Читать книгу "Метро 2033: Аркаим - Дмитрий Блинов"

В глазах Андрея не было уже ничего, кроме боли, просьбы о помощи и одновременно – упрека за то, что собирался сделать командир. И впервые за годы войны Алексей дрогнул, вдруг поняв, как ожесточила его служба в ДРВ, превратив в бездушное, выполняющее приказы существо, готовое убить своего товарища во благо нового общества. Мысли испугали, собственная слабость испугала вдвойне, он почувствовал себя беззащитным. Но, опустив пистолет и присев на колено, Смирнов понял, что Андрей уже умер.

Гибель бойца привела Алексея в полное замешательство. В душе все перевернулось. В последние дни Андрей ходил сам не свой, но разве было время заметить это? И странный жертвенный поступок, как теперь казалось, был не случаен. Видимо, Долговязый сам не хотел возвращаться, искал смерти, вот только его дочь…Что-то не складывалось.

* * *

– Это что же получается, – рассуждал озадаченный Василий. – За что погиб Андрей? За нас? Мы же и сами почти отбились.

– Это не самопожертвование, а самоубийство!

– Все равно не понял. А Маша, про которую он говорил, женой его была?

– Да! И сейчас он уже с ней. Умер вместе с женой, оказывается, еще два года назад. Такое бывает.

– Но…

– Давай не сейчас! – вспылил Смирнов. – Других проблем хватает.

– И что решил, командир? – просипел сквозь противогаз Гром. – Как будем прорываться в метро? «Торговый центр» – это единственная станция Республики, через которую мы можем домой попасть.

– Нет. Можно еще через вентиляционную шахту, контролируемую анархистами. Но до нее далеко. Скоро стемнеет, и псы нам тогда покажутся самыми безобидными мутантами. Еще и не факт, что изнутри кто-то откроет.

– Прорываемся?

– Нет. Самоубийство – а уж этого нам на сегодня точно хватит… Убить бы вожака. Но у псов, как и у волчар, они позади стаи. Не достать.

– Значит, отбегались? – Вася со злости стукнул прикладом по бетонному полу и сел на одну из мертвых тварей.

Алексей после кратких раздумий отдал команду:

– Бери автомат Андрея. У нас патроны остались только к «калашу», хотя не затем их со склада брали. Собери и заряди все пустые магазины. К «Торговому» мы вряд ли пробьемся, будем уходить к территориям «Стража».

– «Стража»? Да они же нас расстреляют, даже не спросив, кто такие! – запротестовал Василий.

– У тебя есть выбор? Это приказ, солдат! – Алексей попытался привести в чувство почти сдавшегося товарища. – И не верь всему, что тебе про «стражей» наговорили: у нас с ними не больше, чем состояние холодной войны. За патроны попробуем купить дорогу домой. Тем более наше правительство предлагало им несколько торговых соглашений, может, и начало «оттепели» не за горами.

Осмотревшись, Алексей продолжил:

– Фляжку с керосином свою давай.

– Зачем?

– Нужно сжечь Андрея и все вокруг. Не дадим псам до него добраться. Огонь и дым их отвлечет и напугает, авось, сможем незаметно уйти. Да, и фильтры необходимо сменить на «резервки», будем надеяться, что в зоны повышенного фона мы сегодня не попадем.

Перешагивая через убитых псов, Алексей подошел к центру подземного перехода. Растащив окровавленные туши в стороны, достал брошенные рюкзаки, развязал их, высыпал содержимое на пол. Затем, посмотрев по сторонам, сам достал фляжки с керосином.

Василий судорожно, не снимая перчаток ОЗК, запихивал патрон за патроном 5,45 в заново собранные после боя магазины АК-74. Автоматизм движений был отработан годами тренировок и боев, от этого зависела не только его жизнь, но и жизнь командира группы. Готовый пожертвовать собой в случае опасности, прикрывая старшего лейтенанта, Гром вспоминал, как дрогнула рука Алексея при попытке застрелить бойца. А по возвращении придется доложить рапортом… Смирнов проявил слабость, дал волю эмоциям, на которые не имеют права лучшие солдаты Республики.

Успокаивая себя, Василий решил, что командир не мог иначе. Вспомнил холодный взгляд навеки остановившихся глаз Андрея, с которым еще совсем недавно собирались в баре вечерком посидеть… «Вот почему он так много спускал на выпивку, – думал Гром. – Я даже не пробовал понять! Но разве смог бы чем-то помочь, даже если бы понимал? А, все равно поздно».

– Скорее заканчивай! – поторопил Алексей, вытряхнув из фляжки последние капли керосина. – И сними ОЗК, на марш-броске только помешает.

– Зачем защиту снимать?

– Это наш единственный шанс выжить. Маневренность и скорость сейчас важнее. Я пойду первым, с маршрутом определимся по ходу продвижения. Прикрывая тыл, стреляй во все, что движется, и ни в коем случае не останавливайся, даже если останешься один. Не останавливайся, понял, и не ищи меня. Если нет рядом, значит, уже труп! Двинем вдоль реки по улице Кашириных, под разрушенным мостом пересечем Свердловский проспект, а дальше – финишная прямая до Краснознаменной улицы. Точно знаю, что там территория «стражей». Они свои патрули на поверхность регулярно отправляют. При встрече докладывай по форме, и дай нам бог…

Слушая командира, Василий положил перед собой двенадцать заряженных магазинов к АК-74, легонько отодвинув половину в сторону Смирнова. Едва вникая в суть инструктажа, он даже не пытался возражать. Вместо этого послушно снял ОЗК, набил карманы кителя пачками с патронами, вложил в подсумок четыре заряженных магазина, еще один заправил за ремень, последний присоединил к автомату.

– Командир, у нас действительно есть шанс?

– Ты же знаешь, что отвечает в таких случаях командир группы, подбадривая подчиненных? – вопросом ответил Алексей, достав старенькую потертую зажигалку с изображением Кремля.

– Я понял, товарищ старший лейтенант. Жить просто хочется. Особенно после Андрюхи… Столько вылазок делал, но так близко дыхание костлявой еще не чувствовал.

– Прорвемся, Гром, прорвемся!

– Хочется верить.

– Готов? – чиркнув зажигалкой, спросил Алексей.

– Да, командир! – решительно ответил Василий.

– Тогда вперед! – скомандовал Смирнов и бросил зажигалку в лужу керосина.

Подземный переход, так долго служивший группам республики «Возрождение» основным путем к оружию и боеприпасам, был завален десятками псов, мертвых и недобитых. Теперь все это пожирало пламя, вспыхнувшее в одно мгновение.

Алексей первым выскочил с северной, все еще свободной стороны туннеля и встал, как вкопанный. Василий, не ожидая столь резкой остановки командира, врезался в него. И тут же начал озираться по сторонам, пытаясь оценить обстановку.

Алексея же остановила не видимая опасность, и даже не псы. Какая-то непостижимая сила, которую он почувствовал всем своим существом, пронизывала насквозь и растекалась блаженным теплом по всему телу. Впервые в жизни он ощутил ее почти физически, в самом центре мертвого города. Да и сам город он уже не воспринимал, как мертвый, и сам себе больше не казался одиноким. Осознал, что человечество не обречено, пока есть вера.