Читать книгу "Зимняя битва - Жан-Клод Мурлева"

– Давай правую руку, берись за запястье! Да не за кисть, за запястье!

Она ухватила его за запястье, а он – ее. Хелен почувствовала, что ее поднимают. Ей только и пришлось немного подтянуться, помогая себе локтями и коленями, и вот она уже сидит рядом с Милошем на крыше, на двенадцатиметровой высоте, непринужденно, словно на диване в гостиной.

– Это называется «перекрестный захват», он удваивает силу, – объяснил Милош.

– Я думала, сейчас помру… – призналась Хелен.

– Передохни. Самое трудное позади.

– Надеюсь…

Они поползли по мокрому шиферу к слуховому окну, где Милош закрепил веревку. Он отцепил ее, смотал и привязал к поясу, потом открыл окошко ровно настолько, чтоб можно было протиснуться. Надо было повиснуть на руках, держась за раму, и спрыгнуть. Милош полез первым и приземлился совершенно беззвучно, спружинив коленями. Хелен ловко проскользнула следом с приятным чувством, что уже дважды произвела на него впечатление: так хорошо вскарабкалась по веревке, а теперь вот не побоялась прыгнуть в темноту. Милош поймал ее на лету, и она почувствовала себя легкой, как перышко, в его сильных руках. Он достал из кармана фонарик, включил и обвел лучом помещение. Чердак был пустой и пыльный. Только толстые балки да дубовый пол. В середине можно было стоять во весь рост, но чуть в сторону – приходилось нагибаться.

– Зачем мы сюда залезли? – спросила Хелен.

Милош приложил палец к губам, потом показал на пол.

– Тс-с! Слушай!

Снизу доносился приглушенный говор, один раз даже быстро оборвавшийся смех.

– Что это? – прошептала Хелен.

– Ножик у тебя? – вместо ответа спросил Милош.

Она передала ему нож.

Милош, крадучись, двинулся вперед, глядя в пол, как будто что-то искал. Так он прошел до другого конца чердака, а там опустился на колени и сделал Хелен знак: нашел, иди сюда.

– Посвети! – сказал он, протягивая ей фонарик, и шилом своего складного ножа принялся обковыривать по периметру паркетину, которая казалась более хлипкой, чем другие.

– У вас что, разрешается иметь ножи? – удивилась Хелен, сидевшая на корточках около него.

– Если б мы делали только то, что разрешается, – усмехнулся Милош, – у меня бы не было ни веревки, ни ножа, и уж точно мы с тобой не сидели бы здесь среди ночи.

– Ты мне что-нибудь объяснишь, наконец? Я ведь заслужила, разве нет?

– Потерпи еще немножко, уже почти готово. Если ты любишь сюрпризы, сейчас увидишь такое…

Он еще несколько минут ожесточенно ковырял щель между досками. Наконец открыл другое лезвие и сунул его под паркетину, действуя как рычагом. Деревяшка подавалась туго, со скрипом, но в конце концов усилия Милоша увенчались успехом. Он знаком велел Хелен выключить фонарик и осторожно убрал паркетину. Сразу же голоса, только что невнятные, стали отчетливо слышны.

– Тебе – честь и место! – сказал Милош, приглашая Хелен первой заглянуть в отверстие.

Она растянулась на животе и прильнула к узкому прямоугольному окошечку. То, что она увидела, показалось ей настолько диким, что первой ее мыслью было – не сошла ли она с ума.

В большом зале сидело человек пятьдесят. Позади них тянулась буфетная стойка, уставленная закусками и графинами с вином. Перед ними – что-то вроде эстрады, на которой торжественно возвышался дубовый стол. Ряды слева от прохода были, видимо, отведены женщинам, и Хелен сразу же узнала Мадам Танк: та стояла около первого ряда со своей неразлучной Мерлузихой. Директриса, облаченная в розовое шелковое платье, слишком узкое, чтоб вместить ее борцовские плечищи, сияла улыбкой. Мерлузиха с какой-то невероятной прической вроде кочана капусты (нос ее мог сойти за сосиску) дергала головой в разные стороны, как курица. Дальше сидели друг за дружкой другие старые знакомые, все почти неузнаваемые: Скелетина, безуспешно пытавшаяся прибавить себе полноты за счет всевозможных накладок; мамаша Зинзен, чьи груди выпирали, как пушечные ядра, из-под бутылочно-зеленого костюма; Мерш в инвалидном кресле, накрашенная, как именинный торт, и сжимающая руками в белых перчатках глянцево-черную сумочку; и наконец Зеш, в том же наряде, в котором Хелен видела ее в дортуаре, но дополнившая его немыслимой желтой шляпкой. У буфета в гордом одиночестве терся Пютуа, комкая фуражку и косясь на графины.

Хелен едва не расхохоталась. Справа от прохода сидели мужчины, все незнакомые. В недоумении девушка поднялась с пола:

– Что это, демонстрация мод?

– Нет, годовое собрание обоих интернатов, – сказал Милош; теперь он улегся на пол, чтобы самому заглянуть в отверстие.

– Что за собрание? Откуда ты все это знаешь?

Ей пришлось подождать ответа. Милош, увлеченный зрелищем, никак не мог оторваться. Время от времени все его тело беззвучно сотрясалось от сдерживаемого смеха. Через несколько минут он приподнялся на локтях и посмотрел на Хелен. Свет, проникавший через отверстие в полу, выхватывал из темноты их руки и лица.

– Так вот, Хелен, слушай, – прошептал Милош, – то, что мы с тобой сейчас видим, – этого никто из воспитанников никогда не видел. Когда я тебе сказал «Честь и место», это была не просто фигура речи. Ты узнала теток из твоего интерната?

– Да, они все тут. Только вырядились по-маскарадному. Ну и вид у них – прямо как сумасшедшие!

– Они и есть сумасшедшие. А мужчины – те из нашего интерната. Они тоже сумасшедшие. На свой лад.

– Милош, ты меня пугаешь… А для чего они собираются?

– Я же сказал: это годовое собрание, страшно секретное. Они собираются, чтобы принять типа по имени Ван Влик. Он один из заправил Фаланги, какая-то важная шишка в службе национальной безопасности, и это он занимается такими интернатами, как наш. Похоже, все его до смерти боятся, сейчас увидишь…

Перепуганная Хелен еле слышно прошептала:

– Ты говоришь, это страшно секретно? А если нас поймают? Ты бы хоть предупредил…

– Нас не поймают. Меня никогда никому не поймать.

– Почему тебя не поймать?

– Потому что я везучий, чтоб ты знала. Таким уродился…

– Ты везучий? И на это ты мне предлагаешь положиться?

– Пожалуйста…

Хелен и хотела бы разозлиться, да не могла. В улыбке Милоша была такая уверенность, что и она, сама себе удивляясь, поверила: их никогда не поймают…

– Милош, ты сказал: «Такими интернатами, как наш». Что ты имел в виду?

– Ох! Так сразу не объяснишь, Хелен! Потом расскажу, ладно? Слово!

– Ладно. А зачем этот твой Ван Влик сюда приезжает?

– Проверить, все ли в порядке, наверное. По-прежнему ли его психи такие же сумасшедшие… Погоди, что-то они зашевелились… Твоя очередь смотреть. Старайся все-все заметить и запомнить!