Читать книгу "Я стану твоим зверем - Катерина Снежинская"

— Оно конечно, — кивнул дракон, почесав ухо. — Принцесса — это тебе не простая смертная. Она, понятное дело, из другого теста слеплена.

— Надо понимать, что в человеческом тесте ты разбираешься.

— Ага, вкуснее всего младенцы, — радостно осклабился бугай. — Ладно, давай начнём сначала: я по-дурацки не шутил, ты не пугалась и не обижалась. Предлагаю вылезти из воды и переодеться в мою рубашку, она совершенно чистая, а, главное, сухая. Не бойся, я отвернусь и подглядывать не стану, клянусь. Гордость гордостью, а простуда простудой. Вы люди такие… хрупкие.

— Я смотрю, ты много про нас знаешь, — проворчала Ренна, не без труда на песчаную вымоину выбираясь.

Накупалась она на славу, аж щиколотки сводить начало, покалывать раскалёнными иголками. Да и воздух показался холодным, промозглым — озноб мгновенно до костей пробрал, сорочка липла к телу ледяным компрессом. Тут хочешь не хочешь, а от сухой рубашки не откажешься, хоть и верх неприличия, и не подобало, и, вообще, ни в какие ворота не лезет. Может, конечно, мучения тела и возвышает дух, но на великомученичество моральных сил принцесса в себе пока не находила.

— Ну, можно сказать, что и неплохо, — безмятежно отозвался мужчина. — Я долго в империи жил, наёмничал.

— Ты что делал? — придушённо хрипнула её высочество, окончательно запутавшись в слишком длинных завязках и едва себя не удушив.

— Наёмничал. Не знаешь такого слова? К богатым людям нанимался охранником.

— Слово я знаю. Не знала, что драконы на людей работают.

— Они и не работают. Я вообще уникум.

Огромные ручищи схватили Ренну так, что под рёбрами пискнуло, крутанули, тряханули и стреноженная Харсом благословлённой рубашкой принцесса, наконец, оказалась на свободе.

— Спасибо, — поблагодарила вежливо, отступая. Стоять рядом с этим здоровяком не слишком приятно было — всё равно как под нависающей скалой, того и гляди на голову рухнет. — Но больше так делать не надо. Если ты жил среди людей, то должен знать: чужих жён у нас… трогать не принято.

— Серьёзно? — изумился дракон, озадаченно бровь почесав. — Никогда бы не подумал. А мне казалось… Ладно, Харс с ними со всеми. Давай знакомиться, что ли? Зовут меня Барт, думаю, ты догадалась, что гемнону я прихожусь братом. Совсем родным, роднее не бывает. Так что, к вашим услугам, леди. На самом деле, спрашивай, не стесняйся. Для того меня и позвали: объяснять что к чему и почему.

— Ну тогда… — вопросов было множество, но вот так, слёту спрашивать неудобно, да и глупо. Кто знает, что он за человек? В смысле, что за дракон. — Тогда, может, пояснишь, кто эти женщины. В смысле, драконицы. Такие…

Ренна замялась, пытаясь подыскать описание поприличнее. Но ничего, кроме «голые», на ум не приходило.

— Я тебя понял, тем более что дракониц тут всего две.

Барт встряхнул свою куртку, широким жестом расстелил её на траве и жестом же предложил присаживаться. Ренна кивнула, благодаря, стараясь в сторону Защитника головы не поворачивать. Она и так едва не окосела, пытаясь установить, успел бугай штаны нацепить или по-прежнему сверкает своими кошмарными телесами. Не глядя, определить это оказалось на удивление сложно.

— Так вот, эти дамы — твои подруги.

К невероятному принцессиному облегчению, дракон успел не только брюки натянуть, но и мокрые волосы в косу заплести. Правда, ни обуться, ни прикрыть грудь, смахивающую на пузатый комод, он не удосужился.

— Подруги — это в смысле фрейлины? — невозмутимо поинтересовалась Ренна, обдирая ни в чём не повинную ромашку.

Упорный цветок рваться никак не желал и, в конце концов, её высочество выворотила её с корнем. Получилось не слишком изящно.

— Если я правильно понимаю значение этого слова, то нет, прислуживать они тебе не станут, не по чину. Они подруги. Ну, понимаешь, — Барт костяшкой почесал кончик носа, — посоветовать по-женски — они же Матери и давно уже, развлечь.

— Как развлечь?

— Ну, разговорами там.

— Какими разговорами?

— Да что ты пристала? — возмутился дракон. — Откуда я знаю, какими? Никогда не прислушивался, о чём треплются баб… эм!.. дамы. Ну, тряпки там, украшения. Что ещё-то?

— Ясно, — кивнула Ренна, пытаясь не хихикнуть. — То есть, они мои наперсницы?

— Наперсницы? Да ты что, они иголки-то в глаза никогда не видели! Слушай, давай я тебе лучше ноги разотру, они вон синие совсем.

— Не стоит, это будет лишним!

Принцесса попыталась встать, только кто бы ей дал? Может, остальные без прямого приказа супруге гемнона даже отобедать предложить стеснялись, но этот Крылатый мнением Ренны явно интересоваться не собирался. Просто схватил за щиколотки, повалив, и как ни в чём не бывало принялся растирать обе ступни разом. Пожалуй, делал он это чересчур энергично, силы не соразмеряя. Зато ноги моментально согрелись и иголочки, болезненно колющие щиколотки, растаяли.

Но конечно же, такая двусмысленность не могла остаться без последствий. Ренна твёрдо усвоила: не делай того, чего не стоит видеть другим, потому что свидетели обязательно найдутся. Причём способные даже самую невинную ситуацию вывернуть так, что останется только каяться. Вот и сейчас принцессе не оставалось ничего другого, как только отползать, пытаясь выдрать несчастные ноги из лапищ Барта, да таращиться на невесть откуда взявшегося, очень хмурого и очень осуждающего молодого дракона.

— Отойди от неё, — процедил Яо, играя желваками под скулами.

Скулы были не слишком мужественные, да и желваки подкачали, но всё же физиономия парня выглядела жутковато. По крайней мере, по мнению принцессы, старший же Крылатый мальчишку замечать даже и не собирался. Отпускать Ренну тоже.

— Второй раз я повторять не собираюсь, — предупредил Яо.

— Рад. Слушать детский лепет удовольствие так себе, — равнодушно отозвался старший, не взяв на себя труда даже обернуться.

— Она не твоя мать! — перешёл на драконий парень.

— Но и не твоя. Не много ли заботы?

— Убери от неё лапы!

Видимо, Яо на самом деле всерьёз взбесился — за глухим прирыкиванием Ренна едва разбирала смысл того, что он говорил.

— Ты же не собирался повторять?

— Отойди! Или…

— Или что? Братику жалобиться помчишься?

Что дальше произошло, принцесса не поняла. Даже, скорее, не увидела. Ей показалось, будто воздух загудел, стал плотным почти как вода, Ренну обдало порывом горячего ветра, снова на спину опрокинуло. Над головой треснуло — аж уши заломило, сверху посыпались листья, веточки, мусор. Земля ощутимо вздрогнула и снова треск, будто дерево на подлесок рухнуло, кто-то коротко, глухо взвыл и…

Тишина, после грохота и круговерти показавшаяся ненастоящей, как будто уши заложило.