Читать книгу "Моей надежды серебро - Лесса Каури"

Мир потускнел и поплыл размытой акварелью в красных тонах: небо обрушилось на землю кровавым дождем, а земля вспучилась багровыми пузырями.

Сияние прошло по краю зрения – Ригтон пришел в себя и накрыл нас щитом, сделав недостижимыми для нападавшего. Я почувствовала руки друга на своем теле: ладони потеплели, потом стали горячими, будто он был амимаром. Зиль делился со мной жизненной энергией, пытаясь спасти… Но стрела вошла мне прямо в сердце.

Подбежавший Харт, увидев мое скрючившееся на мостовой тельце, взревел. Совершив невозможный пируэт, одним ударом снес Лжеколлекционеру голову. Упав на колени рядом, рыжий протянул ко мне руки… Странное дело, щит пропустил его, не причинив вреда, когда он поднял меня и прижал к груди.

– Тихо, малышка, тихо, – шептал он, укачивая меня, словно маленькую.

– Что ты наделала, Шарен? – растерянно сказал Зиль.

– Сейчас я сделаю тебе больно – прости меня за это… – продолжал говорить Мяк Гаррет, а я слушала его голос и думала, что умираю смертью, достойной амистрессы, достойной Хранителя и достойной приставки Мяк в клановом имени. Да вообще – умираю достойно и даже слышу в последние мгновения голос, по которому, оказывается, скучала…

– Она что… умирает? – спросил Зиль.

Харт не ответил. Обхватил пальцами стрелу, поцеловал меня между ушами и… дернул.

Кровь хлынула потоком.

– Она умирает? – заорал Зиль и затряс его за плечи.

– Цыц, Ригтон! – неожиданно рявкнул Мяк Гаррет. – Не мешай…

– Чему? – мой друг обреченно опустился на мостовую рядом с ним. – Чему не мешать?

– Смерти, – тихо ответил Харт.

Я улетала, уплывала, уходила в темноту, ускользая от боли. В конце пути меня ждали бесконечные зеленые поля, полные дичи, и солнце стояло высоко рядом с луной, и справа был день, а слева ночь. Там листья деревьев и кустарников походили на серебряные монетки, звеневшие мелодично даже для кошачьего уха, там птицы пели, будто молились, и мои золотые, давно ушедшие, родичи нежились в траве, охотились на бабочек с сапфировыми и опаловыми крыльями, следили за вальсом небесных светил. Наверное, я могла найти среди них родителей, которые погибли, когда мне не исполнилось и трех… Я плохо их помнила, но с самого детства задумывалась, что скажу им, когда увижу!

Миг света и тьмы, краткий, как миг времени, призрачный, как тень бегущей кошки. А затем боль вернулась. Я не могла вздохнуть, но давилась собственными легкими. Я не могла пошевелиться, но судорога скручивала и выворачивала мое тело против воли.

Я…

Я…

Я…

Оказывается, я была жива.

Свет уличных фонарей настырно стремился под веки, однако поднять их казалось невыполнимой задачей. Возможность двигаться постепенно возвращалась, только очень болело все – лапы, живот, голова. Грудь будто огнем горела. Распут рассказывал, как это бывает, более того, я однажды уже испытала эти ощущения – когда погибла вместе с родителями. Они остались в Полях, а я неожиданно вернулась, тем самым подтвердив, что являюсь амистрессой – кошкой, проживающей более девяти жизней. Вот только я ничегошеньки не помнила про тот день и, наверное, хорошо, что не помнила – какая польза от воспоминаний о боли и слабости, о страхе, отчаянии и потере?

Харт куда-то принес меня, потому как уличные звуки сменились другими – разбиваемой посуды, тяжелого дыхания разъяренных мужчин, женским визгом, звоном клинков. Похоже, я была права – Фракенам и Шаренам совместные ужины вредны для здоровья!

А затем наступила тишина – так резко, словно некий волшебник применил могучее заклинание Ледяного дыхания.

Прозвучали быстрые шаги и рык моего братца:

– Харт, если это ты с ней сделал, я тебя порву!

– Это не он! – заступился Зиль, и, одновременно с его, я услышала голос Дашана:

– Неси ее к огню, брат. Сколько времени прошло?

– Минут пятнадцать.

Меня положили на коровью шкуру у очага. Камины были в каждом уважающем себя Вайстрасском трактире – огромные, закопченные, с обязательными узорами из змеиных и рыбьих тел, вырезанных в камне. Обычно на них жарили целые туши, прямо тут же отрезали и раскладывали по тарелкам куски исходящего соком мяса.

Огонь погладил по спинке жаркими ладонями. Не открывая глаз, я перевернулась на бок и свернулась клубочком.

– И что теперь? – напряженно спросил Зиль.

– Ждать, – ответил Дашан. – Чуть позже дадим ей молока. А сейчас она должна прийти в себя. Харт, что произошло?

– Пусть маг расскажет! – огрызнулся тот. – А я побуду с ней.

– Я… – начал было Ригтон, но неожиданно вмешался Дрик.

– Молчи, маг. Здесь слишком много ушей. Харт, хочу, чтобы рассказали вы оба!

– Это будет правильно, – мурлыкнул беловолосый.

– Идите наверх, – предложил Транш, и я почувствовала, как он ложится рядом со мной и обнимает одной рукой. – Мы присоединимся к вам, как только она придет в себя!

– Может быть, тогда нам все-таки удастся спокойно поужинать, – глубокомысленно заметил Дашан.

И они ушли.

От огня тянуло живым теплом. Транш пах таким знакомым и родным запахом… Я потянула лапы и, выпустив когти ему в бок, заурчала тихонько, восстанавливая собственные силы.

– Тише, тише, малышка, – облегченно засмеялся братец. – Пой, но не впивайся так, ведь на мне осталась только рубашка, камзол разодрал этот громила…

– Дррр?.. – вопросительно мурлыкнула я.

– Дрик, да. Мы с ним славно провели время и изменили здешний интерьер, пока ждали тебя! Надеюсь, деньги, чтобы заплатить за все разбитое и сломанное у Фракенов будут – в конце концов, именно они пригласили нас на ужин!

Под его тихий голос я задремала. Спала, наверное, долго и крепко, поскольку совершенно не слышала, как спустившийся со второго этажа Дрик торговался с хозяином трактира за поломанное имущество, разбитую посуду и разогнанных этим вечером посетителей. Мне потом брат рассказал.

Когда проснулась, первое, что увидела, глаза Транша совсем близко. Он тихонько чесал меня за ухом и улыбался чему-то своему.

– Мрр? – я тронула лапой его подбородок.

«О чем думаешь?»

– О том, что ты у меня есть, – ответил брат. – О том, что ты – амистресса, а я – амирр, и нам суждено прожить долгие и интересные жизни…

Пока он говорил, я меняла ипостась – силы уже достаточно восстановились.

– …И мы молоды и сильны. И мы – золотые Шарены, Хищники…

– …Из Хищников! – довершила я и поцеловала его в висок. – Я бы выпила молока!

Транш помог мне подняться, держа за руку, повел наверх.

Фракены, похоже, сняли лучший номер. Когда мы вошли, они и Зиль сидели, пристально разглядывая что-то, лежащее на столе.