Читать книгу "Чтобы царствовал один в мире Черный Властелин - Татьяна Рябинина"

— Ну ладно, я поехал, пожалуй, — Слава встал из-за стола и пошел к двери. — Увидимся.

— Едритская сила! — возмутился Вася. — Опять ты сливаешься. Время детское, еще гулять и гулять. Только я в нормальный вид пришел. Как будто тебе на работу завтра. Ты бы хоть мне ее показал, что ли? Или боишься, что отобью?

— Да-да, особенно в твоем драконьем облике, — лениво усмехнулся Слава. — Ладно, устроим на днях пикничок, я уже думал об этом. Как там у тебя с паучановкой?

— Всегда! — отрапортовал Вася. — Замаринуем байбаков и поедем к водяному. Он уже спрашивал, куда ты пропал. В кои-то веки проведу приятно время с красивой девушкой.

— Ато давненько ты время с красивыми девушками не проводил, — поддел Слава. — Целых две недели. Слушай, а зачем ты всех девственниц сразу сжираешь? Растягивал бы на месяц.

— Вот нет в тебе, Слава, ни капли эмпатии, — поморщился дракон. — Как можно быть таким черствым? Ты хочешь, чтобы бедные девушки ждали смерти целый месяц? Я как мизерикорд — кинжал милосердия. Мне привозят девушку вечером, я оставляю ее в пещере, ухожу и возвращаюсь эльфом. Так и так, дракон отлучился по делам, но я скрашу твои последние часы, прекрасная дева… ну, или уже не дева, неважно. А на рассвете я ухожу, пока она еще спит, возвращаюсь драконом, и… Ты не представляешь, как это тяжело для желудка — девять дней подряд съедать по целой упитанной девице, а потом снова садиться на диету.

— Может, тебе большой холодильник прислать?

— Фу! — скривился Вася. — Ты еще предложи из них полуфабрикатов наделать и заморозить.

4. Окопаться и наблюдать

— Достань мне какие-нибудь штаны, — приказала Аня служанке Дане.

Дана вытаращила глаза так, что они едва не выкатились на щеки.

— Госпожа Эмерис, но где же я найду для вас штаны? — заикаясь от ужаса, пробормотала она, присев в низком реверансе. — Вы же знаете, что регламент запрещает женщинам носить брюки.

— Насрать на регламент. Я сказала, достань мне штаны. Мы с Его Темнейшеством собираемся в лес. Ты что, хочешь, чтобы я ходила по лесу в этом?! — она брезгливо оттянула двумя пальцами подол символической одежки из прозрачной ткани, которая едва прикрывала интимную область. — Бегом! И еще нормальную обувь.

Всхлипнув, Дана порскнула из комнаты, как мышь из-под веника. Сказав несколько энергичных слов в качестве пожелания на дорожку, Аня откинулась на подушки дивана и задумалась.

Гарем сдался на милость победительницы без единого выстрела. Аня, которая рассчитывала для тренировки поточить об наложниц зубы, была разочарована. Она была уверена, что в закрытых женских сообществах должен твориться такой кошмар, по сравнению с которым дедовщина в советской армии — ясельная группа детсада. Но гурии Черного Властелина, все до единой, оказались вялыми и трусливыми, больше похожими на куски сырого теста. «Мои мокрицы» — называл их Темнейший, что вызывало ассоциации то ли с хилым ползучим сорняком, то ли с мелкой скользкой живностью, обитающей в сырых уборных. С первой минуты Аня нагнала на них такого ужаса, что, завидев ее, они сбивались в кучу и молча дрожали, как собачонки, нагадившие на ковер.

К ней приставили трех служанок: одна заведовала гардеробом, вторая отвечала за гигиену, а третья — универсальная «подай-принеси». Две первые были непроходимыми дурами, но третья, Дана, несмотря на патологическую робость, оказалась не окончательно безнадежной. Поведав о том, какой непочтительный физиологический акт намеревается произвести по отношению к регламенту, Аня произвела разведку боем: как быстро служанка донесет ответственному чиновнику по делам гарема.

На следующий день после процедуры отбора Аню навестил тот самый чиновник, который лично отловил ее на рыночной площади и привел во дворец.

— Госпожа Эмерис, — церемонно поклонился он, — надеюсь, вы понимаете, что в ваших интересах хранить молчание… сами понимаете о чем?

— Господин чиновник, — надменно приподняла брови Аня, — надеюсь, вы понимаете, что интересы у нас с вами отныне общие?

Чиновник пожевал задумчиво губу и снова поклонился. Затем достал из портфеля портативный сканер и снял у нее отпечатки пальцев. Сделал несколько фотографий, снимок сетчатки глаза и попросил провести ватной палочкой по внутренней стороне щеки для анализа ДНК.

— Всего хорошего, госпожа Эмерис, — с нажимом сказал он, собрав свои трофеи, и Аня поняла, что с настоящей Эмерис Бриссе, обманувшей систему, покончено. Даже если она еще жива, до самой смерти ей придется скрываться или жить по поддельным документам, что рано или поздно заканчивается виселицей.

В глубине души Ане было жаль девушку, которая осмелилась нарушить регламент, являющийся для Темного королевства священной коровой. Это вызывало уважение. Но сделать для нее она ничего не могла, и поэтому не имело смысла забивать себе голову ненужными рефлексиями. Ей и без того было о чем подумать.

Ее учили так: если в чем-то сомневаешься или чего-то не знаешь, никогда не делай выводы, скорее всего, они будут неверными. Кто владеет информацией, тот владеет миром. За первые две недели Аня успела составить об этом тухлом королевстве лишь самое поверхностное впечатление. Три следующих прошли за высокими стенами гарема. На прогулку наложниц выпускали в огороженный и тщательно охраняемый внутренний сад. Разговаривать было не с кем, только со служанками и с Властелином Славой, к которому ее приводили если не каждую ночь, то через одну точно. Но ни с кем из них она толком не разговаривала, хотя и по разным причинам.

В ее комнате была книжная полка, на которой стояло с десяток любовных романов (на обложке непременный властный герой с обнаженным торсом и нежная девственница) и толстенькая книжечка, озаглавленная «Регламент». Сначала Аня обрадовалась, но, полистав, поняла: не то. То есть не совсем то.

Сопоставив все, что успела узнать, Аня поняла следующее. Государственный регламент определял каждый шаг жителей Темного королевства, всех до единого, от Черного Властелина до последнего бродяги. Регламент сопровождал их от первого крика до последнего вздоха. Регламент был главным предметом школьной программы, и каждый обитатель королевства знал его назубок так, что мог оттарабанить даже во сне, не перепутав ни единой буквы. Но… это касалось только общих положений, имевших отношение абсолютно ко всем, и узко специальных, связанных с профессией или иным статусом. Другими словами, мусорщик ничего не знал о регламенте ассенизатора, прислуга о регламенте хозяина, а подросток о регламенте пожилого человека. Интерес к чужому регламенту не только не поощрялся, но и напротив — считался проявлением крайнего неуважения к общественному строю и даже неблагонадежности, а посему строго карался.

При сложившейся системе всестороннее знание регламента было той самой информацией, которая позволяла владеть миром. Если и имелся в королевстве человек, который обладал ею, то это был точно не Его Темнейшество. И тогда вставал закономерный вопрос: а кто же? Выяснить это было той самой целью, которую Аня наметила для себя в числе первоочередных. Потому что без этого все прочие задачи не имели смысла. Однако форсировать события было опасно, поэтому она решила на первых порах затаиться и понаблюдать. Игра стоила свеч.