарше. Нам с Таней по пятнадцать, а ему семнадцать. Я смотрю — она перед ним танцует, бедрами вертит и вообще ластится. Андрюха кент, конечно. Но бухой, а Таня очень красивая. Руки на талию ей положил. А Таня на меня смотрит и как бы извивается. А я тоже нетрезвый. Мне, с одной стороны, обидно, а с другой стороны, я понимаю, что она это для ревности делает. На-ка вот, полюбуйся! Не хочет он меня. Пьяный он. А я вот так! И вот так. Нравится? Смотри, не отворачивайся. Смотри, кому говорю!

Смотрю. Куда мне деваться? На Андрюху с кулаками кинуться? А он тут при чем? Известно ведь — сучка не захочет, кобель не наскочит. Выпил пятьдесят грамм, подошел к Тане, взял под локоть.

— Хватит, Таня. Мы пойдем к тебе. Если хочешь, можем прямо сейчас пойти.

— Не можем. Я с Андреем пойду.

— Чего?

— Чего слышал! Я тебя больше не люблю. Отвянь.

Отвял. В смысле — отошел. Злость такая. И обида. Злость победила. Иди ты, думаю, прошма подзаборная! Блядина. Тварь гнусная.

— Насыпь полстакана, Мишаня. Хочу наебениться в говно!

— Чё так?

Я показал глазами на Таню. Она обнималась с Андреем. Типа по-дружески, но на самом деле ни хрена не по-дружески. Мореста тупая. Миша отреагировал с улыбкой:

— Не парься. Малолетка. Чё с нее взять? На. Держи.