Читать книгу "Мелодия моей любви - Елена Колядина"

– Вот, товарищи из СНГ вызвались помочь за умеренную плату, – толерантно сообщил дед, воспитанный на традициях дружбы народов.

Мама культурно поздоровалась, перелезла через груду кирпичей и побежала варить макароны: соседка любезно позволила еще пару дней, пока квартиры не будут окончательно разгорожены, пользоваться кухней.

Когда легли прозрачные, как мятное желе, весенние сумерки, Лида попрощалась с родителям и дедом, с сожалением оглядела комнату – уезжать так не хотелось! – и помчалась на вокзал: в Петербурге ждали дела – консультация с новым руководителем диплома и срочная работа на «Мельнице».

* * *

Честно говоря, писать серьезное научное исследование было некогда: на «Мельнице» бушевал водоворот полнометражного диснеевского анимационного фильма, набирал скорость детский мультсериал про Лунтика, «ментов» тоже никто не отменял, и Лида просиживала в студии без выходных.

К счастью, диплом, посвященный памяти покойного Пересыпкина, был обречен на успех: комиссия сопроводила Лидино выступление трагическими аплодисментами, еще раз пожелала, чтобы земля коллеге была пухом и царствие небесное, и единогласно выставила оценку «отлично».

Прямо с защиты, когда все однокурсники поехали в ресторан, девушка помчалась на «Мельницу»: до отъезда предстояло завершить свою часть работы, передать дела новой сотруднице, собрать вещи, почистить личные папки в компьютере, отпраздновать отвальную.

После шампанского с тортом коллеги по студии пожелали Лиде грандиозных творческих свершений, а директор вручил букет цветов, конверт с премией и подарок от съемочной группы «Улиц разбитых фонарей» – усыпанный розовыми кристаллами мобильник.

Лида рассчиталась с кредитом за ноутбук, купила летний сарафан и чемодан на колесиках, быстро собрала вещи и, мысленно обсуждая сногсшибательные перемены с подругой Алиной, поехала в Москву.

…Алине тоже очень понравился бы поросенок в тирольской шапочке: она улыбнулась бы похрюкивающему малышу очаровательной белоснежной улыбкой и двумя тонкими пальчиками с идеальным французским маникюром протянула бы свинке ванильное яблоко.

Лида отперла солидную, масляно поблескивающую дверь с номером «8а», вошла в «свою» квартиру и зажмурилась.

Пахло свежим клеем и краской, в комнате с шелковым шелестом распускался бутон китайской розы.

Девушка открыла глаза и, радостно вскрикивая, кинулась осматривать обстановку.

Прямо за входной дверью хозяйку встретила крошечная кухня-прихожая.

Возле небольшого окошка с новеньким стеклопакетом стояла узкая тумбочка с врезанной в столешницу стеклокерамической электроплиткой. Круглый столик, покрытый клеенкой в ярких подсолнухах, одним краем касался стены, а другим почти нависал над аккуратным диванчиком.

Напротив двери красовался комод: папа снял с него многочисленные слои старой краски и мастики и покрыл светлым лаком.

На комоде виднелась открытка.

«С новосельем, доченька, – прочитала Лида. – Пусть в новом доме тебя ждут большое счастье и настоящая любовь!» Она радостно чмокнула открытку и поставила на место.

Затем распахнула еще одну дверь, справа от входа, и чуть не завизжала от счастья: душевая кабина! Мама даже повесила на крючок ярко-желтое полотенце!

Девушка гладила шероховатые персиковые обои, приседала и трогала янтарный пол, шептала, комментировала события Алине, которая, окажись она здесь, стояла бы в уголке и скромно улыбалась.

Изучив «места общего пользования», Лида скинула шлепанцы и, взбрыкивая от восторга, помчалась в комнату.

Обновленный паркет пропел хозяйке скрипичный концерт. Окно-фонарик звякнуло длинным медным шпингалетом. Песочные обои качнули бледно-оранжевыми маками. Роза, предусмотрительно поставленная мамой в таз с водой, зашелестела листьями. Старинный филенчатый шкаф, как и комод, сменивший окраску на прозрачно-медовую, с бодрым скрипом приоткрыл дверцу.

Лида распахнула окно и окунулась в шум московского двора: жестяное царапанье пары голубей на крыше, шелковый шум серебристого тополя, радио «Шансон» в автомобиле и «Джаз» за стеной кофе-хауса в соседнем доме, шипение сковороды с форелью в немецком пивном ресторане, болтовня вышедших покурить сотрудников офиса, треск ксерокса в конторе на первом этаже.

Девушка наслаждалась звуками, как хрустящими сливочными трубочками, и не могла поверить: теперь это ее город! Она будет здесь счастлива!

Лида разобрала вещи, позвонила Евгению Горелому, записала адрес студии, глотнула кока-колы, глянула на часы в новеньком розовом мобильнике и решила: самое время начать новую жизнь!

Она всегда завидовала Алине. Это была идеальная девушка, такие живут на страницах журнала Cosmo. Взять хотя бы имя – А-ли-на! Это вам не Лида… Интересно, чем родители думали, давая дочке такое старорежимное имя? Видите ли, так звали Лидину прабабушку. Которую она даже не видела! Спасибо, удружили…

Подруги были такими разными!

В отличие от Лиды, норовившей наесться на ночь бабушкиных блинов с рисом, Алина готовила салат с огурцом и авокадо, запекала спагетти с креветками, пила обезжиренный йогурт. Как и рекомендовал журнал Shape, на столе у Алины ежедневно присутствовали пять порций овощей и фруктов: красные, оранжевые, желтые, зеленые и синие. Когда Лида жарила хлеб с яйцом, подруга пила зеленый чай. Если одна из них (угадайте, кто?) хлопала по будильнику и закрывалась подушкой, вторая вставала и совершала пробежку в парке.

У Алины были длинные, густые, пышные и при этом гладкие, как вода, волосы. Белоснежное фарфоровое лицо, огромные серые глаза, брови, словно крылья чайки, пухлый рот и маленькие аккуратные ушки. Свои уши Лида ненавидела: острые, как у эльфа, как ни начесывай на них волосы, вечно торчат сквозь тонкие пряди.

Алина покупала только качественную косметику известных марок, не ленилась встать на час раньше чтобы нанести полный макияж, который при этом оставался невидимым: казалась, девушка лишь прошлась по губам прозрачным блеском. А Лида могла схватить уцененную помаду возле кассы и впопыхах обвести глаза китайским карандашом (если, конечно, находила его в развале вещей). В отличие от Лиды, норовившей завалиться спать с тушью на ресницах или кое-как смыть косметику мылом, Алина аккуратно снимала тональный крем, пудру, румяна и подводку дорогим молочком.

Она полоскала вещи «Ленором», протирала пол «Шайном» и не забывала при этом надеть латексные перчатки для защиты ухоженных рук.

Лидины хозяйственные перчатки вечно оказывались слипшимися и заплесневелыми…

Девушка представила подругу в своей новой квартире: Алина сидела бы на диванчике с маленькой чашкой кофе без кофеина и деликатно улыбалась.

Длинные ноги с узкими коленями, плоский смуглый живот с пупком как капля росы, едва прикрытый шелковой юбкой, босоножки на тонких шпильках, шелковистые пятки и розовый педикюр…

Неудивительно, что при виде Алины мужчины и молодые люди цепенели, а когда приходили в себя, заваливали цветами, мягкими игрушками, украшениями, молочным шоколадом и французскими духами. А у Лиды вечно просили ручку, пропущенную лекцию или звали сходить в кино за компанию.